Читать книгу "Лувр - Екатерина Александровна Останина"

для него вечер. Тем более что настроение у него было не настолько плохим, поскольку очаровательная мадам де Сов прислала ему одну из тех записок, что заставляют мужчин чувствовать себя счастливейшими из людей. Герцог изучил благоухающую духами записку и положил ее к себе под подушку.

Казалось, все успокоились. Однако в сумраке ночи в Лувре продолжало светиться одно окно: Генрих III все еще не спал. Он советовался с миньонами – Келюсом, Можироном, Сен-Мегреном, Ля Валеттом и д’Арком – по поводу предполагающегося отъезда Франсуа. Короля желание брата не настораживало, однако фавориты внушили Его Величеству, что неугомонный герцог Анжуйский готовит очередной заговор. Король, выслушав их доводы, вскочил с постели и побежал вместе со своими фаворитами, все еще одетыми для танцев, в комнату матери.

Екатерину эта компания разбудила, и женщина долго не могла понять, чего же еще от нее добиваются. Генрих III объяснил, что собирается немедленно идти к брату, найти компрометирующие его бумаги, то есть сделать обыск, после чего подвергнуть его аресту за подготовку предательского заговора. Король пошел по лестнице, а Екатерина бросилась за ним вдогонку, справедливо опасаясь, что в таком состоянии король способен натворить что-нибудь лишнее.

Король сам постучал в комнату герцога, и едва дверь начала приоткрываться, как он ворвался в покои Франсуа. Герцога разбудили; он был справедливо рассержен и мешал угрозы с упреками. Король выгнал слуг брата из комнаты, велел принести все шкатулки, вытащил Франсуа из постели и начал переворачивать все вокруг.

Видя, что любое сопротивление бессмысленно, Франсуа попытался спрятать в кулаке письмо мадам де Сов, однако король заметил это движение и потребовал показать записку ему. Герцог Анжуйский ответил отказом. Завязалась борьба; Генрих схватил брата за руку, стараясь отнять записку. В конце концов злополучная бумага упала на пол. Генрих набросился на нее, и каково же было его разочарование, когда он увидел обычное любовное послание!

Генрих окончательно вышел из себя, главным образом из-за собственного неблаговидного поступка, покинул комнату, не пожелав удовлетворить Франсуа хоть сколько-нибудь приемлемым объяснением. Он оставил своего приближенного, де Лосса, охранять герцога Анжуйского и не впускать к нему никого.

Едва герцог Анжуйский остался один, как начал умолять де Лосса обратиться к Екатерине Медичи и через нее просить короля о встрече с сестрой Марго. На это Генрих III выразил согласие, а де Лосс отправил к Марго одного из своих лучников. Марго проснулась в крайнем удивлении при виде подобного посланника. Она кое-как оделась и побежала к Франсуа. Брат и сестра зарыдали в объятиях друг друга, поскольку речь шла уже не только о свободе, а, возможно, о самой жизни герцога Анжуйского.

Размышляя в своем кабинете, Генрих по-прежнему продолжал терзаться сомнениями. Он подумал, что неплохо было бы проверить фаворитов своего брата, а также усилить охрану. Вероятно, его опасения были не напрасны, поскольку на рассвете был замечен человек из дома Бюсси, который пришел в Лувр повидаться с одним из ближайших фаворитов Франсуа. Едва королю стало об этом известно, как он приказал немедленно арестовать в своих покоях Симье, Ля Шатра и приложить все усилия к тому, чтобы разыскать Бюсси. Задание поручили капитану гвардейцев, старику Ларшану, который очень любил Бюсси. Последний часто называл Ларшана «мой отец».

Капитан обрадовался, что не обнаружил в комнатах Симье Бюсси, и собирался уже уйти, как вдруг Бюсси собственной персоной появился из-за занавеси на постели и произнес: «Как, мой отец! Вы хотите уйти без меня! Вы полагаете, что у меня меньше чести, чем у этого Симье?» Так обоих приближенных Франсуа закрыли в одной комнате и приставили охрану. Ля Шатр был арестован вне стен Лувра и помещен в Бастилию.

И вновь Екатерина была озабочена тем, как примирить двух братьев. Она организовала встречу короля и герцога Анжуйского с большой торжественностью. Генрих III обещал не таить зла на Франсуа и заявил, что пошел на подобные крутые меры лишь из чистого стремления к общественному благу. Герцог сказал тоже что-то в этом роде, после чего Екатерина Медичи толкнула сыновей в объятия друг к другу.

Сцена была до слез трогательной; в те времена дворяне были столь же чувствительными, сколь способными хвататься за шпагу по поводу и без повода.

Побеседовав с братом, Генрих III приказал привести Бюсси. Король искренне его приветствовал, сказал, что чувствует себя в полной мере удовлетворенным и не желает, чтобы впредь при дворе происходили столкновения. После этого монарх попросил Бюсси поцеловать своего главного врага в знак примирения. Бюсси и бровью не повел. «Если вы желаете, чтобы я его поцеловал, я сделаю это с великим удовольствием», – произнес он. Бюсси обнял совершенно растерявшегося Келюса и так звонко поцеловал его, что все придворные не смогли удержаться от смеха. Казалось, весь Лувр буквально светится от радости. Тут весьма кстати Екатерина Медичи заметила, что уже третий час, а никто еще не отобедал. Так праздничный обед стал завершением всеобщего примирения.

Мир как будто был восстановлен, но никому не было известно, как долго он продлится. Противники не отличались искренностью, и буря могла разразиться в любой момент. На следующий день герцог Анжуйский снова пребывал в большой тревоге, поскольку охрана продолжала очень тщательно контролировать каждый его приход и уход из Лувра. Капитан гвардейцев следил за Франсуа: он получил приказ воспрепятствовать его выходу из королевской резиденции. Его приближенных просили на ночь покидать Лувр; остаться могли лишь те, кто находился непосредственно в спальне герцога или гардеробной. Франсуа решил, что его в ближайшее время ждет, по меньшей мере, арест, а значит, оставался только один выход – бежать.

Итак, Франсуа принял решение и первым делом сообщил об этом своему ближайшему другу – сестре Маргарите. В это время герцог Анжуйский вовсе не был пленником; даже вопроса не стояло о том, что он не может выйти из Лувра, и все же он захотел уйти через окно в спальне королевы Наваррской. Для осуществления плана потребовалась длинная веревка. Маргарита разыскала у себя в спальне старый разорванный чемодан, велела одному из своих слуг заштопать его, что было сделано очень быстро, а в чемодане оказалась необходимая веревка.

Вечером после обеда король не выходил из комнаты, так как постился, а Маргарита вернулась к себе, оставив в своих покоях лишь двух доверенных женщин.

Ночью раздался стук в дверь. Франсуа вошел в сопровождении Симье и слуги Канже. Привязали веревку. Франсуа первым залез на подоконник, а вслед за ним – приближенные, дрожащие от страха. Все, однако, спустились благополучно, и трое беглецов направились к барке, которая