Читать книгу "Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг. - Юхо Кусти Паасикиви"

выступлении на съезде ВКП(б) 10 марта 1939 года18. В той же самой речи, где не пощадили и «фашистов», в адрес западных держав высказано глубокое недоверие, что они сознательно хотели сделать Советский Союз объектом агрессии со стороны Германии. Касательно завоеваний «государств-агрессоров», то есть Японии, Италии и Германии – Японии в Китае, Италии в Абиссинии, а также Германии в Австрии и Судетской области, Сталин сказал, что главная причина такого развития «состоит в отказе большинства неагрессивных стран, прежде всего Англии и Франции, от политики коллективного отпора агрессорам, в переходе их на позицию невмешательства, на позицию нейтралитета»… «пусть каждая страна защищается от агрессоров, как хочет и как может, наше дело – сторона, мы будем торговать и с агрессорами, и с их жертвами». «В политике невмешательства сквозит стремление, желание не мешать агрессорам творить своё чёрное дело, не мешать, скажем, Японии впутаться в войну с Китаем, а ещё лучше с Советским Союзом, не мешать, скажем, Германии увязнуть в европейских делах, впутаться в войну с Советским Союзом, дать всем участникам войны увязнуть глубоко в тину войны, поощрять их в этом втихомолку, дать им ослабить и истощить друг друга, а потом, когда они достаточно ослабнут, выступить на сцену со свежими силами – выступить, конечно, “в интересах мира” и продиктовать ослабевшим участникам войны свои условия».

«Или, например, взять Германию, – продолжил Сталин. – Уступили ей Австрию, […] уступили Судетскую область, бросили на произвол судьбы Чехословакию, нарушив все и всякие обязательства, а потом стали крикливо лгать в печати о “слабости русской армии”, о “разложении русской авиации”, о “беспорядках” в Советском Союзе, толкая немцев дальше на восток, обещая им лёгкую добычу и приговаривая: вы только начните войну с большевиками, а дальше всё пойдет хорошо. Нужно признать, что это тоже очень похоже на подталкивание, на поощрение агрессора». Далее Сталин отметил, как англо-французские и американские газеты наперебой кричали, что, мол, немцы скоро захватят Советскую Украину. «Похоже на то, что этот подозрительный шум имел своей целью поднять ярость Советского Союза против Германии, отравить атмосферу и спровоцировать конфликт с Германией без видимых на то оснований».

Далее Сталин заметил, как некоторые политики и деятели прессы Европы и США пишут и говорят, что «немцы жестоко их “разочаровали”, так как вместо того, чтобы двинуться дальше на восток, против Советского Союза, они, видите ли, повернули на запад и требуют себе колоний. Можно подумать, – сказал Сталин, – что немцам отдали районы Чехословакии как цену за обязательство начать войну с Советским Союзом, а немцы отказываются теперь платить по векселю».

«Необходимо, однако, заметить, что большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства, может окончиться для них серьёзным провалом», – заключил Сталин.

Всё это сказано понятным языком – более понятным, чем тот, которым обычно пользуются руководители великих держав. Эти слова были произнесены 10 марта 1939 года, то есть ещё до начала переговоров с западными державами. Относительно текущей политической ситуации в Европе у Сталина были чёткая позиция и понимание, более чёткие, чем у западных лидеров.

Весной и летом 1939 года произошла радикальная «ломка союзов». Это было шараханье из одной стороны в другую, внезапная дружба вчерашних врагов, когда каждое слово застревало в глотке немецких и советских газетчиков, которым приходилось каждый день полностью менять тональность сообщений – всё это было бы интересно и даже забавно, если бы не было по своим последствиям столь губительно для всего человечества. Кто в этой неразберихе в конце концов оказался умным, а кто нет, кто выиграл, а кто проиграл, покажет только будущее.

Весной 1939 года стало ясно, что Германия не удовлетворится Мюнхенским соглашением. Её устремления шли много дальше. Германия захватила всю Чехословакию. Западные державы заметили, что соотношение сил настолько изменилось, а баланс нарушен столь сильно, что они не могли этого перенести, не прибегая к военным действиям. В политике великих держав, какой она была в реальности, исстари считалось, что изменение соотношения сил затрагивает практически все крупные государства. Западные державы отправились за поддержкой к Советской России, которую они всего за год до этого высокомерно не пригласили в Мюнхен. Положение изменилось таким образом, что сейчас уже Советский Союз стал решающим фактором европейской политики. Каждая группа стран пыталась перетянуть его на свою сторону. Положение западных держав было незавидным. В 1939 году их представители в течение нескольких месяцев безрезультатно прорабатывали в Москве возможность заключения договора. Неудача переговоров, возможно, объяснялась тем, что западные державы не согласились на требования Советского Союза, в числе которых было, например, то, что прилегающие к Советскому Союзу государства, включая Финляндию, получили бы положение некого предполья и передовых укреплений, относящихся к зонам военных действий договаривающихся держав. Одновременно с ходом этих переговоров советское правительство, предположительно, вступило в переговоры и с Германией.

В течение многих лет в мире звучали заверения, каким непримиримым врагом большевизма был национал-социализм. От обоих заклятых врагов в адрес друг друга неслись угрозы и оскорбления. И вдруг появилось сообщение, что 23 августа 1939 года в Москве Риббентроп и Молотов подписали Договор о ненападении и дружбе19. Он означал полный перелом во всей системе межгосударственных отношений.

Гитлер, оперевшись спиной на Москву, хотел избежать войны на два фронта и получить свободные руки для военных действий на Западе, после того как сначала вместе со Сталиным он снял с повестки дня одно более мелкое дело – уничтожение и раздел Польши. Заметив, что женевские договорённости о международной безопасности – это просто пустые слова без реального наполнения, Сталин, в свою очередь, посчитал, что Советская Россия может полагаться только на саму себя. Недоверие Кремля в отношении западных держав после подписания Мюнхенского соглашения только укрепилось. Литвинов, поборник идеи коллективной безопасности, чья политика потерпела фиаско, в мае 1939 года был освобождён с поста народного комиссара по иностранным делам. На его место пришёл Молотов, в задачи которого входило приведение внешней политики Советского Союза в соответствие с реальностями времени. Советский Союз боялся национал-социалистическую Германию. Он чувствовал себя одиноким, оставленным на милость Германии. Нужно было прорвать блокаду, в которой, по мнению Советского Союза, оказалась страна. Советский Союз рассчитывал решить эти проблемы августовским договором 1939 года. Подписание договора могло принести с собой и многое другое. Согласно германской теории, которую Советский Союз, как можно предположить, с удовольствием воспринял, всей Восточной Европе была уготована участь исключительного пастбища этих двух друзей. Другие великие державы объявлялись на этой территории «чуждыми силами» – “raumfremde Mächte”, – которые не имели там права голоса. Раздел