Читать книгу "Как укротить плейбоя - Энн Марш"

class="p1">Шарлотта села на ближайший диван и со стоном сбросила туфли на каблуках.

— Ты воплощение голливудского шика. А я — нет.

— У тебя есть свои соображения по поводу всей этой истории с кинозвездой, не так ли? Нет причин, по которым мы не могли бы быть вместе.

Ну и что с того, что они происходили из разных слоев общества? И так ли страшно, что он всегда был у всех на виду, в то время как она старалась быть незаметной?

— Кстати, если мы говорим о сексе, — продолжил он, — ведь это просто развлечение, а не сказка или баллада в стиле кантри. Я бы тоже не смог быть частью твоей жизни здесь, по крайней мере, я не смог бы остаться тут надолго.

Она вздохнула и откинулась на спинку дивана.

— Ты и правда так думаешь? Секс для тебя — это просто развлечение?

Он расположился у ее ног на ковре и начал осторожно массировать ей ноги.

— Тебе не было весело в постели, вот в чем проблема!

Она бросила на него сердитый взгляд:

— Я умею веселиться.

Это было не совсем то, о чем он говорил, но ладно.

— Нам следует больше говорить о том, как весело заниматься сексом, потому что прямо сейчас все эти фотографы снаружи думают, что мы именно этим и занимаемся.

Она застонала.

— Нам придется разочаровать твой фан-клуб. Ни ребенка, ни помолвки, ни секса на публику.

Он ухмыльнулся:

— Мы, кажется, сейчас совершенно одни.

Она высвободила ногу и встала.

— Решил воспользоваться ситуацией? Журналисты будут продолжать пытаться найти романтические отношения между нами. Для них это хорошая история.

— Это нелепо и это неправда.

— Мы получим внимание прессы. А спонсорам нравятся счастливые истории о любви.

Джей Джею это тоже понравилось бы, особенно если бы Деклан в точности придерживался сценария сказочной истории. Голливудская кинозвезда, собирающая деньги для детей и влюбившаяся в непритязательную местную девушку? Это была не история, а золото, и Деклан ненавидел себя за то, что признавал это, даже если у него не было намерения действовать в соответствии с этим сюжетом. Он не такой уж мерзавец.

— Мы не будем притворяться влюбленными, чтобы обмануть людей и заставить их оказать нам финансовую поддержку.

— Пусть они сделают свои фотографии и думают, что мы пара, — возразил он. — Мы не будем подтверждать или опровергать их догадки. В конце концов, они потеряют к нам интерес.

— Особенно когда меня бросят во второй раз, — отметила она. — Все еще не понимаю, что я могу выиграть в этом случае.

— Ну, все это ненадолго.

— Нет, — сказала она. — Нет, ни за что. Уже была в этой роли. Даже осталась без паршивой футболки на память.

— Если дело в футболке, то это можно организовать.

Шарлотта прошла к французскому окну, стараясь не думать о том, что он предложил — либо секс, либо притвориться, что между ними отношения.

— Хорошо, — сказал Деклан, следуя за ней. — Мы можем попытаться найти какой-нибудь другой способ разобраться с этим, но они все равно опубликуют фото с нашим поцелуем на мероприятии, плюс фото около твоего дома. Я отвез тебя домой, они заполнят пробелы самостоятельно.

Всего несколько месяцев назад Шарлотта была уверена, что Джордж — ее человек, а он преподал ей очень хороший урок о том, что нельзя слишком быстро кому бы то ни было доверять. С тех пор она пыталась исправить нанесенный им вред.

Ей захотелось сказать Деклану, чтобы он сейчас же ушел — ушел из ее дома и уехал из Мартас-Винъярд. Но это означало бы отказ от благотворительной регаты. Она потеряла бы шанс поправить дела «Мартас Кидз». То есть ей предстояло быть брошенной публично во второй раз.

Этот негодяй почувствовал ее слабость и сказал:

— Мы не можем повернуть время вспять, но оно может сработать нам на пользу. Все будет не так уж плохо. Пройдет регата, а потом мы разойдемся в разные стороны. И все уляжется.

— Ты действительно все это продумал? Потому что ты уедешь, а я останусь здесь, и мне придется все объяснять людям, которых я встречаю каждый день. Это будет очень, очень плохо.

— Ну, нам не обязательно расставаться публично. Мы можем просто… разойтись в разные стороны…

Она фыркнула. Он бредит?

— Просто подумай об этом, — предложил он. — А пока позволь мне проводить тебя до гостевого дома, ты ведь там живешь, верно?

— Как ты считаешь, что со мной может здесь случиться?

— Папарацци могут перелезть через стену. Они могут найти какой-нибудь способ проникнуть внутрь до того, как сюда прибудет моя команда.

— Мне не нужна ни нянька, ни телохранитель.

— Ты так думаешь. Но у меня больше опыта в таких делах, и я хочу, чтобы твоя жизнь не сильно изменилась. Моя команда очень осторожна. Они останутся вне поля зрения, если только кто-нибудь не подойдет к тебе вплотную.

— Этого бы не случилось, если бы ты не решил, что мне нужно измениться. И если бы ты не поцеловал меня у всех на глазах.

— Это бы случилось. Потому что я никогда не встречал никого, похожего на тебя, и меня влечет к тебе. И я не знаю, как с этим справиться. Ты великолепна.

Она махнула рукой, прогоняя его.

— Ты можешь идти. Миссия Белого рыцаря на сегодня окончена.

Деклан приподнял ее подбородок и спросил:

— Ты считаешь, я хочу поцеловать тебя только из-за того, что окружающие думают, что у нас отношения.

— Да!

Нет. Она прижалась лбом к его теплой, мускулистой груди. Настоящая проблема заключалась в том, что она уже исчерпала лимит ошибок на этот год, может быть, даже на столетие.

— Итак, мне нравится, как ты целуешься. Можешь за это подать на меня в суд.

Он бросил на нее пылкий взгляд, рассмеялся… и не поцеловал.

— У меня есть идея. Похоже, ты не догадываешься, чего я хочу. Может быть, я скажу тебе.

Он говорил так серьезно, как никогда прежде.

— Что ты хочешь сказать?

Он обнял ее, прижал к себе. Ее руки обвились вокруг его спины. Ей было так хорошо!

— Возможно, было бы проще показать, — сказал Деклан. Он наклонился к ней: — Можно?

Шарлотта кивнула.

А потом он поцеловал ее.

Нежно. Медленно. Как будто хотел, чтобы это мгновение длилось гораздо дольше, чем когда-либо мог длиться поцелуй.

Шарлотта поцеловала его в ответ, застонав. Они страстно целовались до тех пор, пока им не пришлось оторваться друг от друга, чтобы набрать в легкие воздуха. Она глубоко дышала, глядя на него широко распахнутыми глазами.

Он был взволнован.

— Господи,