Читать книгу "Избранная артефактом - Алекса Никос"

снов и удаляется. За вечер не было ни одной попытки поцеловать или обнять мен… И я уже сама не понимаю, расстраивает меня это обстоятельство или радует.

Глава 15

Незаметно для меня, пролетает почти целый месяц в ином мире. Рик не шутил, когда говорил, что пришлёт мне преподавателя этикета. Именно это он и сделал. Немолодой статный мужчина арвин Гисмунд, как представился он в первый день, оказался требовательным и строгим преподавателем, знающим всё об этикете. Под его чутким руководством, я выучила несколько реверансов, на разные случаи жизни, столовый этикет, правила поведения на балах, приёмах, аудиенциях. От новых знаний пухла голова, но Гисмунд был неумолим. Терпеливо повторял одно и то же по нескольку раз, пока я не запоминала так, чтобы от зубов отскакивало.

Помимо этикета, мне предстояло изучить местные танцы. Когда я сказала, что учить меня танцам — совершенно бесполезное занятие, потому что я совершенно не пластичная, и не люблю танцевать, моя преподавательница асави Рагна только закатила глаза. По её мнению, невеста императора обязана знать основные танцы, существующие в империи. Не только знать, но и уметь танцевать любой из них. Мучилась она со мной страшно, иногда выходила из себя. В такие моменты я забивалась в угол и старалась не дышать, чтобы выглядеть максимально незаметной. Потому что в гневе асави Рагна была страшна. Худо-бедно мне удалось весьма прилично научиться танцевать несколько местных танцев. Рагна облегченно выдохнула. Но побледнела снова, когда ей сказали, что свадебный танец будет ставить тоже она. Здесь, императорская чета на собственной свадьбе танцует какой-то необычный и уникальный танец, который не исполняется больше нигде. Своеобразная визитная карточка императорской четы.

Вечерами мы продолжали встречаться с Адальриком, когда у него находилось на это время. Он много рассказывал о себе, о своей семье, об империи, законах, занятиях благородных и не очень горожан. Так я узнала, что Адальрик — не только император, но и главнокомандующий имперской армии, он даже участвовал в войне, в которой когда-то погиб его отец. Уже в 23 года Адальрику пришлось взойти на престол и взвалить на свои плечи заботу о целой империи. Но для начала, он разгромил армию врага, развязавшую ту самую войну, в которой потерял отца. Мать же его, убитая горем от потери мужа, наложила на себя руки. Так и остался сиротой. Правду о смерти императрицы не сообщали широкой общественности. Все были уверены, что она умерла от горя, которое не смогла вынести. Правду знал лишь Адальрик, императорский целитель, советник и жрец. Теперь и я.

Я же рассказывала Рику о своём технологическом мире, о устройстве государств, о машинах, заменяющих ручной труд, о нравах и порядках. О своей семье и лучшей подруге, о детстве и юности.

Он показал мне столицу, местные лекарские и торговые лавки, парикмахерские, ателье. Рассказал, как строятся дома, как отдыхают и развлекаются обычные горожане, не забывал рассказывать и об аристократах и высшем обществе. Как и обещал, сводил меня в местный аналог зоопарка, где содержались различные животные. Некоторые из них были очень похожи на наших, но назывались по-другому, некоторых я видела в первый раз и радовалась, будто ребёнок, рассматривая необычных зверей.

Слушая рассказы о его жизни, о семье, видя с какой любовью он отзывается о своей стране, смотря на этого мужественного мужчину, которому пришлось рано стать взрослым и ответственным, я замечала, что проникаюсь к нему уважением и постепенно влюбляюсь. Я начинала скучать, когда мы расставались, неизменно, возле моей комнаты. Расстраивалась, если мы не могли встретиться за завтраком или ужином. Когда ему пришлось уехать на несколько дней на окраину империи, чтобы подавить восстание, возникшее там, я места себе не находила и волновалась, пока он не вернулся живой и невредимый. Несмотря на то, что мы сближались, Рик по прежнему вёл себя, словно друг, не делая никаких попыток к физическому сближению, что уже порядком меня начинало раздражать. Но делать первый шаг я не решалась.

Всё изменилось в один из дней.

Утром, как обычно, я вышла из комнаты, чтобы проведать Снежку. Кошка уже обосновалась в замке, потолстела на мясной диете, еще больше распушилась и полюбила прогуливаться недалеко от свой комнаты, высоко задрав хвост. Всё время рядом с ней находилась служанка. Для меня это было дико поначалу, но за месяц жизни здесь я поняла, что любая работа на императорскую семью приводит людей в восторг. Даже такая необычная, как уход за маленьким странным пушистым животным будущей императрицы. Не дойдя до нужной мне комнаты, я услышала лязг металла, громкие крики, сути которых не могла разобрать. Прислушавшись, двинулась в сторону непонятных звуков, постепенно понимая, что звторгаюсь на половину императора. Нерешительно замерла у деревянных дверей, за которыми слышался заинтересовавший меня шум, толкнула дверь и застыла на пороге, открыв рот, ошеломлённая открывшимся мне видом.

Здесь был император и его лучший друг Домар, с которым меня недавно познакомил Рик. Они сражались на мечах, быстро передвигаясь по большому залу, заваленному всякого рода оружием. На стенах висели луки и арбалеты, на стойках расположились разные мечи, кинжалы. Отдельный стенд с различными топорами и другим холодным оружием. Мужчины, в пылу сражения, не заметили моего вторжения, поэтому у меня появляется возможность рассмотреть их.

Я, конечно, подозревала, что под одеждой Адальрик имеет неплохую фигуру, но не думала, что он настолько красиво сложен. Фигура настоящего война: сильные руки со вздувшимися венами, сжимающие меч, бугрятся мускулами. Широкие плечи и прокаченная грудь, рельефный живот, с уходящей к кромке брюк темной дорожкой волос. На спине под загорелой кожей перекатываются литые мышцы. Как же эротично выглядят капельки пота, спускающиеся вниз по этой широкой мощной спине, за которой, кажется, можно укрыться от всего мира. Жадно осматриваю Рика, не обращая внимание больше ни на что. Как плавно и грациозно он двигается, как ловко отклоняется, когда меч оппонента летит на него, как профессионально загоняет соперника в угол, вынуждая сдаться.

Чувствую, что сердцебиение учащается, как и дыхание, губы пересыхают, из-за чего приходится их постоянно увлажнять языком, перед глазами встают картины о том, как это прекрасное горячее мужское тело будет чувствоваться кожа к коже, когда мы займёмся любовью. По позвоночнику проходит жар, скапливающийся внизу живота, вызывающий приятное томление, ноги начинают дрожать, так, что становится сложно на них держаться. Хочется присесть, а еще лучше прилечь. И не одной, а с вот этим божественным мужчиной. Распустить его длинные волосы и вплести в них пальцы,