Читать книгу "Невеста для герцога - Карен Рэнни"

Замужество не слишком изменило ее. Она стала женой, герцогиней, но все от нее ожидали, что она останется робкой и послушной, будет вести себя скромно и в рамках приличия и проводить почти все свое время, занимаясь нарядами, слугами и сплетнями.

— Знаете, если это уловка, чтобы убедить меня не отсылать вас назад в Киттридж-Хаус, то она не поможет.

Она открыла глаза и посмотрела на него.

— А я-то думала, что это будет замечательный ход с моей стороны. У меня случится приступ дурноты, мне станет плохо в вашей карете, и вы проникнетесь жалостью ко мне.

Когда он нахмурился, она снова закрыла глаза. Очень хорошо, что она стала чувствовать себя лучше. На горизонте маячила дискуссия о неминуемых последствиях.

— Джеред, я не имею ни малейшего намерения возвращаться в Киттридж-Хаус. Если вы отошлете меня назад, я снова вернусь. Я ваша жена, а далеко не лучшая идея для мужей и жен — жить порознь. Я часто думала, что высший свет сам поощряет разделение союзов, что браки были бы только счастливее, если бы общество всего лишь приняло несколько элементарных идей.

— Что же вы имеете в виду? Умоляю, объясните. — Последние несколько минут, похоже, ничуть не смягчили его. Мужчинам вообще не нравится, когда им дают советы. И они не любят, когда женщины говорят, что не будут следовать их указаниям. Урок, который она выучила со своими шестью братьями. Было легче просто молчать и делать то, что хочешь. Но быть сестрой — это совсем не то, что быть женой, и она не хотела начинать свой брак со лжи.

— Ну, например, то, что супруги не должны жить каждый своей жизнью. Вы же помните Библию, Джеред? «И оставит тогда мужчина своих отца и мать, и прилипнет к своей жене: и станут они единой плотью». Новый Завет. — Она улыбнулась ему.

— «В каждой супружеской паре есть как минимум один дурак». Филдинг. — Его улыбка так обаятельна. Но глаза, однако, остались ясными и холодными.

— А как вам мысль о том, что мужчина не должен иметь любовницу, по крайней мере пока он женат? — спросила она.

— Но это абсолютно приемлемо, если он неопытен и неженат? — Его улыбка предостерегала ее — не слишком ли стремительно она сейчас высказывала ему все, что думала? — Есть еще идеи? — спросил он, трогая лошадей.

Тесса откинулась назад, закрыла глаза, но потом решила, что от этого тошнота становится только сильнее. Она сосредоточилась на фонаре, но он так резко раскачивался из стороны в сторону, что она поняла, что это тоже не поможет. В конце концов она закутала руки в сюртук Джереда, согревая их. И молилась, чтобы не опозориться.

— Вам действительно плохо, да?

Она кивнула.

— Мы скоро будем дома. Может, мне опять остановиться?

— Нет, давайте не будем откладывать наше возвращение.

— Осталось всего несколько минут.

Воцарилась тишина, во время которой Тесса старательно смотрела вдаль, на погружающийся в сон ночной Лондон. Почему кажется, что этот город никогда не отдыхает, а только меняет своих дневных обитателей на тех, что рыщут в темноте?

— Интересно, что люди подумают, увидев нас? — наконец спросила она.

— Мне на это наплевать.

— Правда? — Она улыбнулась. — Вы никогда не смотрите на кого-то, не задумываясь при этом: чем он или она занимаются, как живут? Вот, к примеру, тот мужчина, — сказала она, указывая на вышедшего из кареты господина. — На его лице написана какая-то твердая цель. Куда он направляется? Что у него за дело? Почему он оставил своего спутника в карете?

— И все это за один взгляд? Какое вам до этого дело?

— Мне просто любопытно. А вам нет, Джеред? — Она огляделась. — Почему, например, в фонарях это странное стекло?

— Оно называется «линза», Тесса, и закреплено таким образом, чтобы усиливать свет.

— О-о, — протянула она, улыбаясь ему. — Ну вот, теперь я запомню это навсегда. А если меня кто-нибудь спросит, я расскажу.

— Сомневаюсь, что в Киттридж-Хаусе кто-то заинтересуется лондонским освещением.

Фаэтон замер перед особняком. Лакей бросился к ним вниз по лестнице, но Джеред знаком отпустил его.

— Очень хорошо, — сказала она, откидываясь на подушки. — Отошлите меня обратно. Но, Джеред, ваши шансы получить наследника уменьшаются с каждым днем.

Он целую долгую минуту ничего не говорил, а только смотрел на нее, не отводя взгляда. На секунду показалось, что его глаза смягчились, потом он моргнул, и в них появилось совсем другое выражение. Размышление, любопытство, возможно, даже что-то более жесткое, холодное. Это не должно было произвести на нее такого впечатления, заставить ее дрожать, желать растаять в его объятиях.

— Тесса, вы хотите ребенка?

Эта причина разыскивать его была ничуть не хуже любых других. Она не настолько глупа, чтобы говорить ему, что ей нужна его любовь, что она приняла решение провести настоящую военную кампанию, чтобы привлечь его внимание. Это было бы, наверное, так же бессмысленно, как желать, чтобы у нее были светлые волосы и голубые глаза. Вместо этого она кивнула, завороженная улыбкой, которой он одарил ее, — непринужденный жест свойственного ему очарования.

Его руки обвились вокруг ее талии, и она казалась в его объятиях малышкой, хотя была выше большинства знакомых ей женщин.

Тесса положила руки ему на плечи, глядя на него, и тихо вздохнула, когда его губы коснулись ее губ. Ее шляпа оказалась слишком тяжелой, и волосы нужно распустить. Когда он снова опустил ее на землю, она только обмякла в его руках, прильнув головой к его груди. Потребовалось огромное усилие, чтобы она смогла отступить на шаг.

— О Боже. — Она несколько раз моргнула, потом подняла глаза и обнаружила, что он пристально смотрит на нее, но выражения его глаз она не смогла разгадать.

«Что он скажет? Ограничится банальным замечанием, злобно-приземленным или изысканно-вежливым?» После нескольких томительных мгновений он заговорил.

— В Лондоне вы побываете много раз, он вам успеет надоесть. Но мой ребенок будет рожден в Киттридж-Хаусе, договорились?

— Конечно.

— И вы никогда больше не станете вмешиваться в мою жизнь?

Она кивнула.

— Тогда, Тесса, я буду старательным мужем.

Улыбка, которую он подарил ей, была на удивление торжествующей.

Глава 6

Тесса сидела за туалетным столиком, горничная стояла сзади и завязывала чепец, который будет покрывать ее волосы ночью. Они обе обернулись, когда вошел Джеред.

Знала ли она, что он стоял в коридоре, размышляя про себя, что мужья совсем не так ведут себя с женами? Ему надо было бы встретиться с ней за завтраком и указать, что более разумным будет составить расписание. Таким образом, она могла бы ожидать его по понедельникам и четвергам и, возможно, вечером по субботам, если у него не будет других дел. В таком случае было бы предостаточно возможностей произвести будущих наследников, при этом контролируя свои чувства, приводящие к опрометчивым поступкам — таким, как тот, который он совершал сейчас.