Читать книгу "Крапивник - Екатерина Концова"

без пива сейчас вообще усну.

— А что так? — Освальд сел рядом.

— Да я с жёсткого похмелья.

— Вчера был хороший выходной?

— Скорее наоборот.

— Заливала значит… Что заливала?

Я призадумалась, формулируя короткую версию последних событий, но вся история сводилась к одному:

— Скажи мне, я истеричка?

Освальда вопрос озадачил. Потрепав недлинную бороду, он неуверенно ответил.

— Ну… ты эмоциональная.

— Мог просто ответить «да», — улыбнулась я. Сил на эмоции кроме иронии страдающий мозг не находил. — Не волнуйся, мы с тобой согласны.

— «Мы»?

— Ага. Муж, я и мой… назовём его первой любовью.

Я потянулась за бутылкой.

— Пиво тебе не поможет, — заметил коллега и, помявшись, вручил мне фляжку.

Сделав глоток из неё, я узнала вкус и растеклась в улыбке.

— Ай-ай-ай, и рассол мне даёт человек, который потом ругается на подчинённых за нетрезвое состояние.

Освальд усмехнулся, никак это не комментируя, и повторил вопрос:

— Так что случилось?

— А, — я отмахнулась. — Можно сказать, нагрянули воспоминания. Видишь ли, был в моей жизни… тот парень, которого я назвала первой любовью. И так сложилось, что из-за близившейся свадьбы…

— Вашей?

— Да… Очень спешил построить карьеру. Он узнал, что быстрее и проще справится с этой задачей, если получит боевой опыт.

— Поехал в горячую точку?

— Ага. Ещё эта старуха… — я махнула рукой. — Неважно. Короче, вернулся он с разрывом источника. Это был фактически крест на карьере в Королевском Научном Обществе. Не колдующий маг в Обществе — феномен.

— Так сейчас…

— Это сейчас, — перебила я. — А события происходили семнадцать лет назад. Тогда это значило крах всех его стараний. Эд… сначала пытался держаться. Лечился. Мы ещё почти месяц пробыли вместе.

— И что случилось?

— Поругались. Из-за супа, — я сделала небольшую паузу, чтобы мысленно выругаться. — Грибного. Врачи выдали целый список рекомендованных продуктов, а ему через раз от них плохо было.

— А есть через раз он не пробовал? — хрюкнул Освальд.

Я отправила коллеге холодный взгляд, недвусмысленно намекая, что шутка неудачная.

— Да, извини, это глупо.

— Знаешь, что ещё глупее?

— Что?

— Пробовал.

— Серьёзно?

— Почти. Примерно через раз мне удавалось заставить его съесть хоть что-то.

— Да уж… и что в итоге?

— С больными тяжело, особенно если болезнь неизлечима, и в какой-то момент я сорвалась. Из-за этого чёртового супа. Мы поорали друг на друга, покидались претензиями. И чем-то я его тогда задела. Сильно задела. Но чем именно, он так и не объяснил. Два дня он почти не разговаривал. Иногда казалось, что вообще не слышал, что я говорю.

— А потом объявил о расставании? — предположил Освальд.

— Если бы…

Я повертела в руках пустую фляжку. Когда я успела всё выпить?

— Исчез, оставив записку с какими-то невнятными извинениями. Не пойми за что… Я… я наговорила не подумав. Совсем не то, что хотела и совсем не теми словами, которые можно было бы простить.

Я завернула крышку фляги, делая короткий, но необходимый, чтобы подавить эмоции перерыв.

— Я бы просто хотела услышать, что он меня простил. Пусть бы назвался моим другом или ещё как-то… не просто игнорировал. Или хоть прислал письмо, записку, что-то передал через Луну… Не вот так.

На некоторое время стало тихо.

— Вчера он нашёлся.

— Это вы с ним напились?

— Да не дай Бог! Я просто случайно узнала, что он живёт в том же городе, что и учитель моей дочери. Мало того, они познакомились и вроде неплохо общаются. Судя по всему, он прекрасно знает, чья она дочь, но про меня ни слова ей не сказал.

— Откуда такие выводы?

— В письме она назвала его «папиным другом». Про меня ни слова.

Я понимала, что это к лучшему, но какой-то голосок внутри капризно повторял, что молчать о настолько важных вещах со стороны Эда не правильно. Заткнуть бы этот голосок — скольких сложностей я бы в жизни избежала.

— Почему я, собственно, напилась? Толком не знаю. Скорее всего, просто стыдно за всё это. За ссору и вообще… Он же ради меня поехал. Я была против, конечно, но он хотел жениться, уже имея приличный источник дохода.

— Понятно.

— Это ещё наложилось на проблемы у Луны. Дело в том, что её учитель умер. Она там одна, не пойми в каком состоянии. Ждёт, когда на похороны приедет дочь учителя и, возможно, возьмёт её на обучение.

— А что мешает вернуться сюда и найти учителя поближе?

— Так октябрь. Дожди. Дорогу размыло. Если на бандитов не нарвёшься, то в овраг соскользнёшь. Даже если повезёт, несколько дней в кибитке, на холоде — гарантия болезни. Там хоть какое-то подобие цивилизации.

Освальд кивнул.

— Поэтому поедет она, только если выбора не останется.

Мы ещё на какое-то время замолчали. Я погрузилась в мысли об учителях, подобранных для Луны. Надо будет узнать побольше про их расценки.

— Слушай, у меня родственница преподаёт, — вдруг напомнил о себе коллега. — Если хочешь, могу с ней познакомить. Договорюсь — получится чуть дешевле.

Мне потребовалось несколько секунд на осмысление.

— Это было бы кстати, — улыбнулась я.

Главы 17–20. Луна

17. Луна.

…

По вечернему небу ползали тяжёлые тучи, вчера целый день то начинался, то останавливался дождь и сегодня, очевидно, погода не измениться.

Я стояла в толпе, наблюдая, как из церквушки выносят тяжёлый гроб. Под траурную музыку хорошо выходило продумывать план дальнейших действий.

Рядом стояли трое детей Адэра. Они приехали вместе этим утром и почти весь день провели в церкви, но поговорить с ними мне всё же удалось, и результаты диалога удручали…

Старший сын покойного учителя не имел лицензии, младший вообще не был магом, а дочь категорически отказалась взяться за меня.

Поэтому придётся ехать домой, по этой кошмарной погоде. Экстренно выбирать хоть какого-то учителя… столько времени потрачено зря. Найти бы кого-то здесь, но вероятность, что в ближайших городах есть маг с лицензией учителя-менталиста, мала. Будем честны, что он может тут делать? Картошку копать?

Над гробом прочитали последнюю молитву богам земли и принялись спускать его в яму. Толпа стала понемногу уменьшаться.

Один из сыновей покойного учителя тронул меня за плечо. На фоне брата и сестры, он казался почти спокойным:

— Ты с ним не идёшь?

— С кем?! — ужаснулась я. Не приятно слышать такой вопрос на похоронах.

— С Крапивником.

— Нет, — я попыталась вспомнить, не говорили ли мне сходить в аптеку за чем-нибудь. — Зачем?

— Разве ты не собираешься говорить с ним об обучении?

— Он учитель? — я поспешила отыскать «мага с ограниченным функционалом» среди уходящих с кладбища.

— Насколько мне известно, — кивнул мужчина.

— Тогда, я пойду.

Не дожидаясь ответа,