Читать книгу "Флорентийский монстр - Марио Специ"

— Мне нужна ваша помощь, — сказала она. — Я прошу вас написать, что пострадавший, доставленный в больницу, жив и, возможно, заговорит. Может быть, это напрасные усилия, но если это напугает кого-то и вынудит совершить ошибку, то как знать?

Журналисты выполнили просьбу. Результата не было — или так тогда казалось.

В тот же день, после долгих обсуждений, следственный судья решил обнародовать фоторобот подозреваемого, составленный после двойного убийства на полях Бартолине. 30 июня зверское лицо неизвестного подозреваемого появилось на первых страницах газет по всей Италии — вместе с описанием красного «альфа ромео».

Реакция ошеломила следователей. В полицию, в прокуратуру, к карабинерам и в местные газеты хлынули мешки писем и бесчисленные телефонные звонки. Многие узнавали в этом грубом и злобном лице соперника в любви, соседа, местного врача или мясника.

«Монстр — это профессор родовспоможения, бывший начальник отделения гинекологии в больнице такой-то…» — гласило типичное заявление. В других утверждалось, что это — сосед, «которого бросила первая жена, потом любовница и еще одна любовница, так что теперь он живет с матерью». Усилия по проверке каждого обвинения парализовали полицию и карабинеров.

Десятки людей оказались объектами клеветы и подозрений. В день, когда опубликовали портрет, грозная толпа собралась перед лавкой мясника близ Порта Романа во Флоренции. Многие сжимали в руках газету с фотороботом. Подходили новые люди, заглядывали в лавку, чтобы увидеть хозяина своими глазами, и присоединялись к толпе перед дверью. Мясницкая лавка закрылась на неделю.

В тот же день пицца-мастер в пиццерии «Красный пони» вызвал на себя подозрения, поскольку сильно напоминал фоторобот. Компания мальчишек издевалась над ним, заходя в пиццерию с газетой, демонстративно сравнивая его лицо и портрет и в притворном ужасе вылетая наружу. На следующий день после ленча этот человек перерезал себе горло.

В полицию поступило тридцать два телефонных звонка с утверждением, что некий таксист из старого квартала Флоренции Сан-Фредиано — Монстр.

Инспектор полиции решил проверить сведения: он позвонил в компанию и заказал такси с этим водителем, попросил отвезти его в главное управление, где его люди окружили такси и приказали шоферу выйти. Увидев его лицо, полицейские изумились: фоторобот походил на него, как фотография. Инспектор приказал привести шофера к нему в кабинет и удивился, услышав от него вздох облегчения.

— Если бы вы меня не вызвали, — сказал таксист, — я сразу после смены пришел бы сам. С тех пор как вышли газеты с этим снимком, начался настоящий ад. Клиенты то и дело выскакивают из такси посреди маршрута.

Следствие быстро установило, что таксист не мог совершить преступлений — сходство оказалось случайным.

Похороны Паоло и Антонеллы собрали большую толпу. Кардинал Бенелли, архиепископ Флоренции, произнес проповедь, превратив ее в обвинительный приговор современному миру.

— В наши скорбные времена, — наставлял он, — много говорят о монстрах, о безумцах, о невообразимо жестоких преступлениях, но мы хорошо знаем, что безумие не вырастает на пустом месте: безумие — это иррациональный и насильственный взрыв мира, общества, утратившего свои ценности, когда каждый новый день все более враждебен человеческой душе. Сегодня, — заключил архиепископ, — мы, стоящие здесь — немые свидетели одного из жесточайших ударов, нанесенных всему, что есть доброго в человеке.

Обрученных похоронили рядом, и единственную фотографию, где они оказались вместе, поместили между их могилами.

В лавине обвинений, писем и звонков, засыпавших штаб-квартиру карабинеров во Флоренции, одно странное письмо стояло особняком. В конверте оказалась лишь пожелтевшая, потертая вырезка из старой статьи, опубликованной в «Ла Нацьоне», с рассказом о давно забытом убийстве пары, занимавшейся любовью в машине в окрестностях Флоренции. Любовников застрелили патронами «винчестер» серии «Н», на месте преступления были найдены гильзы. Кто-то небрежно приписал на вырезке: «Обратите внимание на это преступление». Самой леденящей душу подробностью оказалась дата публикации: 23 августа 1968 года.

Преступление было совершено ровно четырнадцать лет назад.

Глава 7

Благодаря счастливой бюрократической небрежности гильзы, подобранные на месте преступления, которые давно полагалось бы выбросить за давностью лет, остались лежать в нейлоновом мешочке в пыльной папке досье.

На кромке каждого капсюля имелась неповторимая метка оружия Монстра.

Следователи жадно набросились на давно закрытое старое дело. И были жестоко разочарованы. В 1968 году виновный был найден. Это было дело типа «застал и застрелил». Виновный признался и был осужден за двойное убийство, но он никак не мог оказаться Монстром, поскольку во время первого убийства еще сидел в тюрьме, а с момента освобождения находился в учреждении для недавно освобожденных под бдительным присмотром монахинь и был так слаб, что едва мог ходить. Он никоим образом не способен был совершить ни одного из преступлений Монстра. И признание его не было ложным: в нем содержалось точное и подробное описание двойного убийства — подробности, которые могли быть известны только тому, кто присутствовал на месте преступления.

На первый взгляд, убийство 1968 года казалось простым, жалким и даже банальным. Замужняя женщина, Барбара Лоччи, вступила в связь с каменщиком-сицилийцем. Однажды ночью, съездив в кино, они остановились на тихой дорожке, чтобы заняться сексом. Ревнивый муж застал их в разгар действа и застрелил. Муж, иммигрант с острова Сардиния по имени Стефано Меле, был схвачен через несколько часов. Когда парафиновый тест показал, что он недавно стрелял из огнестрельного оружия, он сломался и признал, что в припадке ревности убил жену и ее любовника. Ему смягчили наказание, дав всего четырнадцать лет, по причине «психической неустойчивости».

Дело закрыто.

Пистолет, из которого стреляли, так и не был обнаружен. Меле тогда заявил, что выбросил его в ирригационную канаву. Но канаву, как и весь участок вокруг, в ночь преступления тщательно обыскали, а пистолета не нашли. В то время никого особенно не заботило пропавшее оружие.

Следователи побывали в заведении под Вероной, где проживал Меле. Они подвергли его безжалостному допросу. Они в особенности хотели знать, что он сделал с пистолетом после убийства. Но в ответах Меле не было смысла: он стал полоумным. Он постоянно сам себе противоречил, создавая впечатление, будто он что-то скрывает, держался напряженно и настороженно. Если он и скрывал какую-то тайну, то цеплялся за нее так крепко, что, казалось, унесет ее с собой в могилу.

Стефано Меле проживал в уродливом белом здании на плоской равнине у реки Адидже, в окрестностях романтического городка Верона. Он жил там с другими бывшими заключенными, выплатившими свой долг обществу, которым теперь некуда было деваться. У них не было ни семьи, ни надежды найти достойную работу. Священник, надзиравший за этим богоугодным заведением, неожиданно для себя обнаружил, что ко множеству других неотложных забот добавилась еще одна: защищать беспомощного сарда от стаи алчных журналистов. Каждый честолюбивый итальянский журналист жаждал получить интервью с Меле — священник с не меньшей решимостью отбивал их натиск.