Читать книгу "Невинная любовница - Никола Корник"

В комнате было жарко и душно, потому что, несмотря на середину лета, в камине ярко полыхал огонь. Все окна были закрыты и затянуты сеткой. Тетя Маделин полусидела в кружевных подушках. Когда мы постучались, она повернула к нам свое полное, расстроенное лицо и поманила нас к себе. Она тихонько напевала что-то одной из фарфоровых кукол, которую качала на сгибе локтя. Все вокруг нее поникло, начиная с ночного чепца, покоящегося на ее локонах, и заканчивая опущенными уголками губ. Она не улыбнулась мне.

— Значит, — вместо приветствия начала она, — ты — дочь Дэви Бэлфура. Подойди поближе, дитя, дай мне взглянуть на тебя.

Ее голубые глаза когда-то, несомненно, были такими же яркими, как у Эллен, но сейчас они сильно потускнели. Тем не менее, оглядела она меня очень придирчиво.

— Что ж, — произнесла она спустя некоторое время, — ты — не красавица, это точно. Интересно, почему? Твоя мать была очень хорошенькой.

— Мне говорили, мадам, — сказала я, — что я пошла в отца.

— Это все объясняет, — вздохнула тетя Маделин. Она подергала свою простыню за окаймлявший ее шнурок. — Я слышала, что твой отец был умен. А ты умна, Катриона Бэлфур?

— Хотелось бы в это верить, мадам, — ответила я.

— Достаточно умна, чтобы скрывать это, надеюсь? — спросила тетя Маделин! — Девушке не подобает показывать свой ум. Мужчинам это не нравится.

Я чуть было не сказала, что мужчины, которые будут сторониться меня из-за моего ума, не заслуживают моего внимания, но вовремя сдержалась. Потому что не хотела упасть в глазах своей тети в первый же день нашего знакомства.

— Я слышала об этом, — вежливо согласилась я.

Однажды папа сказал мне, что лучше быть умной дурнушкой, чем глупой красавицей, и я всегда верила ему. Теперь же, видя перед собою Эллен, чьим волосам отблески пламени из камина придавали янтарный оттенок и подчеркивали правильные и красивые черты лица, я подумала, что он говорил так, желая поберечь мое чувство достоинства. Не сказать, что Эллен была глупой, но вы можете себе представить, что ощутила я, к тому же, вспомнив об отце, я почувствовала себя одинокой и несчастной. Вот его родной дом, а он ни разу мне о нем не рассказывал. Я и оказалась здесь только потому, что он умер и оставил меня одну. Вдруг я так разозлилась на отца — за то, что он меня покинул, — что едва не закричала.

Тетя Маделин чуть улыбнулась мне.

— Надеюсь, ты будешь счастлива в Глен-Клэр, — сказала она, хотя, судя по выражению лица, она очень в том сомневалась. — Здесь совершенно нечего делать, никто нас не посещает, но ты можешь иногда приходить ко мне и читать мне вслух.

— Благодарю вас, — ответила я.

Она склонила голову, точно королева, давая понять, что мы можем идти. Когда мы уходили, миссис Грант в очередной раз подбросила поленья в камин. От невыносимого жара по спине у меня побежали капельки пота.

Когда мы спускались по лестнице, я спросила Эллен:

— Из-за чего болеет твоя мама?

Я думала, что тетка заболела, разочаровавшись в жизни и расставшись с надеждами после того, как связала свою судьбу с Эбенезером Бэлфуром. Но, к моему удивлению, Эллен закусила губу и выглядела так, будто сейчас расплачется.

— Это все из-за меня, — сказала она.

Я остановилась и с изумлением воззрилась на нее:

— Почему же?

— Мама была первой красавицей, бриллиантом чистой воды. Они с папой были прекрасной парой. Весь Эдинбург говорил об их союзе, — вздохнула она: — Они много дет мечтали о сыне, но у них не было детей. А потом, когда маме уже было почти сорок лет, она попала в интересное положение. Беременность и роды были тяжелыми, они подорвали ее красоту и здоровье… А я оказалась всего лишь девочкой.

Что ж, история весьма распространенная. Я была права насчет несбывшихся надежд. Долгожданный сын и наследник и нежеланная дочь, чье появление разрушило самое важное, что ценила мать, — ее красоту. Я вспомнила родителей. У них ведь тоже не было сына, но меня они в том не винили. Я вновь ощутила в сердце горячую любовь к ним и скорбь оттого, что я их потеряла. Бедная Эллен! Я посочувствовала ей, так как поняла, что тетя Маделин без конца вспоминала о своей утраченной красоте и надеждах родить сына и во всем винила Эллен, заставив бедняжку подумать, что она во всем виновата.

— Прости меня, — заторопилась я с извинениями. — Но ты ни в чем не виновата. Ты не просила рожать тебя, так же как не выбирала, кем тебе родиться, и уж тем более не хотела подрывать здоровье своей матери. Ответственность за это лежит не на тебе.

Она посмотрела на меня, и ее голубые глаза наполнились слезами, что тоже выглядело очаровательно. Я сразу поняла, что раньше такие мысли не приходили ей в голову.

— Катриона Бэлфур, — выдавила она, — у тебя странная точка зрения на некоторые вещи.

— Извини, — снова сказала я, испугавшись, что задела ее, неосторожно отозвавшись о ее матери. — Я часто говорю не подумав. Я не хотела обидеть тебя.

Она засмеялась:

— Ты меня не обидела. Мне нравится, что ты говоришь без обиняков. Благодаря тебе я многое вижу в ином свете.

Мы спустились в холл, где на старинных каменных плитах плясали солнечные зайчики.

— Наверное, тебе трудно представить, что мой отец когда-то был славным джентльменом? — спросила Эллен.

— Если честно. — призналась я, — трудновато.

— Папа был замечательным человеком, пока виски не погубило его, — сообщила Эллен. — Его ждало большое будущее, но он всегда имел слабость к выпивке, как мне рассказывали…

Интересно, кто мог рассказать ей об этом? Возможно, тетя Маделин — как и о своем разочаровании в жизни. Но разговор о дяде Эбенезере навел меня на еще кое-какие мысли, и я решила расспросить Эллен поподробнее.

— А твоего отца не было среди контрабандистов прошлой ночью? — спросила я.

Она бросила на меня такой испуганный взгляд, как будто даже у стен были уши.

— Ох, тише! Я не знаю…

— Ты знаешь, что во владениях Бэлфуров есть винокурня, — настаивала я. — Иначе и быть не может! Вчера ночью я чувствовала запах дыма.

— Это тянет из трактира вверх по дороге. — Эллен потянула меня за руку. — Выйдем на улицу. Здесь нельзя говорить.

Мы вышли черным ходом и оказались на лугу, заросшем полевыми цветами. Один из павлинов сорвался с места с резким криком. Эллен вздрогнула:

— Бедняжки! Папа их любит.

На солнце было тепло, но от озера задувал свежий ветерок. Спускаясь к берегу, мы плотнее закутались в шали. Вскоре мы увидели лодку, привязанную к дереву.

— Ты умеешь грести? — спросила я, но Эллен покачала головой:

— Настоящие леди не гребут.

— Ты, наверное, и плавать не умеешь? — Я мечтательно посмотрела на озеро, на воде которого танцевали солнечные лучи. — Я научилась плавать в Эплкроссе и умею ловить крабов.