Читать книгу "Хтонь в пальто - Ирина Иванова"

него становится не таким хриплым. — Я никогда не играл с человеческими игрушками.

В ящике полно игрушек, которые Миле давно надоели, или те, что подарили дяди и тети, даже не подумав узнать, что ей нравится. Если парочку из них отдать монстру, родители не заметят, тем более что они в ящик почти не заглядывают.

А если все-таки заглянут, Мила за руку подтащит их к кровати — пускай посмотрят, кому она отдала игрушки! И никакое папино «показалось» не подействует!

Как, интересно, монстр выглядит? Или он невидимка, поэтому родители и говорят, что его нет?

— А ты можешь вылезти из-под кровати?

— Зачем? — с явным смущением спрашивает монстр. — Посмотреть на меня хочешь?

— Ну да. — Мила потирает кончик носа. — Но если нельзя…

— Да не, можно. Только, чур, не пугаться и не кричать!

Мила садится и крепче вцепляется в акулу. Любопытно — и страшно. Вдруг монстр окажется очень жутким? А вдруг… вдруг он просто притворяется дружелюбным? Сейчас вылезет, оскалит зубы и… Тогда Мила завизжит — и сразу прибежит папа с фонариком и ка-ак даст монстру!

Из-под кровати показываются две черные мохнатые лапы, похожие на звериные, но с подвижными пальцами, как у людей. Потом — мохнатая морда, напоминающая волчью, и мохнатое тело с… еще двумя лапами? Сколько же их?..

Лап у монстра оказывается шесть, и, если бы не лапы и рост почти до потолка, он бы выглядел обычным волком. Как он, такой огромный, под кроватью поместился? Или монстры — немножко волшебники, умеют помещаться куда угодно: хоть под кровать, хоть в шкаф?

— Не боишься?

Мила мотает головой и протягивает руку. Послушный жесту, монстр опускает морду — можно почесать за большими пушистыми ушами. Да он не волк — настоящая собака! И совсем не собирается бросаться и съедать.

— Меня Мила зовут, а тебя?

Монстр фыркает:

— У монстров нет имен. Можешь называть как хочешь.

— Правда можно придумать тебе имя? Я обязательно, но… — Мила зевает, — завтра.

— Давай-ка спать? — предлагает монстр. — Теперь мы познакомились, тебе не будет страшно…

Мила, сонно кивнув, ложится в обнимку с акулой. Поправив одеяло, монстр двигается ближе и шепчет, гладя ее по голове теплой лапой:

— Ты такая храбрая девочка, даже не вздрогнула, когда меня увидела. Ничего теперь не бойся, все будет хорошо, а я посижу рядом, пока ты не заснешь, и всегда буду с тобой, даже если меня будет не видно…

Улыбнувшись, Мила закрывает глаза.

Какую игрушку ему подарить? Может, старого зайца с пуговицей вместо глаза? Или таксу-погремушку? Или бесхвостого кота? Или просто открыть ящик и сказать: «Выбирай»?

Что себе выберет монстр?..

— Спасибо вам большое! — довольные родители вручают деньги. — Надеемся, теперь она перестанет бояться.

— Обязательно перестанет, — обещает Вик, убирая кошелек в рюкзак. — А если нет — звоните, совершенно бесплатно повторим. Можете на мой личный номер; вот, запишите.

И морщится, плотнее запахивая пальто: поскорее бы избавиться от всего лишнего. Неприятно все-таки носить за пазухой… да вообще ничего не приятно.

Родители, прощаясь, прямо-таки сияют:

— Спасибо еще раз!

Вик пожимает плечами:

— Это моя работа, — и выходит из квартиры.

В подъезде пусто и тихо, лишь у кого-то из соседей по площадке бубнит телевизор, а этажом выше мать орет на ребенка: «Ты уроки делать собираешься? Десятый час!» Чем меньше свидетелей, тем лучше, а их отсутствие — и вовсе прекрасно: не все можно списать на «показалось».

Вик спускается на пролет и, убедившись, что никто не подсматривает, вытаскивает из-за пазухи мохнатый пучеглазый комок. Ишь как съежился! Небось самого-то никогда не пугали острыми зубами и выворачивающим наизнанку взглядом!

— Ты теперь защищаешь эту девочку от других, понял? — Дождавшись испуганного кивка, Вик продолжает: — Я буду проверять. Узнаю, что снова скребешься и пугаешь, — выселю туда, где тебе и место!

Стоит бросить комок на лестницу, как тот распрямляет лапы, пулей бросается вверх и исчезает под дверью квартиры. Вик брезгливо вытирает руку о пальто: неприятная тварь, но, пока всерьез никому не вредит, пусть живет.

Эх, если бы детские фантазии о монстрах всегда оказывались только фантазиями! Но с таким заказом на его памяти обратились впервые. Это же надо придумать: попросить притвориться монстром, чтобы ребенок с ним подружился!

Лишь бы девочка — как там ее, Мила? — не вздумала со всеми подряд дружить, а то найдутся такие, что вотрутся в доверие, а сами… Жаль, не сообразил сразу предупредить. Ну ничего, теперь у нее будет защитник — и пусть он только попробует не справиться!

Мы не кусаемся

— Не забываем: к одиннадцати придет стажерка!

Впрочем, Санна зря напоминает: как будто они могут забыть. Вчера весь день обсуждали, что какая-то девочка не только откликнулась на вакансию, но и прошла собеседование у Валерии. Странно было бы не пройти: чистокровная хтонь, между прочим! Конечно, для работы этого недостаточно, но раз она хочет попробовать — пускай пробует.

Теперь эту девочку отправили к ним на точку: читать правила, учить теорию, готовиться к работе в поле. Как только Вик и Лия примут устный экзамен, ее ждет заказ под контролем кого-нибудь из хтоней. И если все пройдет успешно, их маленькая команда пополнится. Нет, вовсе не обязательно девочка останется работать на этой точке, но…

Тьфу ты, посмотреть бы имя, пока она не пришла: неловко стажерку не помнить!

За две минуты до одиннадцати в дверь агентства звонят — коротко, будто звонящий не решился как следует вдавить кнопку. Не ждали бы звонка — вовсе бы внимания не обратили. Санна идет открывать — и слышит, как за спиной Лия шипит Вику:

— И чтоб никаких рассказов про отрезанные руки! Хотя бы не сразу!

Санна в свое время услышала эту замечательную историю спустя пару недель, Лия — через месяц, Лютому пришлось ждать целый год. Кажется, такими темпами новенькой ничего не грозит, уж точно — не сегодня.

Замершая на пороге девочка — судя по резюме, Вика — оказывается ниже Санны где-то на полголовы, с аккуратным каштановым каре и в круглых очках. Совсем непохожа на хтонь! Впрочем, Лютый, когда пришел на стажировку, тоже выглядел милым солнечным мальчиком, а не огромным зубастым зверем — и вписался, гляди-ка. Внешность — ничто, внутренность — всё.

Видимо напуганная молчанием, девочка хмурится:

— Это же здесь «Хтонь в пальто»? Я на стажировку…

— Да-да, — поспешно кивает Санна, — заходи, — и пропускает ее внутрь.

Надо же, какие все воспитанные: не сбежались к порогу, в комнате сидят! Санна указывает на