Читать книгу "Ревизор: возвращение в СССР 2 - Серж Винтеркей"

что-нибудь. Думаю, ей полагается компенсация за моральный урон.

Иван стоял и растерянно смотрел на деньги. Потом все-таки взял их и положил в карман.

— Спасибо! Я подумаю, как Веронике их отдать. Так просто она их не возьмет. Может и правда купить ей что-то, — задумчиво проговорил он.

— Бумаги в шкафу проверил, — переключился я на другую тему, — мыши все сожрали сверху, не восстановить. Так что этой проблемы тоже больше нет.

— Ничего себе! Таки сработало, — ответил Иван, — я до последнего сомневался, что получится.

— Да, сработало, — сказал я, — надо деда Ариста при случае поблагодарить за отличную подсказку.

— Обязательно, — кивнул Иван, — наган буду отдавать, скажу спасибо.

Мы попрощались, и я направился к себе. Не хотел светить алкоголь перед своими женщинами и спрятал бутылки в сарае в дровах.

Дома умопомрачительно пахло жареной рыбой.

Я повесил пустую сетку на место, сполоснул руки и плюхнулся за стол.

Передо мной тут же поставили целую миску жареной ледяной. Боже, как давно я её не ел. Я набросился на неё, ел с одним только хлебом. Вкуснятина.

В дом вошла Эмма, скромно кивнула мне. Она принесла какие-то вещи в двух сетках. Я кивнул ей в ответ. Домой ходила, догадался я.

— Что, мать не приехала ещё? — спросил я её.

— Нет пока, — ответила Эмма.

— Ну, может, завтра приедет, — предположил я.

— Нет, завтра не приедет, — возразила бабушка. — По субботам не выписывают. Если бы выписали сегодня, она бы уже приехала на дизеле в семь часов. Теперь только в понедельник вечером будет, если выпишут.

— Понятно. А ты, — обратился я к Эмме, — встречать её пойдёшь в понедельник?

— Нет, наверное, — ответила она немного растерянно. — Зачем?

— Ну, она же одна, — удивился я её безразличию, — с ребёнком, с вещами.

— Я тоже с ребёнком, — тихо проговорила Эмма.

Я взглянул на бабушку.

— Разве это неправда? — спросила та, с вызовом глядя на меня.

— Правда. Всё правильно, — быстро согласился я. Как мои феминистки быстро промыли мозги девчонке. Молодцы.

— Ты хоть записку догадалась оставить ей, где тебя искать?

— Нет, — ответила Эмма, поджав губы. — Специально не оставила. Пусть помучается, куда мы пропали.

— Ну, так тоже нехорошо, — с сомнением сказал я, взглянув на бабулю.

— Ничего, ей полезно будет не только о себе подумать, — возразила бабушка.

— Ну, вам виднее, — согласился я. Если бы я знал, что за человек мать Эммы, может мне и было бы что возразить. А так, не стану лучше влезать в женские разборки без необходимости.

Эмма прошла в мою гостиную и начала выкладывать на мой диван принесенные вещи.

— В поход собралась? — спросил я её, не вставая из-за стола.

— Вроде собралась, — ответила она.

— Двое штанов, одни снимешь в спальник, — начал вспоминать я советы Славки и свой собственный опыт. — Рубашку. Два свитера, один с горлом, вместо шарфа. Носки: двое тонких, двое толстых. Варежки обязательно, в перчатках руки отмёрзнут. Осеннюю куртку. Компас. Спички. Фонарик. КЛМН. Фляжку. Спальник.

— Что за КЛМН? — спросила из гостиной Эмма.

— Кружка, ложка, миска, нож.

— А носков зачем столько? — поинтересовалась она.

— По двое сразу будешь надевать, — пояснил я, — сначала тонкие, сверху толстые, так теплее будет.

— А два по два зачем?

— Ну, вдруг ноги промочишь. Ты же много в походы ходила, что такую ерунду спрашиваешь?

— Когда это было!.. — с горечью в голосе ответила Эмма.

— Эй, тише там, — послышалось из комнаты мамы. — Я, между прочим, детей спать укладываю.

Эмма притворно сделала круглые испуганные глаза и зажала рот рукой.

* * *

Пашкина бабушка тоже смутилась, она даже не подумала, что Полька там детей укладывает, а они тут шумят, переговариваясь из разных комнат — увлеклась наблюдением за внуком, непонятным образом изменившимся после неудачной попытки суицида.

Чем больше она на него смотрела, тем больше вопросов у неё возникало. Вот, например, сегодня: откуда он знает, что надо брать с собой в поход? Он в поход ходил один раз в жизни, и то без ночёвки. Да еще уверенно так Эмму инструктирует, со знанием дела. Совсем на себя прежнего не похож.

* * *

Я почувствовал, что наелся. Причём наелся деликатесом, давно я не ел ледяной. Бабушка забрала со стола миску с оставшейся рыбой и поставила на стол большую корзинку с баранками.

— Вот, Герман из Москвы привёз, — сказала бабуля довольным голосом. — Заходил сегодня Эмму проведать.

— Какая разница? Из Москвы, не из Москвы, — пробормотал я, — баранки они и в Африке баранки.

— Не скажи, — возразила бабушка. — У нас таких не делают.

Я налил себе чаю и решил совместить полезное с приятным: почитать учебники за чаем, пока спать не легли.

Я пошёл к себе, достал дневник. Так, что у нас там завтра? История, физика, химия, обществоведение, биология, НВП.

Уложив учебники и тетрадки по расписанию в портфель, я вынес его в кухню и вытащил первый попавшийся учебник. Это оказалось обществоведение.

Я уселся за стол, открыл книгу, засунул баранку в рот и приготовился читать. О, а баранки и правда, обалденные: ванильные, хрустящие, хрупкие. Теперь понял разницу с местными.

Обществоведение я учил в техникуме, даже как-то умудрился госэкзамен на отлично сдать. Что отвечал на экзамене не помню, помню, что это была единственная тема, которую я знал. Мне тогда несказанно повезло.

Я открыл учебник наугад и начал вслух читать: «Религия — это фантастическое, извращённое отражение мира в сознании человека».

Приехали. Я отложил книгу, и тихонько спросил:

— Ба, а ты крещёная?

— Конечно.

— А мама?

— И мама.

— А я?

— Ты нет.

— Почему?

— По кочану, — отрезала бабуля. — Я член партии.

Ну понятно, по статусу не положено. Интересно, а если я крестился в той своей жизни, а Пашка в этой нет, я теперь в этой жизни считаюсь крещёным или некрещеным? Думаю, что крещёным, для Бога же душа единица измерения жизни, а не тело.

Я взял учебник и стал читать дальше. Пафосные оды материализму быстро надоели.

— Атеизм это тоже религия. — сказал я, засовывая учебник в портфель и доставая химию.

— Что-что? — спросила удивлённая бабушка.

— Атеизм тоже религия, — повторил я. — Вера в то, что Бога нет.

— Так его и нет, — присоединилась к нам за столом Эмма и взяла баранку из корзинки.

— Так это не доказано, — передразнил её я её же тоном, — как не доказано и то, что он есть. А значит ты в любом случае веришь в то, что доказать нельзя. Значит, атеизм — тоже по сути религия.

Эмма ошалело смотрела на меня. По ее глазам было видно, что такая точка зрения на вопрос никогда раньше не приходила