Читать книгу "Жизнь на менопаузе. Как выжить среди приливов и бурь - Дарси Штайнке"

Доктор Серж Воронов, русский хирург, работавший во Франции, первым осуществил на практике межвидовую трансплантацию. Получив финансирование от американской аристократки, на которой он впоследствии женился, Воронов в 1917 году начал пересаживать старым козлам яички молодых особей. В 1920 году он вставил фрагменты тестикул бабуина в мошонку человека, а также пересаживал пожилым миллионерам яички казненных молодых преступников. Он утверждал, что эта операция повышает половое влечение, улучшает память и позволяет забыть про очки. Наконец, он пересадил женщине яичники обезьяны. Эта услуга приобрела огромную популярность. Чтобы справляться с растущим спросом, Воронову пришлось организовать собственную обезьянью ферму на итальянской Ривьере и нанять циркового дрессировщика следить за ней. Хирург стал таким востребованным, что в 1920-х годах, в зените славы, целиком занимал первый этаж в одном из парижских отелей и содержал собственного шофера, дворецких, личных секретарей и двух экономок.

Эти методы лечения, и гормональные, и хирургические, кажутся чем-то невероятным – ведьминым зельем, которым торгуют вразнос бродячие знахари и шарлатаны, обещающие магический эффект от эликсира из крови ягненка и утиной печени. Но только до тех пор, пока не узнаешь, что премарин – заменитель эстрогена, который принимают миллионы женщин, – производят из мочи беременных лошадей.

Премарин, впервые выпущенный в 1942 году, не теряет популярности, сегодня его принимают более девяти миллионов женщин. На старой рекламе в медицинском журнале изображена стильная седая женщина, которая беседует в театре с двумя мужчинами. Слоган гласит: «Поможет сохранить ее такой». После публикации книги доктора Уилсона «Женственность навсегда» в 1966 году количество рецептов на премарин к 1975 году взлетело до двадцати восьми миллионов. В 1970-х годах появилась информация, что лекарство провоцирует развитие рака матки. Компания-производитель «Вайет Фармасьютикалз» снизила дозировку и добавила прогестерон, который должен был помочь избежать этого эффекта.

Информация о том, что заменители эстрогена вызывают рак у животных, появилась еще в 1930-х годах, но заверения фармацевтических компаний в том, что эти гормоны – натуральные и просто необходимы женщинам для поддержания баланса, смогли убедить и докторов, и пожилых дам. Врачи призывали женщин старше пятидесяти начинать заместительную гормональную терапию. Предполагалось, правда, без научного подтверждения, что эстроген защищает от рака груди, остеопороза и даже болезней сердца. Многие врачи, ученые и мужья настаивали на приеме женщинами гормонов. В рекламе конца 1960-х годов под фото измотанного водителя автобуса стоит подпись: «Он страдает от дефицита эстрогена». На соседней странице – фотография разъяренной пожилой женщины с припиской: «И причина в ней». В 1970-х годах в телерекламе гормональных средств участвовала певица Патти Лабелль, а супермодель Лорен Хаттон агитировала за проведение заместительной гормональной терапии в своих выступлениях на ток-шоу, которые оплачивали фармацевтические компании.

Еще в 1998 году производители использовали образ расстроенной и растерянной женщины, чтобы продавать такие средства. В одной рекламе для иллюстрации состояния «до» использовали «Плачущую женщину» Пикассо. Все лицо разбито на осколки зеленого и желтого цвета, зубы топорщатся в большом лошадином рту. Состояние «после» приема гормонов изображали картиной «Ложа» Ренуара. На ней – молодая голубоглазая женщина в жакете в черно-белую полоску, розовой розой в волосах, нитями жемчуга на шее, небрежным пучком, красной помадой на губах и бледным от рисовой пудры лицом. Она выглядит не только спокойной, но и сексуально доступной. «Ничто не работает так, как “Эстрадерм”» – гласит надпись, намекая, конечно, что гормональная терапия превращает разбитых менопаузой монстров в покладистых аппетитных девочек.

В 2002 году исследование «Инициатива по охране здоровья женщин» (WHI) пришлось прекратить досрочно, потому что частота развития болезней, которые должны предотвращать гормоны – рака матки и груди, инсультов, болезней сердца, – несколько повысилась, когда женщины начали прием заместителей гормонов. В 2005 году Институт перспективных исследований «Рэдклифф» провел конференцию, на которой собрались историки, ученые, фем-активистки и врачи, чтобы понять, что пошло не так. Почему на протяжении более пятидесяти лет доктора считали гормональную терапию чудодейственным средством, которое защитит женщин от возрастных заболеваний? Самый пугающий вывод по итогам этой конференции, в основе которого лежит мысль настолько же старая, как сам патриархальный уклад, гласит: половые гормоны напрямую влияют на поведение женщин и поэтому их нужно контролировать. «По общему мнению, суть и ценность женщины определяется ее способностью рожать детей, – читаем мы в финальном докладе. – И в интересах общества – контролировать ее репродуктивную систему».

Развитие рака груди по-прежнему связывают с гормональной терапией. Согласно исследованию 2013 года, после открытий «Инициативы» прием гормонов в Соединенных Штатах сократился с 40 % до 20 % и соответственно снизилась заболеваемость раком груди: «Наблюдалось соответствующее существенное сокращение заболеваемости раком груди среди населения, а конкретно – развития эстроген-рецептор положительных опухолей у женщин в возрасте 50–69 лет, которое приписывалось сокращению применения гормональной терапии».

Использование гормонов по-прежнему вызывает споры. Сегодня гормональные средства, помимо конской мочи, синтезируют из сои и ямса. Выпускаются гели, пластыри и кремы с различным содержанием гормонов. Женщины, в семейном анамнезе которых нет рака груди или проблем с образованием тромбов, могут недолго принимать гормоны для борьбы с приливами и бессонницей. Некоторые продолжают гормональную терапию для лечения заболеваний, которые, по их мнению, вызваны недостатком веществ в организме. Другие думают, что гормоны препятствуют старению. Все опубликованные личные истории женщин в период менопаузы, которые я нашла, заканчиваются моментом «просветления» и принятием необходимости гормональной терапии.

* * *

Гейл Сэнд в книге 1993 года «Здесь правда жарко или дело во мне?» (Is It Hot in Here or Is It Me?) фиксирует потрясения и страдания в период менопаузы, но описывает их довольно комично. Это колкий, неприятный, самоуничижительный юмор. Каждую ночь дикие гормоны уносят Сэнд «в рафтинг по горным рекам на ортопедическом матрасе». Во время приливов она представляет себя кубиком льда, «но лед каждый раз растаивает». Занятия сексом похожи на «пломбировку корневого канала». Менопауза производит магический эффект на сексуальную жизнь автора: «заставляет ее исчезнуть». Она наставляет рога мужу, «который всегда на вторых ролях после приливов и сухости вагины». Перепробовав альтернативные средства: травы, акупунктуру, медитацию и йогу, Сэнд начинает полный курс гормональной терапии и вскоре снова чувствует себя «как раньше».

Гейл Шихи в очередном бестселлере «Беззвучный переход», вышедшем в 1998 году, следует той же сюжетной траектории: от растерянности к спасению гормональной терапией. Правда, она описывает это путь не так иронично, как Сэнд. «Смогу ли я снова почувствовать себя собой?» – спрашивает писательница на первых страницах книги. В первые дни после наступления менопаузы у меня тоже было это чувство – чувство дезориентации, потери идентификации. То же самое я испытывала при первой менструации. В подростковом возрасте тоже было тяжело, но никто не предлагал блокировать гормоны, чтобы сохранить меня прежней. Шихи предполагает, что репродуктивный период нашей жизни – единственный настоящий, здоровый и значимый ее этап, который нужно продлевать любой ценой.