Читать книгу "Лирей. Сердце зверя - Диана Хант"

С каждым шагом ноги все больше слабели. Поворот приближался… Достаточно будет протянуть руку — и я получу ключ к свободе. И вместе с этим тревога все сильнее сжимала сердце. Кто там? С той стороны изгороди? Откуда я знаю, что ей можно доверять?

— Вы не сомневаетесь, что я слово в слово последую вашим указаниям, не так ли? — спросила я на удивление ровным тоном. Внутри, казалось, подступающая паника рвет все на части, внешне я оставалась удивительно спокойной.

Там, за изгородью, ощутимо напряглись.

Раздался несколько наигранный смех.

— Оставьте, герцогиня, ваше недоверие.

— А почему я должна верить вам?

— Потому что, — раздалось из-за кустарника. — Я предоставлю вам такие доказательства, что я ваш друг, в которых у вас не будет ни малейших сомнений.

— Не уверена, — парировала я. — Все вокруг только и твердят, что мои друзья и желают мне добра. И знаете, свободный народ пока не сделал мне ничего дурного. Хотя Могли. Особенно учитывая то, что у них нет никаких причин любить людей.

За изгородью засмеялись.

— Вот как? Ничего дурного, герцогиня? — отсмеявшись, проговорила женщина. — Окститесь! Вы отданы Зверю! Вы принадлежите чудовищу! Рассказать вам, что он делает с отданными ему женщинами? Что он сделает с вами?

— Замолчите!

В ответ раздался нервный смех.

— А жаль. Я могла бы открыть вам глаза.

— Кто вы?

— Бывшая пленница этого замка, — раздалось в ответ. — Такая же несчастная, как и вы. Но я смогла сбежать и вернуться к людям. И могу помочь вам.

Поворот приближался. В висках пульсировали слова незнакомки о том, что Зверь делает с принадлежащими ему женщинами… Но что-то не сходилось. Что?

— Я не заметила, что здешние волчицы несчастны, — вырвалось у меня, прежде чем я успела додумать. — Как-то они подозрительно веселы и подозрительно преданны… чудовищу.

В ответ зацокали языком.

— Не забывайте, герцогиня, что все они — звери. Стая. Вы никогда не станете одной из них. Зато можете узнать, как обращаются звери с человеческими женщинами. Да, вы правы. Им не за что нас любить. И вы можете вскоре узнать, каково это, — голос женщины дрогнул. — Уверяю, мы не предназначены для их дикой, животной похоти…

Мне показалось, или незнакомка сдерживает рыдания?

Перед глазами вдруг встало лицо Грэста. Его уверенные прикосновения. Давящий взгляд. Так и разящий от него запах вожделения. Если бы не Рив тогда… Если бы не другие волки… Богиня, что бы со мной было! На миг на месте Грэста представился Зверь… И щеки вспыхнули, ноги подкосились.

Если Грэсту я могла как-то противостоять — где-то недалеко, буквально на подступах были те, кто мог меня защитить. То здесь, в его замке, среди его свиты — без шансов. Он слишком силен. Слишком огромен. Как она сказала — человеческие женщины не предназначены для утоления похоти зверей? Меня затрясло.

И все же я осмелилась сказать:

— Почему я должна вам верить?

— Протяните руку, герцогиня, быстро. Вот так. Скоро вы убедитесь в моей искренности и чистоте намерений.

В руку лег увесистый бумажный сверток. Плоский, такие обычно бывают, когда отправляешь десять писем одновременно. Сургучная печать царапнула пальцы.

Я скосила глаза на желтую бумагу. И чуть не выпустила конверт из рук.

Буквы на нем…

Были написаны маминым почерком.

* * *

Трясущимися руками я спрятала сверток за пазуху. И вовремя: прибежали, запыхавшись, Джейси и Эльза. Сама не понимая, как помогает мне, Джейси заботливо укутала мне плечи шалью, и я чуть распрямила их, понимая, что теперь сверток не столь явно выпирает из-под платья.

Кивнув, приняла из рук Эльзы перчатки.

Оглядевшись, я устремилась к беседке с ажурными стенками, увитой плющом. Я специально выбрала ту, что просматривается со всех сторон. Так Адела и остальные соглядатаи будут видеть, что я на виду, а плющ скроет от посторонних глаз то, что хотелось бы скрыть.

Усевшись на удобной скамье, попросила девушек на этот раз принести мне писчую бумагу из опочивальни, пустой альбом оттуда же и перо с чернильницей. После чего попросила оставить меня одну. Мол, хотелось бы подумать и порисовать в одиночестве.

Волчицы хоть и были разочарованы тем, что наш разговор оказался куда короче, чем им бы хотелось, мое резонное замечание, что в следующий раз Адела с куда большим доверием отнесется к нашим беседам, подействовало.

Притащив еще кофейник со сладкими крендельками и блюдо с нарезанными фруктами, меня наконец оставили одну.

Какое-то время я прихлебывала из чашки, едва ли ощущая вкус.

Ветерок трепал волосы, доносил запахи пионов и других цветов. Тишина стояла такая, что я слышала, как гудят пчелы и шмели. В беседку залетела стрекоза с зелеными крылышками и какое-то время ползала по столу, потом снова улетела по своим делам.

Прикасаться к конверту, подписанному маминым почерком, было отчего-то невероятно тревожно. Мама исчезла почти год назад, тела ее не нашли, но все были уверены, что герцогиня Альбето с камеристкой стали добычей диких зверей. Велось много разговоров об оборотнях, которые прорываются через границу. И я не знала, что думать. Каким из слухов верить. Чего-то во всем этом недоставало… И это что-то сейчас покоится у меня за пазухой. Сейчас опущу пальцы за ворот, извлеку конверт, расположив его на альбомных страницах, распакую и узнаю… узнаю что-то, предназначенное только мне.

Потому что, прежде чем сунуть конверт за пазуху, отчетливо разглядела на нем свое имя.

Осторожно оглянувшись по сторонам, я извлекла конверт наружу. Он снова показался плотным, словно туда положили сразу десять писем. Эта странность вскоре объяснилась: из большого конверта выпал еще один — из магической церковной бумаги с фиолетовыми вензелями. А еще из конверта выпал листок.

Исписанный маминым почерком.

Глава 5

Дорогая моя девочка!

Моя милая маленькая Эя!

Мне бесконечно жаль, что то, чего я больше всего боялась, случилось с тобой.

Ты сейчас не поймешь причины моего внезапного исчезновения из Ньюэйгрина. Но потом, когда-нибудь, обязательно поймешь и сможешь простить. У тебя всегда было большое сердце. Самое большое и самое любящее из всех, кого я знаю.

В свое оправдание хочу сказать только одно: я должна была так поступить, чтобы защитить тебя и твоих сестер.

Особенно тебя, Эя.

Ведь судя по тому, где ты сейчас находишься, опасность всегда грозила именно тебе.

Я не в силах исправить однажды сделанное… И сделанное не мной.