Читать книгу "Человек, который плакал от смеха - Фредерик Бегбедер"

Когда двери закрываются на ненужных этажах, знаменитости проверяют перед зеркалом, что у них с лицом. С тех пор как радиоэфир сутки напролет транслируется в прямом эфире в видеоформате, никто не может вести себя как раньше, когда ведущие были тучными, лысыми или лохматыми, носили на работу старые свитера в пятнах и имели на носу бородавки. Добро пожаловать в новый мир, где каждый чувствует себя уродливее и старее конкурента.

Считалось логичным приглашать в 7/9 писателей: «Утро» — это писанина. Все «выстроено» заранее. Ведущий сидит перед экраном компьютера; его приветствия, подводки, вопросы, слова благодарности и прощания всегда одинаковы. Вся передача целиком — сеанс чтения вслух. Каждый приглашенный приходит в студию со своим листочком. Главное — читать текст максимально естественно, а вид иметь свежий и кокетливый. Никто ни на кого не смотрит. Беседа исключена. Стоит кому-нибудь произнести нечто непредвиденное, и начинается паника.

Мы самый популярный разговорный клуб во Франции. Чья-то речь выглядела бессвязной? Вся пресса издевается неделю. Оплошность? На месяц о тебе забыли. Речевая ошибка? Сотня сообщений с требованием «все исправить, извиниться, а то и уволить» провинившегося. Тому, кто наделен абсолютной властью, приходится испытывать беспрецедентное давление. Доминик Гомбровски, чьи очки перемещаются со лба на нос без помощи рук — вот кем я восхищаюсь. Сверхъестественный дар, который только журналисты France Publique способны развить в совершенстве… с помощью Жана-Франсуа Кана[108]. Но кто его помнит? Информация устарела. Наше правление подходит к концу. Молодые нас больше не слушают — получают информацию от гаджетов. Истинное смешивается с поддельным. Разоблачать вранье старомодно: ты похож на старого придурка, объясняя, что статистика — блеф, клевета отвратительна и никакого всемирного заговора не существует. Пока эксперт исправляет ошибки, публика смывается. Ей некогда помнить.

22:00

Дело только во мне или это мир сходит с ума?

Артур Флек (первая фраза Джокера, главного героя одноименного фильма Тодда Филипса, 2019)

1

Тому, кто ни разу не переживал страха обозревателя, работающего по четвергам, не понять его. Какой спортсмен согласится в течение года каждую неделю ставить на кон свой титул? Страх возникает за три дня до эфира. В понедельник ты начинаешь гуглить новости. Во вторник просматриваешь Quotidien и Touch Pas à Mon Poste[109], чтобы понять сатирическую тенденцию недели. Кто сейчас козел отпущения? Над кем будут издеваться в ближайшие дни? В среду опасаешься трагического события или природной катастрофы, которые заставят тебя быть серьезным. Как-то раз Натали Феррожи пожаловалась в эфире, что ей пришлось от и до переписать все обозрение из-за случившегося накануне в Нью-Йорке захвата заложников и гибели восьми человек. Натан сделал Натали втык, и на следующий день она вынуждена была извиняться, чтобы не вылететь с работы. Юморист, работающий на «Утре», не имеет права отрываться от актуальных событий. Его шутки должны базироваться на телепрограмме новостей, что убивает всякую спонтанность. Юмор становится банальным и перестает быть смешным. Переизбыток шуток убивает шутки, поэтому политкорректность в конце концов берет верх над насмешкой. Так случилось в Штатах, а сейчас происходит во Франции. Если каждый день из последних сил шутишь на тему новостей, рискуешь потерять контроль, шокировать — и придется извиняться… Что может быть грустнее клоуна, который натужно ищет тему горяченькую-но-не-шокирующую? Я уж не говорю о проблеме «культурного собственничества»: только евреи могут подшучивать над евреями, так же обстоит дело с мусульманами, геями и иже с ними… Это называется юмористической общинностью. Юмор сегментирован — как и общество. Если белый человек передразнивает чернокожего или азиата, его называют расистом (но мне не стыдно признаться, что в детстве актер Пьер Пешен смешил меня своей арабской версией «Стрекозы и муравья»).

Не будь Бланш Гарден француженкой, женщиной и актрисой, она не смогла бы признаться, что рассказы жертв сексуальных домогательств до смерти ее заводят. Плохая новость? Юмор теперь культурно разделен и во Франции, и в Америке. А хорошая?

Самобичевание остается последней социально допустимой формой дискредитации. А ведь это издавна было моим коньком.

Кстати, кто придумал, что новости нуждаются в шутовском комментарии? Когда началось это безумие? В США с «Позднего шоу» Дэвида Леттермана, или еще раньше, благодаря Джонни Карсону[110], или «Субботнему вечеру в прямом эфире»?[111] Во Франции этому поспособствовал дуэт Жильдаса и де Кона[112], паяца и серьезного журналиста. Цирковая традиция: белый клоун работает на пару с рыжим. Дон Кихот и Санчо Панса, Дон Жуан и Сганарель, Лорел и Харди[113].

Одно я знаю наверняка: мы угодливо копируем американских комиков. Но давайте помнить, что это они помогли Трампу стать президентом, без устали высмеивая его, так что непогрешимыми их не назовешь. Когда сборная Франции по футболу выиграла чемпионат мира по футболу 2018 года, главный американский сатирик Тревор Ноа заявил в своем «Ежедневном шоу»: Африка победила. Трудно придумать более расистскую «шутку», прозвучавшую, между тем, из уст символа прогрессивности. Ноа думал, что его защищает цвет собственной кожи, он ведь сам черный! Увы, на следующий день пришлось старательно извиняться.