Читать книгу "Счастье для плейбоя - Анна Милтон"

— Шестьдесят девять.

— Тридцать девять.

— Ты торгуешься?

— Да.

— Какая жалость. Мы, похоже, снова близки к восьмидесяти процентам.

— Малиновская, — рыкнул Барс. — Я тебе не уступлю.

— А называл себя джентльменом…

— Прямо сейчас я на пике своего джентльменства, белочка! — с пылким восклицанием он всплеснул руками, убрав их с руля. — Поверь, я из кожи вон лезу, чтобы не вернуться к прежнему стилю коммуникации с противоположным полом. Я не размениваюсь с женщинами, Асенька. Беру то, что хочу.

— Узнаю старого доброго Бориса Дмитриевича, — с ухмылкой прокомментировала я.

— Я не хочу все испортить. С тобой, — он вздохнул. — Понимаешь?

Я притихла, разглядывая приборную панель.

Нужно перевести разговор в иное русло, чтобы ликвидировать неловкость, повисшую в салоне.

— Так куда мы едем? — спросила негромко.

— Сюрприз.

— Я не люблю сюрпризы.

— Правда? — с неподдельной искренностью удивился Барс.

— Обычно сюрпризы не заканчивались для меня ничем хорошим, — пояснила я с горьким смехом. — Это какое-то место?

— Все. Ничего не скажу.

Ладно, интриган…

Я поудобнее откинулась на спинку кресла, прижавшись затылком к мягкому подголовнику. Безучастно смотрела на мелькавшие за окном частные дома, магазинчики и рестораны быстрого питания, чередой сменявшие друг друга. Миновав несколько микрорайонов, автомобиль влился в транспортный поток автострады Адлер-Сочи.

— Не мучило похмелье после вашей с Демьяном пьянки на пляже? — полюбопытствовала я, чтобы скрасить воцарившееся молчание.

Борис хохотнул.

— Меня — нет. А вот Демьяну на утро пришлось несладко.

— Как у него дела? — я прочистила горло, ощутив резкое першение.

— Я думал, — хмыкнул Борис, — ты не желаешь слышать ничего лишнего о ком-либо из нас.

Да. Так и было.

— Но я сижу рядом с тобой, мы разговариваем и едем в неизвестном направлении, — подметила я. — Демьян неплохой человек, и он единственный из вас троих, кто проявлял ко мне хоть какое-то уважение.

Поэтому я сопереживала ему.

— Ну да, точно, придурок с комплексом рыцаря, — промямлил блондин. Между его бровей залегла неглубокая складочка. — Когда Бог создавал его, то переборщил с наивностью и пожадничал со здравомыслием. Ему же Диана весь мозг проела за столько времени, пока они то сходились, то разбегались, и снова прыгали друг другу в койку… А он умудрился жениться на ней и заделать ребенка! После того, как она объявила на нас охоту, пыталась подставить и впутала в свои козни тебя. После того, как ворвалась в его дом и чуть не зарезала себя у него на глазах. Вместо того чтобы упечь Белову в психушку, он вновь впустил ее в свою жизнь. В какой вселенной живет этот мужик, я вряд ли когда-нибудь пойму, — Барс рассуждал с негодованием, тарабаня пальцами по рулю. — Демьян отдалился от нас. Уехал сюда со своей мегерой. Думает, приручит эту змею и превратит ее в ласкового мышонка? Как бы не так. Но знаешь, что больше всего меня пугает? Что Демьян полностью осознает, как глубоко загнан под каблук.

Мне искренне жаль, что Зимина не отпускала трагедия в лице Беловой. Однако, опираясь на те знания об истории их запутанных отношений, вывод напрашивался один.

— У них такая любовь, — сказала я. — Ненормальная, зависимая.

— Это не любовь, белочка, — возразил Борис. — Но сумасшествия здесь больше, чем я когда-либо встречал в парах. Нет-нет. Они не пара. Заложник и шантажистка. Дерьмовый тандем.

— То есть, ты хорошо разбираешься в любви, раз уверенно отрицаешь ее наличие у Демьяна и Дианы? Ты любил?

— Я… — начал и вдруг замолк. — Твой посыл понял, белочка, — понизил голос и заговорил с хрипотцой. — Конечно, не мне рассуждать об этом чувстве, но разве любовь не должна дарить комфорт? Если она высасывает из человека жизнь, что-то явно не так.

— Почему ты думаешь, что проблема Демьяна — в Диане?

— Потому что люди не меняются.

— Неужели?

— Да.

— Тогда могу ли я доверять твоему изменившемуся ко мне отношению?

— Мой случай — исключение.

Я закатила глаза. Эгоцентризма в нем точно не стало меньше.

— Так и Белова может быть исключением, — допустила возможность. Мизерную. С огромной натяжкой.

— Не ставь меня в один ряд с этой проклятой женщиной. Я чувствую себя оскорбленным. Нам с тобой не понаслышке известно, на что способна Белова. Она вьет из моего друга веревки, а я понятия не имею, как ему помочь.

— Он просил тебя об этом? О помощи?

— Он в ней нуждается. Поверь мне.

«Комплекс рыцаря заразен», — я потянула уголок рта вверх, подумав об этом.

— Позволь Демьяну самому решить, необходимо ли ему спасение. Не делай выводов за него. Я думаю, что ты только хуже сделаешь, если будешь лезть к нему.

Борис ответил задумчивым молчанием.

— Ты, конечно же, не обязан прислушиваться к моему мнению.

— Нет. Для меня важно твое мнение, Ася. Не спорю, я не согласен, и все же… спасибо, — Некрасов послал мне глубокий, всепроницающий взгляд. — За эту маленькую дискуссию. Я не обещаю, но попробую не винить белобрысую ведьму в страданиях моего лучшего друга. А теперь, если не возражаешь, давай переключимся с темы их отношений. Лучше поговорим о наших. Ну так как? — Барс вернул своему выражению лица прежнюю безмятежность. — Мои шансы на поцелуй с тобой повысились?

Я боролась с улыбкой, вступив с ним в зрительную игру.

— Едва ли.

— Какое кощунство! Давай так. За каждый душещипательный разговор ты снижаешь три процента.

— Полтора.

— Два с половиной.

— Нужно подумать.

— Не обязательно. Я знаю, что к концу этого дня поцелую тебя.

ГЛАВА 14

БАРС

Погода благоволила мне.

Я был нацелен на стопроцентный успех, несмотря попытки белочки снизить мою планку. Долго морочил себе мозг, подбирая термин, обозначающий состояние, настигающее меня рядом с ней. На ум пришла аналогия с ощущениями, когда паришь высоко в небе в свободном полете. Только с Асей я не падал.

Я чувствовал окрыленность — малоизвестное, необычное и интересное состояние. В силу своей любознательности я стремился исследовать весь спектр новой эмоциональной коннотации.

Мне было любопытно, как кому-то удалось вытащить из моего накаченного фанаберией серого вещества эгоизм. С недавних пор интересы Малиновской я ставил выше своих. Этому нетипичному поведению впервые не предшествовало желание заняться сексом.