Читать книгу "Мой желанный враг - Елена Сокол"

Но я-то знал все эти дешёвые приёмчики: сначала они строят из себя недотрог, а потом похотливо извиваются у тебя в руках и с удовольствием отдаются в любых позах только ради того, чтобы считаться твоей девушкой. Впрочем, этого никому прежде не удавалось – никаких официальных подружек у меня отродясь не водилось.

- А ты? – Ухмыльнулся я, делая шаг вперёд и наслаждаясь тем смятением и страхом, которые отразились в этот момент в её лице.

Я возбудился.

Даже не от вида её острых, твердых сосков под полупрозрачной тканью, а от одного взгляда на хрупкие плечи, на тонкие линии выступающих над вырезом майки ключиц. От вида румянца на её бледных щеках и приоткрытого рта со спелыми, как зрелая малина, губами.

Мне захотелось подойти и сорвать с неё этот  ненужный тюрбан из полотенца и посмотреть, как она будет реагировать. Мне захотелось трогать её, мять, делать ей больно и видеть, что с ней происходит.

Захотелось разломать её на части, чтобы увидеть внутренности, а затем собрать, будто пазл. Взять за шею, прижать к стене и заставить признаться, ради чего она разыгрывает этот спектакль со святой деревенской простотой.

- Виктора сейчас нет, он будет позже. – Полина нервно прикрыла руками грудь. – Я передам, что ты приходил.

- Вик мне не нужен. – Улыбнулся я, медленно приближаясь к ней.

У меня участился пульс, сердце забилось невыносимо быстро.

Я пожирал взглядом её кукольные губки, эти её нелепые веснушки на скулах, её длинные, пушистые ресницы, трепещущие, словно крылья диковинной бабочки. Мне захотелось вобрать в себя весь её страх и напитаться им досыта.

- Что тебе нужно? – Голос девчонки прозвучал хрипло, и это окончательно сорвало мои тормоза.

Внутри словно щёлкнул какой-то тумблер. Щёлк, и я потерял чувство реальности, стёрлись все границы дозволенного.

- Догадайся. – Усмехнулся я.

- Не нужно на меня так смотреть… – Она плотнее закрылась от меня руками, но я всё же видел маленький аккуратный сосок, торчащий из-под тонкой ткани майки.

Я представил, как сжимаю её грудь, и девчонка охает от боли и закатывает глаза.

- Мы ведь взрослые люди, Полина. – Я нахмурил брови. – Просто скажи, сколько стоят твои услуги, и сделай мне приятно.

- Услуги? – В её взгляде сначала промелькнула растерянность, затем глаза округлились. – Да как ты смеешь?! – Она размахнулась.

Я перехватил её маленькую ладошку буквально в сантиметрах от своего лица и больно сдавил запястье.

- Ай, - согнулась она, вынужденно склоняясь передо мной. – Отпусти!

Девчонка ударила меня в грудь свободной рукой. Я даже удивился - такая малышка, а бьёт так сильно.

- Может, для начала угостишь меня кофе? – Я сжал пальцы на её запястье ещё крепче. – Ты ведь возомнила себя хозяйкой этого дома, да, маленькая шлюшка?

В ту же секунду эта стерва превратилась в шипящую, извивающуюся кошку, которая отчаянно пыталась вырваться. Я перехватил её второе запястье, и теперь она стала пинаться.

- Эй! - Пришлось отшвырнуть её на кресло.

- Урод! Ублюдок! Я позову на помощь! – Стала чертыхаться она.

Вскочила на ноги и стала пятиться в кухню. Я медленно направился за ней.

- Зови. – Рассмеялся я, заметив слёзы на её дрожащих ресницах. – Полина, зови. Можешь звать громко, всё равно тут тебя никто не услышит. Давай, кричи!

Мне нравилось это имя. По-ли-на. Оно звучало так же невинно, как эта робость в её лице. Жаль только, та была фальшивой.

- Не подходи! – Воинственно выкрикнула девчонка, оглядываясь по сторонам и продолжая пятиться.

Тюрбан развязался, и по её плечам рассыпались влажные спутанные пряди. Полотенце свалилось к её ногам, и моё сердце пропустило сразу пару ударов. Желание ощутить кончиками пальцев влагу с её волос стало практически нестерпимым.

- Стой, не подходи! – Истерично выкрикнула она.

В этой шлюшке не было, пожалуй, совершенно ничего особенного, но мне нравилось, как она смотрела на меня – с ненавистью, с яростью. Это заводило меня ещё сильнее.

- Так сколько, Полина? Не стесняйся, называй свою цену.

- Пошёл ты!

- Ты можешь сколько угодно вешать на себя эти фальшивые улыбки при Вите, но я-то вижу тебя насквозь.

- Ты сумасшедший придурок… - она уже нащупывала на столешнице гарнитура что потяжелее, чем можно было бы посильнее ударить, но ничего подходящего не попадалось.

- Полина…

Меня раздражало её желание до последнего гнуть свою линию и строить из себя недотрогу.

- Оставь меня в покое!

- Я сразу понял, что ты не так проста. – Я подошёл вплотную и вжал её своей грудью в один из ящиков гарнитура. – Ты ведь не так проста, да, Полина?

- Отойди… - хрипло проговорила она, глядя на меня снизу вверх, точно загнанный в ловушку зверь.

Её грудь под влажной майкой поднималась высоко на вдохе, а плечи ходили ходуном от страха. Мне нравилось, как её частое дыхание обжигало моё лицо. Я склонился ещё ниже.

- Все вы одинаковые, да, Полина?

Девчонка вздрогнула, и мой член дёрнулся, реагируя на соприкосновение с её бедром. Мы стояли вплотную, точно пришитые друг к другу. Воздух между нами буквально трещал от электричества. Я шумно втягивал носом запах шампуня с её мокрых прядей волос, и ощущал покалывание в кончиках пальцев.

- Пожалуйста, уйди. – Всхлипнула она.

- Член с баблом вам покажи, и вы бежите, готовые присосаться. – Я улыбался, видя, как её глаза наливаются слезами. – Вик для тебя тоже член с баблом, да, Полина? Вывез тебя из твоего Гадюкино, приодел, а дальше что? Думаешь, женится на тебе? – Я рассмеялся. Девчонка смотрела в мои глаза, не шевелясь, а я наслаждался тем, что могу рассмотреть каждую венку, каждый сосудик под её белой бархатной кожей. Я ощущал, как трясутся её поджилки, и наслаждался этой едва ощутимой вибрацией. – На шлюхах не женятся, дорогуша.

Толчок! Эта тварь посмела толкнуть меня и тут же поплатилась.

- Не-е-ет… - Усмехнулся я, обхватывая её хрупкое личико своей ладонью и сильно сдавливая. Мой пульс забился где-то в горле, когда я ощутил, как её напряжённые соски уперлись мне в грудь. – Нет, тебе меня не обмануть. Кого угодно, но только не меня.

И тут что-то помутилось в моём сознании.

То ли разозлился, увидев отчаяние в её глубоких, полных волнения янтарных глазах, то ли повёлся на беззащитность, которая пропастью раскинулась в её расширенных от страха зрачках, но я вцепился своими губами в её губы, точно голодный хищник, и принялся неистово их терзать.

Её рот был сладким, а губы влажными. Я обхватил напряженные бёдра девушки пальцами и притянул их, буквально вдавливая в себя и в свой напряженный пульсирующий пах. Сжал сильнее, чтобы причинить ей ещё больше боли, и с силой протолкнул свой язык ей в рот, не давая вдохнуть.