Читать книгу "Тайна родной крови - Марина Болдова"

– А что, есть виноватые? – спокойно спросил Борин.

– Что?! Вы на что намекаете? Что это я мог?! – округлил глаза Шустов.

– Успокойся, Сергей. Леонид Иванович никого конкретно не имел в виду, – безразлично произнесла Бражникова. – Не мог бы ты сделать нам чаю?

– Спасибо, Вера Михайловна, лучше холодной воды, – Борин понял, что той не терпится выпроводить зятя из комнаты.

– В холодильнике есть ягодный морс, принеси, пожалуйста, и мне тоже.

– Хорошо, – недовольно процедил Шустов.

– Леонид Иванович, я понимаю, вам не нравится Сергей…

Борин даже не стал возражать.

– Но он здесь ни при чем. Он труслив и недалек.

– Но тем не менее, что-то скрывает.

– Да я знаю, что это. Он изменяет Кате. Банально бегает к прежней жене. Думаю, что и не к ней одной. Гадко. Катя страдает, жалко ее, сил нет.

– Расскажите, Вера Михайловна, как давно живет с вами Катя?

– С тех пор, как умерла ее мать, с десяти лет. Ума не приложу, зачем ее было похищать? Ну, не наследница же она барона Ротшильда! Катина мать, Эльза Шторм, была обыкновенной алкоголичкой, опустившейся донельзя. Об отце ничего не известно. Впрочем, у Кати есть его фотография. Сергей должен знать, где. Они сейчас временно живут с нами, пока Катя не родит ребенка.

– Попросите его принести. Возможно, на обороте есть какие-то надписи. На каком она сроке?

– Тридцать две недели. Рожать ей в августе. А почему вы так заинтересовались отцом Кати? Насколько я знаю, он ни разу в жизни не вспомнил о дочери, может быть, даже и не знал о ее существовании. Эльза могла и не сообщить ему.

– Мне нужно знать про Катерину все. Какие отношения у нее с мужем? Они давно знакомы?

– Она влюблена в него со школьных лет. А он… позволяет себя любить. Я не думаю, что он дорожит Катей.

– Но они ждут ребенка…

– А он как ходил по злачным местам, так и ходит!

– Что вы имеете в виду?

– Катя, по-моему, не знает, но Сергей – игрок. Он бывает в карточном клубе, – Вера Михайловна поморщилась. – И ведь ему везет все время!

– Почему вы так решили?

– Довольный возвращается. Как-то раз даже пытался мне денег дать: вернулся под утро, пачку долларов из кармана вынул – и на стол кинул. Взгляд победный! Я ему обратно в карман всю пачку положила. Столько визгу было!

– Обиделся, – усмехнулся Борин.

– Разозлился! Если б не Катя… Выгнала бы его давно, – Вера Михайловна обреченно махнула рукой. – Господи, почему все плохое тянется одно за другим?!

– Что-то еще случилось? – насторожился Борин.

– Да. Сара в больнице. Это наша вторая приемная дочь. У нее больное сердце. А тут еще она пережила этот стресс… Там, в Кракове. Пришлось ее оставить в клинике. Теперь нужно везти в Германию, на операцию. Все одно к одному…

– Вера Михайловна, – мягко остановил ее Борин. – Расскажите подробно, что случилось в Кракове?

– В Кракове… Она и Сема, наш младший, гуляли по городу. Я с остальными детьми отправилась на автобусную экскурсию по городу и окрестностям. Сарочка не очень хорошо переносит транспорт… А Сема с ней захотел остаться. Он ее так любит! И боится оставлять одну. Так вот. На их глазах машина сбила девушку. Насмерть. Это, несомненно, беда. Но и Сара, и Сема были уверены, что жертва происшествия – наша Катя. Подъехали полицейские, а тут у Сары случился приступ. Они вызвали неотложку…

– Выяснили имя погибшей?

– Да. Девушку опознал брат. Ее имя – Анка Хмелевская. И она моложе нашей Кати на два года.

– Вера Михайловна! Мне нужна фотография Кати, ее документы.

– Да, сейчас, – Вера Михайловна посмотрела на вошедшего в комнату Сергея.

– Вот морс, – Шустов поставил на столик поднос с графином и тремя стаканами.

– Спасибо.

– Сергей, будь добр, принеси Катин альбом. И фотографию ее отца.

Шустов молча вышел. Пока его не было, Борин и Бражникова молчали.

– Вот, смотрите, – Бражникова протянула Борину альбом и черно-белое фото.

– Этот человек – наш футболист Виктор Страхов, Вера Михайловна. Я с ним хорошо знаком. У него никогда не было дочери. Только два сына. И он по возрасту никак не годится Кате в отцы. В этом году ему отметили сорокалетие. Боюсь, это – вариация на тему о «погибшем летчике-испытателе», которую придумала мать Кати. – Борин открыл альбом. – Я возьму вот эту фотографию с вашего разрешения? А это кто?

– Мама Кати. Эльза Шторм. Это ее единственный снимок того времени, когда она еще не начала пить. Красива, не так ли? Но Катя на нее совсем не похожа. Хотя она не менее красива, чем мать, – рассеянно ответила Бражникова.

– Спасибо. Вера Михайловна, ваш местный телефон мы подключим к аппаратуре для прослушивания. Позже к вам зайдет наш специалист. Если вдруг позвонят похитители, соглашайтесь на все условия, которые вам предложат. Попробуйте что-нибудь выяснить, потяните время разговора. Хотя, могут позвонить и на мобильный. Ваш номер в широком доступе?

– Нет. Его нет даже на наших визитках.

– Хорошо. И еще. Детям лучше сказать, что Катя в больнице. Ну, допустим, на сохранении.

– Да, я так и сказала…

– Отлично. В таком случае, пока прощаюсь, – поднялся с кресла Борин.

– Я вас провожу, – засуетился Шустов.

– Сергей…

– Георгиевич, – подсказал тот.

– Сергей Георгиевич, давайте-ка вы завтра зайдете ко мне в отдел и расскажете, как провели последние сорок восемь часов. Я понимаю, что здесь вам не вполне удобно, – предложил Борин, когда они вышли в коридор.

– Мне нечего скрывать! Пожалуйста! Приду, нет проблем, – пожал, вроде как равнодушно, плечами Шустов.

Но Борин видел, что парню страшно. Страшно до такой степени, что, скорее всего, он проведет бессонную ночь, до тонкостей репетируя свой предстоящий разговор с ним, Бориным.

Глава 13

«Что ж так все сразу-то? Непонятно за что… И Федора нет… А мне так нужна поддержка!» – мысли путались. Вера Михайловна не знала, о чем нужно подумать в первую очередь: о пропавшей Кате, о предстоящей операции Сары или о блудном муже. Упустила она его из виду… Только вот когда?

…Их свадьба с Федором была неожиданностью для всех. Потому что более далекого от мира музыки человека, чем Федор Бражников, в окружении Веры не было. А Вера жила музыкой.

Будучи соседями по лестничной площадке, родители Федора и Веры не дружили. Так, здоровались друг с другом, когда вежливо, когда с некоторым напрягом: стены в хрущевках тонкие, то Вера за полночь инструмент терзает, то у Бражниковых гости песни до утра поют. Федор Веру не замечал, потому как маленькой была для него. А она на Федора посматривала с испугом – парень рослый, спортсмен, во дворе о нем даже мужики с опаской говорили: как-то теплым летним вечером он загулявших без меры родительских дружков взашей выгнал на глазах всего дома. И отца, попытавшегося броситься на сына с кулаками, скрутил в охапку и – домой. Вышел потом во двор, спокойно осмотрел собравшихся у подъезда соседей и произнес: «Спектакль окончен, можете расходиться». И все покорно разбрелись по своим квартирам. С тех пор конфликты дворовые разрешал не участковый, а Федор Бражников. Это в семнадцать лет! Когда ушел в армию, родители его как с цепи сорвались – пьянки каждый день с мордобоем и битьем стекол в окнах. И никакого сладу. Ну придет участковый, пожурит, пригрозит даже, толку – ноль. Всем двором Федора ждали, особенно Вера с мамой: квартиры-то их с дебоширами – дверь в дверь, страшно! Но Федор остался на сверхсрочную…