Читать книгу "Две стороны отражения - Бронислава Вонсович"

– Мне ее куда-то надо скопировать? – неуверенно спросила я. Камилла торопливо закивала.

– На зеркало?

Опять кивок.

– На стекло?

Камилла отрицательно замотала головой, задумалась, потом исчезла из моего поля зрения, а когда появилась, в ее руке было небольшое зеркало, которое она повернула тыльной стороной и показала, куда нужно поместить рисунок.

– Нужно рисовать чем-то особенным?

Она опять замотала головой, достала откуда-то карандаш и покрутила его почти перед моим носом. Понятно, значит, писать можно чем угодно. Руна была симметричной, но сложной. Поэтому я сначала перенесла ее на бумагу, а потом, с бумаги – на зеркало. Никаких внешних эффектов после дорисовки не появилось, и я даже успела испугаться, что при копировании что-то напутала или недостаточно аккуратно изобразила линии, но тут до меня донеслось встревоженное:

– Летиция, где ты? Хоть бы говорила что-нибудь, а то пропала с концами.

– Я ж не просто так пропала, я рисовала.

– Ну вот, наконец-то появилась, – засмеялась сестра. – И сама, и голос. Я сегодня весь вечер пытаюсь с тобой связаться, и никак. Папа наконец-то уехал, и я не боюсь, что наш разговор отследят. ← Глава 5

Глава 7

Воскресное утро началось с присланного букета. Не слишком большого, но очень красивого. Ради разнообразия он был адресован не Фабио, а мне. Я настолько удивилась, что даже не спросила посыльного, кто прислал. А когда опомнилась, того и след простыл. Но долго гадать не пришлось. Подошел заспанный и громко зевающий Стефано. Как я поняла слишком поздно, делал он это исключительно для отвлечения, поскольку зевание не помешало заметить уголок карточки и пролевитировать ту к себе.

— Кто это тут у нас? – довольно спросил брат, крутя карточку в руках. — Даниэль Делиль, граф Роер, магистр артефакторики и... О, сестренка, так это серьезно? Нужно ему намекнуть, что я против. Серьезно намекнуть. Как думаешь, шамборцу пойдет лысина?

Если он хотел таким образом отомстить за пузырение себя и приятеля, то просчитался. До Делиля мне дела не было, если тот не пытался за мной ухаживать. И то, что он явно не собирается ограничиваться вчерашним ужином, не вдохновляло. Я бы и сама попыталась отвадить навязчивого поклонника более суровыми методами, но то, что Делиль читал нам лекции, сильно ограничивало. Меня, но не брата.

– Буду весьма признательна, – разочаровала я Стефано. – Только намеки должны быть серьезные, одной лысины мало, иначе Делиль не проникнется. Для этого, — я потрясла цветами, — вчера не было никаких оснований.

– То есть шамборец тебе не нравится? — разочарованно уточнил брат. — Ладно, я сегодня добрый, пусть шлет букеты. Должно же у него быть хоть какое-то утешение.

– Будто нам от Фабио мало.

И действительно, я понятия не имела, куда ставить подарок Делиля – все емкости были заполнены букетами, букетищами и букетиками. В чем в чем, а в цветах поклонницы Фабио его не ограничивали, превратив наш дом в филиал оранжереи. Выбросить какой-нибудь букет похуже и поставить на его место свой? Так Фабио непременно обидится.

Размышляла я недолго. Привлеченные звуками, спустились остальные братья. Судя по всему, Фабио даже не просыпался, но за букетом потянулся уверенным жестом, чем я и воспользовалась, избавившись от ненужного подарка. Пусть теперь наш актер думает, куда ставить.

— Эй, ты чего? — всполошился Стефано. — Это Летти подарили, не тебе. Делиль прислал.

– Летти? Делиль? — оживился Рикардо. – Так букет непременно нужно проверить. Мало ли что туда запихнул этот шамборец.

Я успокоилась окончательно -- после проверки Рикардо ставить будет нечего. Брат на листочки разберет, но ни одного вредного заклинания не упустит. А то что там таких заклинаний не найдется – дело десятое. Ведь могли же быть? Могли. Вот брат и заботится о безопасности любимой сестры.

Фабио наверняка подумал о том же, поскольку без возражений всунул Рикардо в руки букет, зевнул и пошел к лестнице с явным намерением добрать прерванный сон.

– Фабио, стой, – спохватилась я.

– Да? – глубоким баритоном утомленного жизнью инора ответил он, и не подумав остановиться.

Пришлось догонять и хватать за рукав халата, что не очень-то и помогло: Фабио продолжал подниматься вместе со мной, хотя ткань подозрительно затрещала.

– Я хотела спросить, знаешь ли ты что-нибудь про моего отца.

– Твоего отца? – Он так удивился, что наконец затормозил. – С чего ты вдруг про него вспомнила?

– Наверняка из-за зеркала, – влез вездесущий Стефано. – Кто-то же его прислал.

Действительно. Таинственный отправитель так и не проявился. Надеялся, что я догадаюсь сама? Так хоть намекнул бы, в каком направлении догадываться, а то у меня даже идей не было.

– Ее отец не прислал бы такую дешевку, – презрительно зевнул Фабио. – Выбросьте вы эту безделушку на помойку и отстаньте от меня.

Он повел плечом, пытаясь меня стряхнуть, но теперь он так просто не отделается.

– Ты сказал, что такое зеркальце для моего отца – дешевка, значит, он богат?

Фабио удивленно воззрился и довольно глупо похлопал глазами. Похоже, растерялся по-настоящему.

– Понятия не имею, почему я так сказал, – наконец ответил он. – Не проснулся еще, наверное. Сама подумай, что я могу помнить о твоем отце? Я был совсем маленьким.

– Изабелла сказала, что он судился с мамой из-за меня. Хотел забрать.

– Что-то такое припоминаю, – неохотно сказал Фабио.

Стефано и Рикардо подобрались совсем близко, не желая упускать ни одного слова. Выглядели они весьма заинтересованными. Еще бы: про моего отца никто и никогда ничего не говорил, словно его не существовало. Возможно, для мамы этот так и было – судя по репликам Камиллы, отец был не такой уж приятной личностью. Наверное, я бы вообще не стала им интересоваться, если бы не желание помочь сестре, которая при любом вопросе о родителе, быстро заканчивала разговор и исчезала.

– Хотел бы – забрал, – возразил Рикардо. – Особенно если правда, что он богат. Судьи к нуждам богатых куда внимательнее.

– Не скажи. Одно дело лорийский суд и иск одного лорийского подданного к другому, а другое дело – лорийский суд и иск шамборца к лорийке. Это уже совсем другой поворот.

Он обвел нас выразительным взглядом. Слишком выразительным.

– Мой отец шамборец? – не поверила я. – С чего ты взял?

– Да он выдумывает! – возмутился Рикардо, потрясая перед носом Фабио букетом, забранным на проверку. – То ничего не помнит, то шпарит по неизвестной пьесе.

– Почему неизвестной? – возмутился теперь уж Фабио. – «Чашка кофе и серенада». Классику знать нужно, неуч.