Читать книгу "Ее секрет - Наташа Лестер"

– Ретт? – переспросила Лео, чувствуя, как по спине у нее пробежали ледяные мурашки дурного предчувствия.

– Да, мой жених – в общем, почти жених. А вот и он, наконец явился, чтобы сопровождать нас в Нью-Йорк. А я уже подумала, что ты заблудился, – окликнула Матти мужчину, направлявшегося к их столику, и помахала ему рукой.

И тут Лео поняла, что мужчиной, которого Матти называла своим «почти женихом», был не кто иной, как Эверетт Форсайт.

* * *

Хвала Господу, что она в этот момент сидела. В противном случае колени у нее наверняка подогнулись бы. Она так крепко вцепилась в свою сумочку, что защелка впилась ей в кожу. А еще Лео постаралась придать своему лицу равнодушное выражение, чтобы на нем не дрогнул ни единый мускул и не выдал ужасную правду о том, что всего несколько часов назад она лежала обнаженной в объятиях этого самого мужчины.

Эверетт встретился взглядом с Лео и отшатнулся, попятившись от Матти, которая устремилась ему навстречу. Он уже готов был окликнуть Лео по имени, но вовремя спохватился, сделав вид, будто закашлялся, что дало ему возможность выставить руку перед собой, отстраняя Матти. Он повернулся к ней спиной, якобы для того, чтобы унять приступ кашля, и, вновь повернувшись к ним, покачал головой, поняв, что Лео по-прежнему сидит за столиком.

– Ты выглядишь так, будто увидел привидение, – заявила ему Матти. – И не дай бог этот твой кашель окажется «испанкой». Я категорически не желаю заразиться ею.

Легкомысленный тон Матти заставил Лео ахнуть – та вела себя так, словно «испанка» была пустяком, от которого можно пренебрежительно отмахнуться, тривиальной простудой. Она также заметила, как потрясение на лице Эверетта сменилось беспокойством, и поняла, что он догадался о том, как больно укололи ее слова Матти. Но почему это должно его волновать, если он намерен жениться на Матти?

Матти подставила щеку Эверетту для поцелуя, и он машинально повиновался ей. И Матти, и леди Монктон недовольно нахмурились.

Лео же почувствовала, как чья-то рука накрыла ее ладонь.

– С вами все в порядке, дорогая? – Женщина, которая так ласково улыбалась ей, теперь с тревогой смотрела на нее. – Нас не представили друг другу. Меня зовут Абигайль Форсайт. Я – мать этого симпатичного молодого человека.

– Извините, мне нездоровится, – с трудом выдавила Лео. – Прошу простить меня.

Она встала из-за стола и поспешила прочь. Сейчас у нее не было ни времени, ни сил на поиски другой гостиницы, ей отчаянно нужен был какой-нибудь укромный уголок, где ей никто не помешает, и потому она заплатила за комнату на одну ночь и поднялась наверх. Там она легла на кровать и уставилась в потолок.

Мне никто не нужен, чтобы подсказать, какие чувства я к тебе испытываю.

Слова Эверетта эхом прозвучали у нее в ушах, и девушка перевернулась на бок, подтянув колени к груди и обхватив их руками, чтобы не рассыпаться на куски. Как выяснилось, кроме самой себя, больше у нее никого не было. Она осталась совершенно одна, превратившись в зарубку на столбике кровати. В порт во время шторма. А Эверетт мало того что повел себя недостойно, так еще и оказался лжецом.

И тогда она всхлипнула и заплакала горькими слезами, сотрясаясь от рыданий, которые рвались наружу из самой глубины ее души, заставляя ее заново пережить все потери и утраты прошедших шести месяцев. Сердце ее разрывалось от боли, она была такой сильной, что у нее перехватило дыхание, и Лео застыла, не в силах пошевелиться. Она могла лишь неподвижно лежать на кровати в незнакомой комнате, и от горя и усталости глаза у нее закрывались сами собой. Но потом воспоминание о губах Эверетта, прикасающихся к ее собственным губам, грубо вырывало ее из полузабытья, и перед ее внутренним взором предстала картина того, как он входит в комнату внизу и Матти представляет его: «Ретт, мой жених».

* * *

На следующее утро Лео проснулась рано, намереваясь подыскать себе иное место для проживания. Она испытала огромное облегчение, выяснив, что соседняя гостиница намного дешевле, и в ней даже нашлась свободная комнатка, отчего Лео едва не расплакалась прямо во время разговора с управляющим. Она собрала свои вещи и уже пересекала фойе гостиницы «Дельфин», направляясь к выходу, когда услышала, как кто-то окликнул ее.

– Куда это вы собрались, дорогая моя? – осведомилась миссис Форсайт, догоняя ее. – Я думала, что Матти будет сопровождать вас в Нью-Йорк.

– Я остановлюсь в гостинице по соседству. Не могу позволить себе остановиться здесь, – призналась Лео, и румянец стыда окрасил ее щеки.

– Не смущайтесь, – сказала миссис Форсайт, ласково кладя ей руку на локоть. – Я рада, что застала вас до того, как вы ушли. Сегодня вечером я даю званый ужин и была бы счастлива, если бы вы почтили его своим вниманием.

– Ох, н-нет, – сказала Лео. – Я никак не могу.

– Я была бы счастлива, если бы вы пришли, – повторила она. – Пожалуйста. – Миссис Форсайт вперила в Лео взгляд, и ее голубые глаза были так похожи на глаза ее сына, что Лео вновь охватило неудержимое желание расплакаться.

– Конечно, – сказала она только ради того, чтобы ее наконец оставили в покое.

* * *

Снедаемая дурными предчувствиями, Лео читала записку, присланную ей миссис Форсайт, в которой говорилось о предстоящем званом ужине. Мать Эверетта закончила ее словами: «Я понимаю, что совсем недавно скончался ваш отец и вам наверняка хочется побыть одной в своей комнате, но я была бы вам искренне признательна, если бы вы смогли прийти».

Лео судорожно скомкала записку. Она сознавала, что на борту корабля ей предстоит проводить много времени в обществе Матти и ее семьи. Значит, она должна привыкнуть к тому, что ей придется часто и подолгу видеть их. Отказ же явиться на ужин будет выглядеть грубо. Она пойдет, решила Лео. Но уйдет оттуда пораньше, а все время, которое ей предстоит провести в Саутгемптоне, постарается оставаться в одиночестве под предлогом усталости и скорби. Затем она присела к столу и написала письмо Джоан, излив ей душу. В семь часов вечера она надела свое лучшее платье, вышедшее из моды еще три сезона назад и уже успевшее слегка пожелтеть, и направилась обратно к гостинице «Дельфин», где поднялась в апартаменты миссис Форсайт и постучала в двери.

Надо же такому случиться, что открыл ей именно Эверетт.

– Слава богу, Лео, я так надеялся, что это окажешься ты.

– Не думаю, что должна разговаривать с вами, – чопорно отозвалась она, пытаясь проскользнуть мимо.

– Прошу тебя, прочти вот это, – взмолился он и сунул ей в ладонь сложенный вчетверо клочок бумаги.

– Ретт! Принеси мне еще выпить, – донесся изнутри голос Матти.

– Прошу прощения, – прошептала Лео, пряча записку в сумочку и входя в комнату.

Она с ужасом обнаружила, что место за столом ей отвели рядом с миссис Форсайт. Эверетт сидел подле отца Матти, явно пренебрегая негласным обычаем чередовать мужчин и женщин. Матти устроилась под боком у матери, рядом с молодым человеком, которого Лео не знала.