Читать книгу "Запечатанное счастье - Наталья Самсонова"

— А это разве не траурный знак?

— В Редгене — нет, — отозвался дух. — У вас траурный цвет очень сложный. Вот знаешь, когда угли подергиваются серым пеплом, но краснота еще немного видна? Вот он самый.

— Но это платье близко к этому цвету, — напряглась я. — Кто-то умер?

— У королевы умерла сестра, но траур затянулся.

В задумчивости я поднялась и отошла к окну. Что же здесь происходило раньше? Мэврис «унаследовала» мужа сестры. Сестра умерла, пытаясь родить правильного или «удачного» ребенка. Думаю, что заменить Мэврис не мог никто. Ну не мазохист же король?! И не садист — имей он такие склонности, я бы это уже прочувствовала.

Кажется мне, что в этой ситуации все хороши. Но и продолжать войну я попросту боюсь. Вчера был мой бенефис — не каждая может дать пощечину королю. Больше того, не каждая вообще может отвесить кому-либо оплеуху. И я раньше никогда себе этого не позволяла. Не позволю и впредь. Умные люди понимают, что на удар когда-нибудь последует ответ. И королевский "ответ" я могу и не перенести. А значит демонстративный траур пора прекращать. Постепенно налаживать отношения с королем и постараться провести время интересно и без скандалов. Что будет со всем этим делать Мэврис — не мои проблемы. Я может еще и сама себе глаз подобью, перед обратным обменом.

— Ты можешь показать мне все платья, которые носила королева?

— В смысле, изображения? Я каждый раз создаю новое платье из запасов старых тканей и, — тут дух замялся, — скоро потребуется обновить запасы.

— Казна опустела?

— После замужества Мэврис потеряла доступ к деньгам своей семьи, а казной супруга пользоваться не пожелала. Она вскользь об этом обмолвилась своему брату, а мне было слышно.

— Ладно, показывай.

На экране появилась полноценная буря. Вот уж точно, все оттенки грозы и редкие, нежно-голубые вкрапления чистого неба. Что ж, изменения не должны бить в глаз, а значит выбирать нужно из старого.

— Так, верни первый вариант, траурный, — нахмурилась я. — И сделай розовый насыщенней. Чтобы получился розовый шелк со стальным отливом. Это же уже не траур?

— Такой цвет не носят, — отозвался дух.

— Запрещено? Суеверия? Нет? Вот и хорошо. Делай. Теперь посеребри ленту и укрась агатовой крошкой.

Со всеми этими переделками мы изрядно задержались и на туфли времени не хватило. Что ж, меняя одежду, я оставляю временные привычки Мэврис нерушимыми.

Шелтис вновь провожал меня до малого обеденного зала. Ну как провожал, в этот раз он шел рядом и проверял, точно ли я запомнила дорогу. Это было приятно и я даже начала себя готовить к тому, что он заговорит. Хотя искренне надеюсь, что этого не произойдет. Говорящий кот, да еще и с такой выразительной мордой — уверена, что ничего хорошего и доброго он не скажет.

Едва открылись двери и я шагнула в зал там воцарилась мертвая тишина. Король шел ко мне и чуть ехидно усмехался.

— Доброе утро, Ваше Величество, — поприветствовала я супруга.

— Доброе утро, Ваше Величество, — отозвался Линед. — Утром состоялся отъезд не только трех отчужденных леди, но еще и семь лордов решили покинуть нас.

— Какие проницательные лорды.

Лично мне эти самые лорды ничего плохого не сделали. Но раз они решили покинуть двор сразу после того, как королева пожаловалась мужу… Они третировали Мэврис? Почему же она молчала?

«А потому что она считала мужа врагом. И вполне могла решить, что все гонения происходят с его ведома и по его приказу», пришла мне в голову неожиданная мысль. Пришла и осталась, поскольку на первый взгляд эта теория казалась очень логичной.

— Сегодня будет удивительно тихо, — хмыкнула я. — Помимо спешно убывших отсутствуют все прочие леди. Если глаза мне не изменяют.

Муж помог мне сесть и коротко усмехнулся:

— Леди сказались больными. На тот случай, если вы все еще сердиты. Никому не хочется лишиться всех вещей.

— Я так и не поняла, зачем вы желаете сжечь их вещи, — осторожно заметила я. — И заплатить за это деньги.

Все же если Мэврис так откровенно пренебрегала Траарном, она вполне могла этого не знать.

Король чуть поморщился и щелчком пальцев создал вокруг нас радужный купол:

— Старая традиция. Когда она зародилась вы еще не выходили за пределы Леса. У вас изучают историю Траарна?

С независимым видом я бросила:

— Вскользь, у нас очень много других дисциплин. Впрочем, вам это известно, Ваше Величество.

Линед слегка смутился и кивнул:

— Да, это верно. Кхм, что ж. На землях Траарна собралось огромное количество самых разных семей и одиночек. Был собран Совет Магов, начал зарождать королевский род, но проблемы оставались. С одной стороны, мы были обязаны принимать у себя беженцев с Дальних Земель, с другой стороны, они порой были жестоки и отвечали на приют черной неблагодарностью. Тогда и зародился обряд Отречения от дома. Этот обряд действует только на территории Траарна. Когда гость обижает хозяина дома, то последний вправе просить помощи и защиты у магии. Так, обидчик лишается всей своей одежды кроме той, что надета на нем и изгоняется из приютившего его дома. И позднее он не может принимать участия в общественной жизни ровно до тех пор, пока сам не пошьет себе новую одежду и не придет просить прощения. Если же обидчик решит обмануть и закажет готовое платье у швеи, то магия растворит его вещи.

Я пораженно кивнула. Древние маги знали толк в наказаниях. С другой стороны, не думаю, что для благовоспитанных девушек это такая уж проблема — они ведь занимаются рукоделием. Должны заниматься, по идее.

Линед явно был благодушно настроен и даже немного склонен к разговору и этим было необходимо воспользоваться. Вот только сейчас меня интересует мерцающий вокруг нас радужный купол — его видят все? Или только те, кто внутри? Или только маги, а если последнее, то почему вижу я? Но Мэврис была сильным магом и нет никакой надежды, что такой вопрос получится обосновать. Высшие силы, пожалуйста, пошлите мне кого-нибудь для допроса!

Но вместо этого провидение послало завтрак, который весьма неприятно удивил — каша на воде без масла и сахара, тонкие сухие хлебцы и крошечная пиала с матово-черными ягодами. Причем эти ягодки достались только мне.

Никого из придворных такой завтрак не удивил, так что и я, мужественно преодолевая отвращение, съела гадостную кашу и немного похрустела хлебцами. Затем отодвинула от себя тарелку и воздала должной местной чернике. К слову, довольно вкусно, но наша сочнее. Знать бы еще, отчего Его Величество так подозрительно на меня косится.

— Вы хорошо себя чувствуете, Мэврис?

— Превосходно, — ответила я.

— Как вам тайлиндар?

Окинув взглядом стол, я сделала вывод, что это название ягод.