Читать книгу "Чужие сны - Дарья Сойфер"

Наизусть она помнила только номер дедушки: слишком часто он просил закинуть ему деньги с карточки. И теперь рассчитывала написать сообщения с планом. Пусть привезет в часы посещения верхнюю одежду. Спрячет в кладовке для швабр и прочего барахла. А утром, около пяти, ждет в такси у больницы. Сестра в это время обычно спит без зад них ног, народу никого. Одеться втихаря в кладовке и ждать, пока не начнется пересменка. И там уже выскользнуть мимо охранника…

Однако написать Лия не успела. На экране светился значок нового сообщения, и когда Лия открыла его, то не сразу поняла, что там написано. С виду бред: «Пике арабеск. Дурак».

В следующую секунду Лия уже выпутывалась из одеяла, лихорадочно хватая ртом воздух. Это было страшнее, чем получить весточку от покойника. Как?! При всем желании он не мог догадаться. Такие слова… Даже если представить себе, что Мурад один из тех, кто увлекается балетом, хотя на человека искусства он не тянул, даже в этом случае он должен был выбирать из десятков терминов.

Нет. Какой-то трюк. Может, Фомин нарочно пытается свести ее с ума? Ну конечно! Подговорил своего дружка подыграть. Накачал какой-то дрянью. Нейролингвистическое программирование, гипноз? Куча вариантов. Или в палате установлена камера и Лия разговаривала во сне? Прекрасный план! Теперь она начнет на стены лезть от паранойи, и выписка отдаляется так же стремительно, как скоростной поезд от платформы. Но зачем? Зачем Фомину удерживать Лию в больнице? Научный интерес? Не такой уж она и сложный случай. Интерес интимный? Вряд ли. Лия бы заметила за столько сеансов. Тогда что?..

Выдохнув и усилием воли остановив приступ паники, Лия свежим взглядом пробежалась по палате. Камер не было. Нет, можно, конечно, предположить, что Фомин ставил их только на ночь, а с утра кто-то заметал следы, но это слишком. Такими темпами Лия скоро сама начнет искать в подушке мертвых воронят.

«Теперь веришь?» – телефон беззвучно подмигнул сообщением.

Лия медлила. Вступить в переписку, сделать ход в безумной игре означало принять правила. Признать себя жертвой чьих-то умелых манипуляций. Но трусливо отказаться? Ну уж нет! Не дождется. Из любой игры можно выйти победителем.

Хороший трюк. У тебя почти получилось. Да ладно! У тебя ведь мурашки. Признайся, Бэмби. Вали из дурки, давай встретимся в реале.

Бэмби… Лия словно на мгновение вернулась в сон, услышала голос Мурада, ладонь пронзило током – тактильная память. Боже, неужели она настолько внушаемая?

Я бы с радостью, но застряла здесь еще минимум на неделю. Злой дядя доктор не дает выписку? Что-то в этом роде. И ты собираешься сидеть и ждать? Такая правильная и послушная? Есть варианты? Есть ноги – есть варианты. Как-то так.

Лия закусила губу. Она не знала до конца, глюк это, реальность или ее снова накачали, но ведь вчера парень был настоящим! Ведь неспроста орали медсестры, вся больница смотрела из окон, как Мурад улепетывает, сверкая пятками. Он нашел способ проникнуть внутрь – если он не дружок Фомина, конечно, – так, может, сумеет вывести Лию наружу? И не придется поднимать давление деду, сделав его сообщником ночного побега? Со снами она разберется потом. Свалить из больницы, и как можно скорее, – вот проблема номер один.

Хочешь предложить что-то конкретное? Просто сегодня ложись спать пораньше.

5. Спи, подставив бочок

Мурад

ЖДУ ЕЕ НА ЭТОМ чертовом перекрестке. Еще никогда не ложился в постель с таким предвкушением! Бэмби интереснее, чем показалась сначала. Не из этих постных правильных девочек. Хотя бы мозги на месте. С ней будет весело складывать наш общий пазл.

Не доверяет мне. Ясен пень, а как иначе. У самого башню выносит, но мне терять нечего. Какой азарт, какой адреналин! Только я решил, что в жизни не будет ничего интересного, и – оп-па! – торчу в чужом сне, связан с другим человеком невидимой нитью. Разве не круто? Общаться на расстоянии, читать мысли, перемещаться во снах? Да я не мог и мечтать о таком, когда гонялся за ее тенью из ночи в ночь. Не зря. Плевать, глюки это, шизофрения или иллюзия. Для меня нет ничего реальнее этого перекрестка.

Пока ее нет, можно оглядеться. Мы всегда встречаемся в один и тот же момент. Может, в этом ключ? Может, надо спасти этого мужика? Забавная вышла бы цепочка: я вытащу Лию из дурки, она – этого чувака из-под колес. А что дальше? Какая-то сеть типа людей Икс? Неплохо бы. И даже если такой организации нет, ее нужно создать. Вряд ли мы с Бэмби такие одни.

А вон и тот магазин с чашками, соусницами и прочей пафосной хренью. Мамин Валера любит такое. Приятно, наверное, считать себя аристократом, попивая чай из английского фарфора. Забавнее всего то, что у нас вроде есть похожий сервиз. Мама собирала по каталогам.

Бэмби до сих пор нет. И холод собачий. От нечего делать захожу в магазин. Дверь открывается – а колокольчик молчит. Только вижу, как он беззвучно качается. Губы сами растягивает улыбкой. Чувствую себя гребаным Гарри Поттером.

– Я сказал ему: до шестнадцатого! – Продавец с кем-то нервно разговаривает по телефону. – Четыре дня просрочки… Первый раз такое…

Четыре?! Стоп-стоп-стоп. Они совсем разучились считать? Сегодня же только девятнадцатое! Неужели Бэмби видит будущее?

Мужик кидает телефон на стойку экраном вверх. Даже щуриться не нужно, чтобы разглядеть большие цифры: «18:18». И чуть ниже: «20 фев. 2019». Вот это номер! Значит, в своих снах Лия попадает именно в этот день.

Громыхает дверь, оглушительно трезвонит колокольчик. А вот и он, наш мертвец. Лия топчется снаружи, дышит на стекло, как будто наблюдает за муравьиной фермой.

– Ну привет, припозднилась? – Выхожу к ней. Конечно, не терпится встретиться в реале, но в этих общих снах есть что-то… не знаю, как и назвать. Один мир на двоих, хоть и депрессивный.

– Опять ты? – Что-то не похоже на радость от встречи со своим спасителем. Ладно, к черту реверансы.

– Значит, балерина? – улыбаюсь. – Пике арабеск… Ну ты даешь!

– Так что ты там говорил насчет побега?

– Воу-воу! Не хочешь для начала выяснить, что ты тут делаешь?

– Никаких загадок. – Она вздыхает. – Фомин сказал, это подавленное чувство вины за аварию родителей. Типа я снова переживаю ДТП, потому что в тот день поссорилась с отцом. Вижу, как погибает мужчина, и не могу его спасти.

– Больше он ничего не сказал? – Меня передергивает от одного упоминания этого старого олуха.

– Ну почему? – Она с горькой усмешкой провожает взглядом мужика. – Сказал. Что если я приму ситуацию, то это перестанет меня мучить. По крайней мере, так он говорил сначала. Видимо, фиговый из него толкователь.