Читать книгу "Неисправимый повеса - Сюзанна Энок"

Сент открыл двери в спальню мальчиков и подумал, что именно отсюда нужно было начать осмотр, а не терять времени на всякие кладовки, кухни и девчачьи спальни. Он проявил мягкотелость, если можно так выразиться. Попав сюда, она точно сбежала бы. Начни они осмотр с этого места, ему даже не пришлось бы целовать эту столь добропорядочную юную леди. Неудивительно, что внутри у него все перевернулось: ведь Сент толком не знал, как ему реагировать на девственницу.

Он бросил взгляд через плечо.

— Идете?

— Да, конечно.

Когда Эвелина проходила мимо него, Сент наклонился, чтобы ощутить аромат ее волос. Мед губ, лимонный запах волос… ее кожа, должно быть, будет на вкус как клубника. Эвелина Раддик представляла собой истинный десерт, и Сенту ужасно хотелось перейти к сладкому. Просто чертовски хотелось.

Самообладание никогда не было в числе его любимых или самых сильных качеств, но маркиз подозревал, что, если он просто накинется на нее, то не получит желаемого. Она скорее всего просто грохнется в обморок, а это его отнюдь не порадует.

Большая часть из двух дюжин мальчиков собралась у задней стены спальни большим полукругом. Даже сквозь болтовню и крики Сент слышал приглушенный звон монет.

— Что… — начала было Эвелина, но умолкла.

— Они играют монетками в расшибалочку, — проговорил Сент, оборачиваясь, чтобы посмотреть на нее.

— Играют на деньги? В приюте?!

Сент подавил вздох. От добропорядочных юных леди, как оказалось, больше проблем, чем пользы.

— Все монеты, которые будут лежать на полу, когда я к вам подойду, достанутся мне, — проговорил он громким спокойным голосом.

Мальчики засуетились, заползали по полу, собирая растерявшиеся монетки, а те, что были зрителями, выстроились в кривую линейку. Они не часто видели здесь маркиза, и было очевидно, что его посещение радует их не больше, чем самого Сент-Обина.

— Это мисс Раддик, — сказал он, показывая на Эвелину. — Она хочет побольше узнать о вас.

— Благодарю вас, лорд Сент-Обин. — Слегка улыбнувшись мальчикам, она вышла вперед. — Первым делом хочу сказать, чтобы вы называли меня Эви.

— Поцелуй нас, Эви! — крикнул один из старших мальчиков.

Сент ухмыльнулся. Скрестив на груди руки, он оперся спиной об одну из колонн, расположенных в центре спальни. Сейчас начнется самое интересное.

— Если ты хочешь, чтобы девушка поцеловала тебя, — резко ответила Эвелина, глядя в глаза тому мальчику, который оскорбил ее, — то сначала тебе следует хорошенько помыться.

Остальные мальчишки захохотали, по комнате полетели фразы типа «грязнуля Маллиган». Сент не вмешивался, ведь было очевидно, что к нему эти слова относиться не могут. Сегодня утром он принял ванну. И побрился.

— Все, все, — продолжала Эви, похлопав Маллигана по плечу. — Я пришла сюда не смешить вас. Я просто хочу с вами познакомиться. Вы весь день здесь сидите?

— Железная Швабра сказала, что сегодня мы должны сидеть тут, потому что будет инспекция, — ответил один из детей.

— Железная Швабра?

— То есть, я хотел сказать, миссис Нейтам, мисс Эви.

— Понятно.

Сенту показалось, что на губах Эвелины заиграла озорная улыбка, но она исчезла так быстро, что он не был уверен, что видел ее. Он нахмурился. У добропорядочных леди не должно быть чувства юмора, и его чертова репутация ясно это доказывает.

— Так как же вы проводите большую часть дня? В школе?

— В школе? — передразнил другой мальчишка. — А вы явились к нам из Бедлама, мисс Эви?

— Вы одна из тех религиозных леди, что приходят помолиться за наши языческие души? — вставил Маллиган.

— Нет, конечно, не…

— Его преподобие отец Бичем каждое воскресенье приезжает, чтобы спасти нас, — вступил еще один парнишка.

— Нет, не для этого! Он приезжает к Железной Швабре! Эви бросила на Сента растерянный взгляд, и он приподнял одну бровь.

— Может, вам предложить им пудинг? — посоветовал он.

— Я язычник!

— А я — краснокожий индеец, — заверещал один из маленьких мальчиков и пустился в воинственный пляс.

— Интересно, Эвелина, — прошептал Сент так, чтобы услышала только она, — хаос преследует вас всюду, куда бы вы ни пошли?

Она нахмурилась, но быстро повернулась к мальчикам.

— А что ты знаешь об индейцах? — спросила она, присев на корточки, чтобы быть одного роста с маленьким храбрецом. — Хочешь про них послушать?

— Рэндалл рассказывал мне, они снимают с людей скальпы.

Эвелина кивнула.

— А еще они могут двигаться по лесу абсолютно беззвучно и идти по следу медведя по скалам и рекам.

Глаза мальчика расширились от удивления.

— Правда?

— Да. Как твое имя?

— Томас Киннетт.

Эви выпрямилась.

— Знаете, мистер Киннетт, когда вы представляетесь леди, нужно сделать поклон.

Малыш наморщил лоб.

— Зачем?

— Чтобы иметь возможность осмотреть ее юбку, — сухо проговорил Сент.

Как это типично по-женски: сначала учить малышей уму-разуму, а уж потом поинтересоваться, едят ли они вообще что-нибудь. Сент внезапно почувствовал разочарование. Ведь он-то было решил, что вдобавок к соблазнительному телу у мисс Эвелины Раддик есть еще и мозги…

— Лорд Сент-Обин! — резко проговорила она, краснея. Все вокруг приглушенно хихикали.

— Да, мисс Эви?

— Я не могу поверить… — начала она, но остановилась. Извинившись перед мальчиками и подойдя к Сенту, она продолжила более тихим, но не менее яростным шепотом: — Я не верю, что этим мальчикам нужно видеть перед собой дурной пример. Ваши комментарии не прибавили им ничего хорошего.

Он наклонился вперед, глядя прямо ей в глаза.

— Как и ваши. Уроки вежливости для семилетних воришек по меньшей мере бесполезны, Эвелина.

Она побледнела, и на секунду Сенту показалось, что ему вот-вот дадут пощечину. Однако через несколько мгновений Эвелина кивнула.

— Я по крайней мере пытаюсь сделать для них хоть что-то. Сильно сомневаюсь, что вы можете то же сказать о себе.

Боже правый! Она отчитывает его! Женщины делают это лишь в двух случаях: когда хотят подвергнуться публичному оскорблению или же — что намного лучше — хотят оказаться под ним обнаженными.

— Эвелина Мария, — прошептал он, не в силах сдержать улыбки, — сегодня я оказал внимание только вашим губам, а в дальнейшем собираюсь заняться и остальным.

Она заморгала, после чего, бормоча что-то про себя, отступила назад.