Читать книгу "Охотники. Книга 1. Погоня за жужелицей - Лариса Бортникова"

— Что за черт! Ежик-то кусается! Да что это за хрень такая? — дернулся Красавчик от неожиданной тяжести крошечного металлического осколка, внезапной дрожи в коленках и пробежавшего по загривку неприятного холодка.

— То-то… Ну? Запомнишь, что искать?

— Уже. — Красавчик поспешил вернуть Капралу фигурку Ежика. К чутью своему Баркер всегда прислушивался, а тут оно вопило во всю глотку, что чем меньше Красавчик станет трогать эту железяку, тем лучше.

— Я дам тебе ящик, — продолжал Капрал, осторожно убирая образец в шкатулку. — Такой же, как у меня. С охранными символами и рунами… В общем, этого тебе понимать не надо, но только ты все, что найдешь, сразу пихай в него. И не вздумай… слышишь, не вздумай прятать на себе! Ясно? Это непростые штуки, поэтому, если не ищешь серьезных… очень серьезных неприятностей, постарайся не лажать. И еще, сынок. Если что-то тебе покажется странным, необычным… необычные видения, или сны, или хворь… Может, например, бросить в озноб, в жар… или, к примеру, ты захочешь вдруг сделать что-то, тебе не свойственное… Не бойся. Так работает предмет. Но помни: это означает, что тебя раскусили и что тот, кого ты ищешь, на тебя сейчас этим самым предметом воздействует. Гляди в оба, если увидишь кого разноглазого — один глаз синий, другой зеленый, — он и есть нужный человек! Ясно?

— Яснее ясного. Амулеты масонские. Штучки-дрючки. Абракадабра! Фокус-покус гоп-алле! — подмигнул Красавчик с притворной веселостью. Хотя было ему уже совсем не весело. А дьявольские фитюльки он не просто носить, даже лишний раз трогать не намеревался. Не то чтобы Баркер верил в колдовство, но, во‑первых, ма с ее суевериями, во‑вторых, профессия обязывает… В‑третьих, индеец, который (вот ведь краснорожая высокомерная скотина) в последний раз ничего так и не сказал.

* * *

Баркер поудобнее перехватил ящик, свернул на бульвар Джексона и быстрым шагом направился к «Доджу», припаркованному через три улицы на Мичиган-авеню. В его нагрудном кармане лежало два новых паспорта, солидная пачка банкнот по сто долларов каждая и билеты на трансатлантический лайнер «Аквитания», отправляющийся в рейс через неделю. Арчибальд Томпсон — так его теперь звали, должен будет встретиться со своим секретарем мистером Джоном Хукером в Нью- Йорке, откуда они уже вместе направятся первым классом в Европу. До порта Шербур, что на севере Франции.

Дошагав до Мичиган-авеню и убедившись в отсутствии хвоста, Баркер собрался покурить, сунул руку в карман пиджака и обнаружил там бумажку с паролем и заодно испещренный бессмысленными козявками вчерашний листок. Баркер сперва прикурил, затем от той же спички поджег обе бумажки и швырнул горящие лоскутья в канаву.

До Шербура Красавчик с Малышом добрались первым классом «Аквитании». Красавчик побаловал себя парочкой сытных ужинов на верхней палубе и небольшим, но эффектным выигрышем в холдем. Больше он картами не злоупотреблял — привлекать к себе внимание было бы неразумным. Малышу же Красавчик строго-настрого запретил покидать каюту, вычислив среди пассажиров двоих детективов. Несмотря на то что документы Малыша выглядели безупречно, а наклеенные баки с усиками делали его неузнаваемым, Красавчик решил не шутить с судьбой.

Прогулявшись туда-сюда по кораблю, вволю покрасовавшись перед дамами, при виде приближающегося Баркера краснеющими, хихикающими и поправляющими шляпки, Красавчик не обнаружил ничего настораживающего. Детективы не в счет. С этими всегда можно было договориться, даже если бы в богатом бездельнике, прохаживающемся туда-сюда вдоль борта, они вдруг сумели бы угадать растиражированный тысячи раз портрет Генри Джи Баркера. Нет. Не детективов высматривал Красавчик. Он поджидал, когда же… когда обнаружат себя те, кого до колик беспокоит нынешняя его работенка. Но публика на «Аквитании» выглядела болтливой и простодушной, в ресторанах и барных гремел джаз, шелестели достатком шелка и купюры, с глухим стуком падали фишки на сукно, ленивые утра сменялись шумными вечерами, и никого, кроме скучающих без флирта дамочек, не интересовал некий мистер А. Томсон, плывущий через Атлантику в сопровождении секретаря. Увы, к галантным беседам и нежным взглядам Красавчик приспособлен не был. Да и где, когда было ему обучиться этому непростому искусству — не у мамаши же спрашивать, не у индейца-ленапе и уж тем более не у толстой Бет. Как-то так вышло, что за всю тридцатилетнюю жизнь у Красавчика не случилось ни одной стоящей девушки. Бакалейщица Лиззи совратила его в двадцать, а через неделю после этого важного события ма спешно свернула «нору». Как раз тогда Красавчик решил от нее подальше свалить, что и сделал довольно успешно. В Чикаго же он сразу влился в уличную банду Рыжего О’Хары, где расторопностью и цепкостью заслужил уважение и получил под контроль целых четыре квартала. Там-то, собирая оброк с лавочников, Баркер познакомился с мэтром Шмуцем, который сразу выделил юношу из остальных и взял его под свое крыло, обговорив условия с ирландцем. А уже через четыре года, сразу после того как рыжего подстрелили в разборках, шайка головорезов Баркера наводила благоговейный ужас на всех ювелиров города. Ну и когда Красавчику было флиртовать? Тем более что девочки в заведении Бет всегда радостно его привечали, одаривая легкой и веселой любовью, ни о чем не спрашивая и не тревожа ни ум, ни сердце. Он знал, что нравится женщинам… всяким… и развратным, и непорочным, но от вторых предпочитал держаться подальше. «Никогда не лезь не в свой бизнес», — поучал Красавчика Шмуц. Красавчик не спорил. Если кто разбирается в золоте и камушках, он работает золото и камушки. И не суется, например, к бутлегерам или на ипподром… Так и с женщинами. Если ты привык к Кудряшке и Родинке, если тебе с ними хорошо, уютно и приятно, так зачем что-то менять?

Поэтому на «Аквитании» он при встрече с дамами приподнимал франтовской стетсон и быстро-быстро сбегал или в каюту, или в казино. За день до прибытия в Шербур Баркер прятался от назойливых девиц именно там. Сам не играл, но не без удовольствия наблюдал за пассажирами. За рулеточным столом нелепо разряженная старуха скучно просаживала небольшое состояние. Баркер остановился посмотреть — ему не нравилась рулетка, но что-то привлекло его внимание. И когда старуха отодвинула от себя гору фишек, он догадался, что именно. Движения ее в точности совпадали с движениями Игрока. Баркер даже зажмурился, помотал головой, потом присмотрелся еще раз. Да. За рулеткой скалился вставной челюстью Игрок, только в этот раз он был не грузным полковником-конфедератом в маске и перчатках, но стареющей кокоткой.

Красавчик помаячил возле старухи еще с четверть часа, а потом развернулся и поспешил в каюту спать, вполголоса ругая себя за излишек бренди за обедом. Еще раз Красавчик видел старуху, когда та спускалась с трапа в Шербуре. Встречал ее мрачный худощавый тип с огромным черным зонтом, который он раскрыл над старухой, едва та ступила на пристань и двинулась бодрым шагом к поджидающему поодаль авто. Дождь скатывался с зонта прямо на голову худощавому, но тот, казалось, не замечал этого и что-то жарко говорил. Старуха обрывисто и резко отвечала. «Как любовники…» — подумал Баркер и сам застыдился этой своей мысли. Но додумывать ее не стал, нужно было торопиться из Шербура в Париж, чтобы успеть на отбывающий через день «Восточный экспресс» и попасть в Константинополь не позже чем через полторы недели.