Читать книгу "Выбор Шатеры - Яна Ясинская"

Как же я раньше не сообразила! Ну конечно! Я же запомнила вызывной код Дерека!

Дождавшись, когда букмекер засунет прибор видеосвязи себе в задний карман и начнет подбивать на ставки очередного зеваку, я незаметно вытаскиваю прибор.

Торопливо набираю номер Дерека. Только бы ответил! Только бы ответил!

Мне несказанно везет. Звонок достигает адресата. Очевидно, что они все еще находятся в пределах Дарийской империи, иначе бы связь прервалась.

— Дерек! Дерек! — Я всматриваюсь в очень плохое, трясущееся изображение. — Где вы? Если на Тусе — вам нельзя улетать! Дан приказ уничтожать любой звездолет…

— Ада?! Где ты? Это правда, что сказала Айрис?! Это ты пронесла взрывчатку на звездолет императора?

Не могу понять, что за чушь несет Дерек.

— Какую взрывчатку? Я ничего никуда не приносила! Не садитесь в звездолет! Не покидайте Тус…

— У нас меньше часа, чтобы улететь. Иначе альтаирский дипломатический крейсер уйдет… Нет выбора!

Опять этот проклятый выбор.

Который есть всегда.

Ветер продолжает завывать. Толпа шумит. Атарксис, сбросив плащ, с видом победителя собирается идти к жезлу.

За спиной Дерека раздаются выстрелы.

— Не говори обо мне ничего Эвану…

Связь обрывается. И моя жизнь тоже. Все еще шипящий передатчик вываливается из рук.

Неужели это все? Конец? Неужели ничего больше нельзя сделать, чтобы спасти Эвана? Если только… Взгляд, полный отчаяния, падает на Жезл Власти.

Я совру, если скажу, что эта абсурдная мысль не посещала меня…

Жезл — не кристалл.

Это верная смерть.

Но зачем мне жизнь без Эвана?

Мой полусумасшедший от отчаяния и безнадеги взгляд блуждает по пестрой, разношерстной толпе дарийцев. В основном мужчины — горожане, ремесленники, воины. Впрочем, хватает и женщин, детей. Те, что побогаче, стоят ближе к Плато — занимают привилегированные места. Те, что победнее, — там, где и я, поодаль.

Стража, охраняющая Жезл Власти, немного сместилась, и теперь я могу беспрепятственно рассмотреть императора, восседающего на троне. Рядом с ним стоит второй трон — пустующий. Трон соправителя.

Неужели сегодня Атарксис займет его?

Мои раздумья прерывают громогласные трубы. Народ с неподдельным интересом взирает на то, как единственный законный наследник Дарийского престола направляется к Жезлу Власти. Поднимаю голову и я с содроганием понимаю, что сейчас решается не только судьба всей Дарийской империи. Сейчас решается судьба Эвана, чья жизнь висит на волоске, и ее счет идет на минуты.

Отчаяние. Безысходное и всепоглощающее. А еще злость.

На жизнь, на судьбу, на себя. Такую беспомощную и никчемную.

И страх. Страх оттого, что все уже предопределено и я абсолютно ничего не могу изменить.

Страх, перерождающийся в боль, которая стирает чувство самосохранения. Потому что внезапно отчетливо понимаю: терять уже нечего. У меня и так забрали все. Что осталось? Никчемная жизнь? Проклятая судьба? Отчаяние? Смирение?

Никогда не любила это слово — смирение. По мне, так оно убивает куда лучше дреда.

Перед глазами, словно за минуту до смерти, пролетает вся моя до смешного несуразная жизнь.

Любовь Эвана, которую я, что греха таить, ничем не заслужила.

Равнодушие алкоголички-матери, у которой я все же умудрилась снискать странное уважение, порожденное страхом передо мной. Еще бы — могу дредом и горло перерезать, если приспичит…

Нищета, голод и пробирающий до костей холод Катара.

Сытость и роскошь Руара, за которую приходилось платить слишком высокую цену.

А еще — моя почти зачерствевшая душа.

О да! Я могла бы до конца раствориться в Руаре. Я могла бы стать частью его. Моя рука не дрогнула бы, убивая. Я могла бы, не моргнув, предавать, лицемерить, играть чувствами других, если бы…

Если бы в моей жизни не было тех, кто мне по-настоящему дорог.

Если бы не было Бога, с которым меня познакомил отец Марк. А еще — любви, которую создал этот самый, не вписывающийся в уклад Дария, милосердный и любящий Бог землян.

Любви к ближним… К Эвану, к брату, к Мэд и даже к беспутной мамаше. Ведь какая бы ни была Акраба — она все же моя мать, которая не сбросила нас с Анигаем после рождения в обрыв, как делали в Катаре остальные. А ведь могла бы…

«Бог есть любовь», — именно так всегда говорил отец Марк.

О, эта проклятая любовь! Это она перетасовала все мои карты! Разрушила все четко выверенные планы! Как же она подвела меня! Сделала уязвимой! Зависимой от жизни других, дорогих мне людей! Это любовь вынудила ставить интересы близких людей превыше собственных. Это любовь привела меня сюда, на Плато Семи Ветров — нищую оборванку с никчемной судьбой, чтобы здесь в полной мере я смогла ощутить то, что называется отчаянием и обреченностью. Ведь я абсолютно ничем не могу помочь тем, кого по-настоящему люблю. Спасти их! Или…

…Могу?

Самодовольный Атарксис подходит к Жезлу Власти. С какой самоуверенностью избалованный гордец протягивает руку к Жезлу! В его глазах нет ни капли сомнения в том, что еще немного — и он станет соправителем Дария.

И только тут до меня доходит: весь фокус с Жезлом Власти заключается вовсе не в императорской крови! Вернее — не только в ней! Дело в этой самой фатальной, наглой самоуверенности в том, что ты достоин быть повелителем Дария. Не кровь Древних дает тебе власть над Жезлом, а вера в собственные силы, убежденность, что ты — и никто другой! — должен занять трон.

Назло!

Наперекор!

Вопреки всему и всем.

Только это достойно императора! Вера, что ты — правитель. Ты. И никто другой!

Но хватит ли этой уверенности трусливому Атарксису? Одно дело — глупая самоуверенность, и совсем другое — инстинкт самосохранения.

Интуиция не подводит меня. Рука наследничка замирает в сантиметре от Жезла Власти.

Невольно выдыхаю. Атарксис находится слишком далеко, чтобы я в деталях видела его лицо. Но мне и так понятно: даже если в его жилах и течет императорская кровь, Атарксис все равно не станет правителем. Потому что трус!

Даже стоя здесь, в стороне, я чувствую его неуверенность. Страх. Паническую боязнь смерти.

В последнее мгновение инстинкт сработал. Это он заставил наследничка замереть с вытянутой рукой в сантиметре от Жезла Власти. В одном миге от титула соправителя Дарийской империи. Собственная жизнь оказалась куда ценнее престола. Надо признать: парень не конченый дурак. Немного мозгов у него все-таки осталось.

Перевожу взгляд на веселящегося дэуса Бэра, который, несмотря на судьбоносность ситуации, не перестает жевать курицу. Затем на разочарованную Глэдис, недоумевающего Карла, Дэмониона, одаривающего племянника надменным, презрительным взглядом.