Читать книгу "Уитни, любимая - Джудит Макнот"

– Нервничаешь, папа? – тихо спросила она.

– Нет никаких причин нервничать, – пробормотал он странно хриплым голосом. – Я собираюсь повести к алтарю самую прекрасную девушку Англии. – Он взглянул на дочь, и Уитни заметила, что его глаза повлажнели. – Вряд ли ты поверишь, – добавил он, – потому что мы никогда не были дружны, но я не отдал бы тебя герцогу, если бы не считал, что он единственный, кто может справиться… нет, самый подходящий мужчина для тебя. С самой первой встречи я считал, что вы сделаны из одного теста, и поэтому сразу согласился на его предложение. И лишь потом мы заговорили о деньгах.

Уитни, сдерживая слезы, наклонилась и поцеловала морщинистый лоб.

– Спасибо за то, что сказал мне, папа. Я тоже люблю тебя.

Орган внезапно смолк, воцарилась напряженная тишина, потом прозвучали две выжидающие ноты, и Уитни положила дрожащую руку на рукав отца. Музыка вновь затопила огромную церковь, и четыреста человек в потрясенном благоговейном молчании увидели, как невеста шествует по длинному проходу.

Клейтон представлял себе, как она должна выглядеть в этот момент – прекрасная дама в вуали и летящем платье. Но видение, представшее его глазам в мягком пламени свечей, едва не лишило разума. Чувство гордости пронзило его мучительной радостью. Ни одна невеста на земле никогда, никогда не была такой ослепительной. Уитни шла навстречу ему без стыда и смущения, даже не прикрываясь вуалью. Под его взглядом Уитни подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза, намеренно давая понять каждому, кто присутствовал в церкви, как она счастлива.

Роскошные волосы Уитни рассыпались по плечам, золотая цепь на бедрах тихо раскачивалась в такт грациозной походке, а за спиной развевалась великолепная накидка, расшитая жемчугом. Она выглядела настоящей юной королевой во всей ее славе, невозмутимой, но не надменной, а манящей и одновременно холодновато-отчужденной.

– Боже милостивый, малышка! – прошептал Клейтон.

Зрители, застывшие в напряженном ожидании, увидели, как герцог выступил вперед, величественный и неотразимый в костюме королевского пурпурного бархата. Он взял руку невесты, посмотрел ей в глаза и что-то сказал, но лишь Уитни услышала его тихое:

– Здравствуй, любимая.

При виде красавца герцога, с нежной гордостью смотревшего на ослепительно прекрасную невесту, многие дамы приложили платочки к глазам еще до того, как новобрачные начали произносить обеты.

Клейтон подвел Уитни к алтарю, и она заняла место рядом с будущим мужем, место, которое отныне будет по праву принадлежать ей. Она стояла, чувствуя крепкое пожатие теплой руки Клейтона. И когда архиепископ попросил ее повторять за ним слова клятвы, Уитни подняла глаза и встретила ласковый, ободряющий взгляд. Она постаралась, чтобы голос звучал твердо и решительно, но, когда обещала повиноваться мужу, Клейтон поднял брови с таким комическим недоверием, что Уитни поперхнулась смешком и едва не пропустила слово.

Наконец их провозгласили мужем и женой; торжественно зазвучал орган, и Клейтон воспользовался правом поцеловать новобрачную. Поцелуй оказался целомудренным, настолько непохожим на те, что он дарил ей раньше, что Уитни окаменела от изумления.

– Придется попрактиковаться, – пробормотал Клейтон, – пока я не овладею этим искусством.

Его восхитительно прекрасная невеста кивнула с деланной серьезностью и скромно прошептала:

– Буду счастлива помочь вам обучиться, милорд.

Именно поэтому как шептались потом любопытные, плечи герцога Клеймора тряслись от смеха, когда он шел от алтаря под руку с герцогиней.

Уитни сидела рядом с Клейтоном в экипаже, катившем по гладкой дороге к Клеймору. Экипаж Джилбертов безнадежно застрял у церкви, поэтому тетя и дядя Уитни с благодарностью приняли предложение Клейтона воспользоваться его каретой, хотя прекрасно понимали, что новобрачным хотелось бы остаться наедине.

Рассеянно прислушиваясь к разговору, Уитни рассматривала широкое золотое кольцо, которое жених надел ей на руку Оно оттягивало палец непривычной тяжестью и занимало почти всю фалангу – дерзкий вызов всему миру, что отныне она принадлежит своему мужу.

Своему мужу!

Уитни осторожно взглянула на Клейтона сквозь опущенные ресницы. «Мой муж», – повторяла она себе, и всякий раз дрожь волнения пронзала ее. Господи, Клейтон – ее муж: шесть футов три дюйма истинной, неподдельной мужественности, элегантный, утонченный и загадочный, но волевой и решительный – со бранная сдержанная сила, готовая в любое мгновение обрушиться на противника. И теперь она носит его имя. Принадлежит ему.

Мысль казалась немного пугающей… и одновременно восхитительной.

Карета медленно въехала в главные ворота и свернула на подъездную аллею, где по обеим сторонам уже пылали праздничные факелы, освещая путь прибывающим гостям. Когда лошади остановились перед входом, Клейтон помог Уитни спуститься, и она с изумлением увидела, что весь штат слуг – от дворецкого, экономки, лакеев и горничных до садовников, лесников, егерей и конюхов – выстроился на ступеньках крыльца сообразно рангу и положению.

Клейтон повел жену, но не к двери, а остановился перед слугами. Уитни, нерешительно улыбнувшись ста пятидесяти настороженно выжидающим людям, взглянула на Клейтона.

– Мужайся, – прошептал тот, улыбаясь.

И мгновением позже воздух наполнился приветственными криками.

Клейтон переждал, пока шум утихнет.

– Это еще одна традиция, – объяснил он Уитни внешне серьезно, но с улыбкой в глазах, разглядывая слуг. – Представляю вам вашу новую хозяйку, мою жену, – произнес он древние слова, сказанные когда-то первым герцогом Клеймором, вернувшимся с похищенной им невестой. Клейтон говорил громко, так, чтобы его было слышно всем и каждому. – И знайте, отныне, если она о чем-то просит вас, значит, это и моя просьба; любая оказанная ей услуга – услуга мне, ваша преданность или неверность ей – все равно что уважение или оскорбление мне.

Лица присутствующих расплылись в широких улыбках, и, когда Клейтон повел Уитни к входу, снова послышался одобрительный гул.

Они вошли в бело-золотой салон. Клейтон налил шампанского Уитни, лорду и леди Джилберт. Стивен и вдовствующая герцогиня присоединились к ним, и Клейтон наполнил еще два бокала. Все сто двадцать комнат основного дома и семьдесят комнат соединенных вместе гостевых зданий были заняты прибывшими на свадьбу приглашенными, многие из которых приехали накануне. Снаружи слышался непрерывный стук колес экипажей по брусчатке подъездной аллеи – гости возвращались из церкви.

– Ты не хочешь отдохнуть, любимая? – спросил Клейтон, протягивая Уитни бокал.

Уитни глянула на часы. Уже семь, а бал начнется в восемь, и Кларисса еще должна погладить ее платье, это означает, что у нее даже не будет времени допить шампанское. Уитни нерешительно кивнула и отставила бокал.

Клейтон, заметив ее тоскующий взгляд, устремленный на недопитое шампанское, с ехидной улыбкой поднял оба бокала и повел Уитни наверх, по широкой лестнице к супружеским покоям. У ее спальни, смежной с его собственной, Клейтон остановился, открыл дверь и вручил жене бокал.