Читать книгу "Небесное Око - Дэвид Кек"

Замок содрогнулся. Молния ударила прямо в скалу, на которой возвышался Тернгир, и лорд покачнулся. Дьюранд представил башни, рушащиеся с утеса в море.

— Складно говорит, очень складно. Будем надеяться, что ураган не помешает ему договорить до конца.

Герцог, обратив взгляд к узким бойницам над головами присутствующих, продолжил.

— Нам приходится… нам приходится говорить о деньгах, тогда как само мироздание находится под ударом. Все потому, что Совет отказался помочь государю, согласившись дать деньги только под залог. Все потому, что члены Совета забыли, чего требуют от них долг и честь, когда государь ставит в заклад корону. Тогда как воин на поле брани защищает свои дом и честь, государь, рискуя короной, защищает наши дома и нашу честь. Долг государя не срамит. Дать деньги на войну было нашей святой обязанностью. И только простив долг, сможем мы смыть с себя позор, — герцог опустил голову. — Я все сказал. Ежели мне кто-то желает возразить — пусть говорит.

Чернецы, хохоча, хлопали в ладоши. Рагнал повернулся к Радомору, жирному герцогу Гелеборскому и самодовольному Лудегару, владыке Беорана.

— Кто из вас выступит против списания долга?

— Позвольте мне, о Великий Король, — сказал герцог Беоранский.

— Вы только поглядите! Еще один словоблуд. Славный мы устроили спектакль!

Дьюранд впился глазами в герцога, который, услышав, как Рагнал фыркнул, решил, что ему разрешено встать. Лудегар выглядел самоуверенным, чем-то напоминая капитана корабля, доставившего отряд Ламорика в Тернгир. Лорд поклонился государю в пояс и, широко улыбнувшись, произнес:

— Ваше Величество, ваше Высочество, достопочтенные члены Совета. Если мне позволит шторм, я хотел бы задать вам вопрос, ответ на который и так очевиден. Разве государь вправе быть менее честным, чем самый ничтожный из его поданных?

В зале послышались крики возмущения.

— Ух ты! — прошипел голос в голове Дьюранда. — Да этот Лудегар — подлый предатель. Остерегайтесь гордыни, ваша светлость! Гордыня — смертный грех.

Герцог Беоранский ждал, пока шум, поднявшийся в зале, успокоится. Наконец он воздел руку.

— Я никоим образом не желал проявить к его Величеству неуважение. Мы обсуждаем очень важный вопрос. Разве государь не обязан сдержать данное нам обещание? Имеет ли право король отказаться от клятвы, произнесенной в присутствии всех членов Великого Совета? Думаю, мы знаем ответы на эти вопросы. Я утверждаю, что король, попросив у Великого Совета заем, знал, что, опозорит себя, не вернув деньги в срок. Ничем больше он не рисковал. Разве бы мы ссудили государю серебро, заранее зная, что нам не вернут ни гроша? Я полагаю, что государь с самого начал понимал, что не в наших силах поднести ему столь богатый дар, поэтому успокоил нас, пообещав вернуть деньги. Чтобы убедить нас в том, что мы получим назад серебро, государь отдал в заклад корону. Подводя итог, осмелюсь утверждать, что король, заставив нас поверить в возможность возврата ссуды, пообещал нам луну с неба.

Дьюранд обвел зал блуждающим взглядом. Теперь со всех сторон его окружали воины Ламорика.

— Король не проходимец, который может позволить себе разбрасываться обещаниями направо и налево.

— Гордыня, Лудегар, гордыня.

— Каждый крестьянин обязан держать данную им клятву. Ужели слово короля стоит дешевле? Разве для короля существуют иные законы? — вопросил владыка Беорана. — Государь обещал вернуть нам ссуду, и вот настало время сдержать обещание. Ежели у государя нет денег, он должен отдать нам свой залог, — половина собравшихся в зале людей вскочила на ноги, — залог, который он сам выбрал!

Трапезная наполнилась криками и улюлюканьем. Радомор сидел, окаменев, не двигаясь с места. Поднявшийся в зале гам только веселил чернецов.

— Довольно! — рявкнул Рагнал.

Государь вскочил, вцепившись руками в стол. Рагнал прекрасно понимал, что шторм за окнами разбушевался не случайно.

— Покуда я все еще король, в зале будет тишина или же вышвырну всю шваль вон! С меня довольно и буйства Небес!

— Король воистину прозорлив… Обрушиться с бранью на Великий Совет и лордов прямо перед голосованием. Ловкий ход.

Повисшая в зале тишина длилась недолго. Снова послышался глухой ропот и перешептывание. На плечи Дьюранда опустились чьи-то руки, заставив его сесть.

— Каждая из сторон высказала свою точку зрения, — произнес Рагнал, — и теперь я вызываю своего священника-арбитра.

Проведя ладонью по богатой вышивке, украшавшей одежды, из-за стола поднялся согбенный бременем лет прелат. Старик кивнул, показывая, что готов к голосованию.

— Ясен ли вопрос, стоящий перед Великим Советом? — спросил Рагнал.

— Ясен, сир. Цель голосования — разрешить спор, возникший между государем и Великим Советом. Государь взял ссуду, и во власти Совета простить королю его долг.

— А корона?

— Государь вправе отречься от престола, как некогда… — священник на мгновение замолчал, — как это некогда сделал король Карондас, да пребудет он в памяти нашей во веки веков.

— Мы тебе не рассказывали о Радоморе? — проскрипел голос в голове Дьюранда.

— Так пусть же начнется голосование! — провозгласил Рагнал.

— Сражаясь за короля, он пал, поверженный врагами, на поле брани в Гейтане. Пропустил удар по чистой случайности. Ему очень не хотелось умирать. Жизнь только начиналась. Все, чего он достиг, — все могло пойти прахом.

— Голосовать можно по-разному. Существует несколько систем, — качнул бородой арбитр. — Черные и белые камни, короткие и длинные прутья…

— Я имею право выбора?

Арбитр, моргая, уставился на государя.

— Когда мы его нашли, он был не просто ранен. Он лежал в грязи Гейтаны и умирал. Не то, что руку поднять, пальцем пошевелить уже не мог. Со смертью он терял все.

— Выбор за вами, ваше величество.

Лицо Рагнала расползлось в зловещей улыбке.

— Именно в такие моменты человек делает выбор. Его жизнь в обмен на жизнь нескольких воинов. Кто их спохватится? Кто их будет искать? Кто станет выяснять, куда они делись, когда кругом идет битва?

Ураган стонал и кричал голосами несчастных, запертых в объятом пламенем доме.

— Я требую поименного голосования. Спрашивать буду каждого. Не время и не место для игр.

— Подобное желание не противоречит закону, ваше величество, — на мгновение замявшись, отозвался арбитр, и Paгнал кивнул с мрачным выражением на лице. Если уж вассалы решили от него отречься, то пусть сделают это открыто — ему в лицо.

— В таком случае, — произнес государь, — приступим.

— Герцог Гарелинский, мы желаем начать с вас. Подойдите к нам.

Высокий лорд встал из-за стола и преклонил перед государем колено.