Читать книгу "Сирия и Палестина под турецким правительством - Константин Базили"

3-е. Несоразмерное с числом народонаселения черное духовенство в католических племенах. Марониты, коих все народонаселение не превосходит 140 тысяч душ обоего пола, имеют более двух тысяч монахов.

4-е. Чумная зараза, часто опустошающая Сирию, при других болезнях, каковы проказа и оспа. О привитии оспы теперь только стало заботиться правительство, а опустошительные действия чумы приостановлены, кажется, учреждением карантинов в эти годы.

5-е. Непомерные рекрутские наборы, произведенные Ибрагим-пашою. Более 30 000 рекрутов было им набрано в Сирии в немногие годы с одних магометан, и до 100 000, может быть, бежали в Кипр, в Анатолию, в Мосул, в Диарбекир, чтобы избавиться от набора. Как те, так и другие составляли отборную часть народонаселения. Для вознаграждения этой убыли Ибрагим-паша приложил все усилия, чтобы обратить кочевья бедуинов в оседлую жизнь; дал им превосходные земли, льготы, даже денежные пособия. Если порою и удалось ему пересилить кочевой инстинкт этих детей пустыни, зато в последовавший переворот ошибки Порты и ее представителей успели все это разрушить, и еще недавно опустели 30 деревень в одном Гауране, частию за Евфрат.

В Турции ни в каком случае не исчисляется народонаселение подушно. Правительство, заботясь единственно о своих доходах, обращает внимание только на лица, обложенные податьми, т. е. на мужский пол между 18 и 60-летним возрастом, или же ведется счет семействам и домам. В том и другом случае для приискания общего числа народонаселения число домов или лиц, обложенных податью, почти всегда тождественное в итоге, должно помножить на 4 1/2, и к произведению прибавить по крайней мере 5 на 100 для духовенства и лиц льготных, каковы шейхи, эмиры, люди на службе правительства состоящие.

Таким образом, принятое нами число соответствует 330 000 семейств, рассчитанных приблизительно на основании следующей таблицы.

Итоги представят более 235 000 семейств магометан противу менее 100 000 всех других народов в совокупности.

Ансарии сосредоточены в горах северной прибережной полосы от Сафиты до Скандерунского залива; марониты на горе Ливанской; друзы занимают часть Ливана, от Бейрута до Сайды, Гауран и Антиливанские округи Хасбеи и Рашеи, повсюду вкупе с христианами. Мутуалии живут по южным отраслям Ливана между Сайдою, Суром и Сафетом, а на севере у Баальбека и в окрестностях приморского городка Джейбеля. Униаты обитают большею частию на Ливане и в городах; армяне в Аданском пашалыке и в северных округах Алеппского. Евреи в палестинских городах, в Алеппе и в Дамаске; латины в окрестностях Иерусалима и в городах. Основною же массою народонаселения по всему краю служат мусульмане и православные.

А. Магометане (мухаммедии)

1. Мусульмане

Потомство арабских завоевателей, которые под знаменами Абу-Обейдаха и Халеда, Аллахова меча, покорили Сирию при Халифе Абу-Бекре, смешалось постепенно с туземными сирийцами, обращенными в магометанство. Быстрый успех обращения выказывается тем, что уже в эпоху крестовых походов, четыре века спустя по завоевании, число христиан было незначительно в Сирии. Как только остыл фанатизм, преобразивший аравийских пастухов в завоевателей, роскошь Дамаска, Багдата и Куфы и изнеженный климат Сирии возымели свое необходимое влияние на потомство воинственных проповедников ислама. В продолжение упорной борьбы с полчищами Запада поток свежей северной крови, притекшей с вершин Кавказа и из Средней Азии, влил в сирийских магометан новую жизнь; но и она истратилась в бурное правление мамлюков и эмиров, так что Селим покорил без труда обширную область, которой народонаселение в ту эпоху было по всем вероятностям втрое многочисленнее нынешнего.

Уже с лишком три века Сирия принадлежит туркам; но турецкое племя доселе не укоренилось в ней, а завоеватели покорились сами влиянию местностей, арабского элемента и языка, принимая постепенно нравы и физиономию покоренного племени.

Замечательно, впрочем, что по северным округам, более подчиненным элементу оттоманскому и приливу иноплеменной крови, народ представляет уже первую степень перехода от собственно арабского характера к той смеси племен, которою испещрена Малая Азия. В Южной Сирии и физическая, и нравственная физиономия народа сохранила свой арабский тип и более сходства с Египтом и с Аравийским полуостровом.

Одни только потомки янычар и спахиев, поселенных султанами в северной стороне Алеппского пашалыка на праве феодальном, для несения военных повинностей, сохранили доселе в употреблении язык турецкий. В остальной Сирии язык этот совершенно чужд народу; им пишут только в канцеляриях турецких пашей, а во всем остальном делопроизводстве принят арабский язык.

Арабы в традиционных одеждах. Рисунок акварелью У. Вильда, 1830-е гг.

Изучением арабского языка ограничивается все воспитание сирийских мусульман. Во всех городах, даже во многих селениях, при мечетях, служители религии обучают детей грамоте по Корану. Нынешние арабы мало понимают язык своего богослужения; самый выговор значительно изменился, так что правильное чтение и просодия Корана требуют уже долгого изучения и усовершенствования, которого немногие достигают. За исключением Корана и его толкований, на которые тратят свой век ученые арабы, древние памятники литературы никому не доступны, никто о них не помышляет, и, можно сказать, они в Сирии не существуют. Светлый век халифов давно прошел и, кроме изнеженности нравов, другого следа не оставил в потомстве. Сирийские арабы и теперь по мягкости нрава, по близости к тем местам, где некогда процветала их литература, по богатству и по красотам своего языка и даже по природным способностям доступнее образованию, чем турки; но, с одной стороны, они лишены тех средств, которые доставляются правительством в Константинополе турецкому народонаселению, и того поощрения, которое оказывали многие султаны национальной литературе; с другой — непрестанные политические волнения Сирии всего менее благоприятны наукам. Ни одной типографии не имеют мусульмане во всей Сирии; других печатных книг на арабском языке не знают, кроме тех, которые изданы в Каире по повелению Мухаммеда Али, и те мало находят читателей между мусульманами.

Трапеза во дворце шейха. Рисунок акварелью У. Вильда, 1830-е гг.

Таким образом, хотя наука Корана более распространена в народе сирийском, чем в остальной Турции, и хотя здесь встречается более людей низшего сословия, знающих читать и писать, однако существенного образования в Сирии менее, чем в Египте и в Европейской Турции. Замечательно притом, что из Сирии и Египта менее, чем из всякой другой турецкой области, вышли люди государственные; а это более приписать можно отстранению арабов от государственной службы, по причине различия языка и племени, чем недостатку в них способностей. В массе сирийского народонаселения более природных дарований, чем в других племенах империи. Самое физическое и гражданское образование края, раздробленного на маленькие общества, более или менее самостоятельные, благоприятствует развитию правительственных способностей, заменяющему на Востоке в государственных людях всякое теоретическое познание. Отчужденные от поприща государственной службы и поставленные наряду с подвластными народами, арабы направили свой природный ум к утонченности в обращении; наследственное красноречие, свойственное гению арабского языка, обратилось у них в усугубленное выражение таких учтивостей и приветствий, которые в переводе показались бы ирониею, но составляют существенную часть разговоров и переписки всех сословий и неизбежны даже в семейном кругу[289].