Читать книгу "Дом Дверей: Второй визит - Брайан Ламли"

А для Тарнболла повторялось то представление, которое он увидел в «Альт Дойчехаузе» в Берлине тысяча девятьсот семидесятого года. И несмотря на его огромную силу воли и физическую силу, это оказалось почти невыносимым. Его руки стиснули пистолет-пулемет…

И небо прострочила короткая, яростная очередь, вдребезги разбив пулями иллюзию, и приведя всех в чувство; по крайней мере, на какой-то миг.

– На нашей стороне? – процедил сквозь стиснутые зубы спецагент. – Синтезатор? Вот бы никогда не подумал! – Он проверил магазин, выругался и отшвырнул застучавшее по камням разряженное оружие. – И это оставило меня без патронов.

– Одно последнее испытание, – повторил слова компьютера Джилл. – Именно так он мне и сказал: мы должны показать, чего стоим.

Тарнболл, похоже, преисполнился надеждой:

– Одно последнее испытание? И какое именно?

– Нет, оно еще лишь предстоит, – покачал головой Джилл. – Я чувствую, как оно надвигается.

Именно в этот момент Джордж Уэйт и крикнул с гребня отрога:

– Внизу какое-то движение. Что-то многочисленное поднимается по склону!

– Лучше спустись обратно, – позвал его Джилл. И бросил остальным:

– Подойдите теперь все ко мне и принесите сюда Фреда Стэннерсли. Положите его вон туда, прислонив к тому камню. – А затем повернулся к спецагенту. – Чем бы там это ни оказалось, мы вполне можем встретить его все вместе. И Фред Стэннерсли тоже, там, где мы сможем постоянно наблюдать за ним.

Миранда подошла к кристаллу первой, бросившись в, объятия Тарнболла со словами:

– Ах, Джек!

Тот утихомирил ее и утешил:

– Это еще не все. Нам еще не конец.

Анжела посмотрела на Джилла, увидела, каким сделалось его лицо, и поняла, что все именно так и обстоит.

– Что делать? – спросила она.

– Ждем, – коротко ответил Джилл. И поскольку ничего не мог тут поделать, то экстрасенс направил жало на кристалл там, где тот высился, словно сияющий чернотой дом, и произнес или подумал: «Итак, вот мы все и здесь. И чего ты теперь ждешь? Проклятая, злобная… машина!»

Нехорошая мысль, но и не такая уж и плохая. Вызов – это последняя линия обороны непобежденного, неослабевшего, не павшего духом.

И кристалл ожил, сделался смазанным в беззвучном движении! Словно непоющая юла какого-то ребенка-великана, он закружился, его грани – его двери – сделались неотчетливыми. Затем четкость вернулась, как у колеса рулетки или фургона, когда вращение замедлилось. Это вращение не потревожило ни единого камешка среди окружающей кучи щебня. А когда оно замедлилось…

Шестеро стоявших, пошатываясь, оборванных людей увидели, что на дверях появились фамилии и всего один-единственный номер.

Слева направо, противосолонь, эти фамилии гласили: ДЖИЛЛ, ДЕНХОЛЬМ, ТАРНБОЛЛ, МАРШ, СУН И УЭЙТ. А единственный номер – тринадцать.

Дом Дверей перестал кружиться и остановился.

– Наши фамилии, – констатировала очевидное Миранда.

– Всех, кроме Фреда, – кивнул Тарнболл. – А номер?

– Сита, – сразу же определила Анжела. – SITH; 3, 1, 4 и 5. Если сложить эти цифры, то получится тринадцать.

– Но разве мы не складываем один и три, получив четыре? – не поняла Миранда.

– Только не на мой взгляд, – отвергла такой дилетантский подход Анжела. – Только не в этот раз. Спасибо, нам отлично сгодится и тринадцать. К несчастью для некоторых… надеюсь, – для Сита!

Барни снова метался и тявкал. А из темноты послышались медленные шаги, жутковатый шорох скользящих тел и стук потревоженных камней. На гребне отрога появились на фоне темного неба силуэты странных фигур.

Впрочем, не таких уж и странных, точнее, знакомых.

– Боже мой! – ахнула Миранда.

Но Тарнболл сунул руку во внутренний карман камуфляжной куртки и достал фрагмент клешни.

– У-у, – покачал головой он. – Бог тут совсем ни при чем, Миранда. Нет, все это затеял один маленький безобразный инопланетный ублюдок, который и слыхом не слыхивал о Нем.

– Совершенно верно, – подтвердил Джилл. – Он это дело начал, и теперь нам надо его закончить.

И там, где прежде ночь была всего лишь страшной, она стала насыщенной ужасом…

Глава сорок первая

Прозвенела команда – на резком китайском! И Кину Сун зашипел как змея, выругался на том же языке и крикнул:

– Они приходить… за мной!

С отрога по крутому, утыканному щебнем склону съехала дюжина фигур, трудноразличимых в бледном свете звезд, но явно в форме. И Джек Тарнболл, увидав блеск вороненой стали, заорал:

– Ложись!

Шестеро спутников пригнулись, скрылись за мелким обнажившимся уступом и наблюдали, как солдаты В форме занимают позиции для стрельбы. Затем последовала еще одна резкая команда, и Кину Сун снова прошипел предупреждение.

Ночь ожила от стрекочущего автоматного огня! Пули зацокали по каменистому гребню, высекая искры, взметая осколки камней и столбы пыли. И при вспышках жаркого света из стволов Джилл и его друзья разглядели, кто же все-таки такие, их враги – солдаты НОАК из синтезированного Китая Кину Суна! Их красные звезды и хлопающие уши на головных уборах ни с чем и никогда не перепутаешь.

– Дерьмо, мы – покойники! – крикнул на ухо Джиллу рослый спецагент, но не настолько громко, чтобы его расслышали сквозь рев свинцового ливня другие. – Нам нечем отбиваться.

Джилл взглянул на него, увидел уголком глаза какое-то движение. Двигался Дом Дверей: он на миг сделался смазанным, перенеся дверь с фамилией Суна на центральное место, прямо напротив впадины… перед опустившимися на одно колено солдатами. И тут…

– Я – инструмент, воспользуйся мной. – Всплыли в памяти у Джилла «слова» синтезатора. И теперь он понял.

– Кошмар Кину Суна… и его дверь! – пробормотал он.

– А? – Тарнболл поднял камень и швырнул его в солдат, которые теперь наступали ровным строем.

– Кину Сун! – заорал Джилл. – Твоя дверь, вон та… – И он показал на дверь. – Ты – стучать, сейчас же! Сделай это немедленно!

Ошалевший Сун непонимающе покачал головой. Но жест Джилла мог означать только одно. А Сун научился доверять этим людям, и этому человеку – сильней, чем другим. Так как с самого начала этого кошмарного приключения доверять больше было некому.

Он двинулся, припадая к земле, пополз, добрался до двери, постучал по дверному молотку в виде горгульи над его именем, СУН. И когда солдаты перешли на бег, стреляя с бедра, кореец распластался, откатился от двери, и обхватил руками землю. Что оказалось весьма кстати.

Джилл со спецагентом смотрели во все глаза на это зрелище. Челюсти у них отвисли, когда дверь Кину Суна разделилась посередине и распахнулась, наружу высунули свои уродливые тридцатимиллиметровые стволы спаренные пушки.