Читать книгу "Город - Стелла Геммел"

Он призадумался, стоило ли прятать тела. Мертвый стражник возле двери – лучший способ вызвать тревогу. В итоге он затащил обоих в темный угол под лестницей. Может, хоть немного времени удастся выиграть.

И вот теперь он спешил незнакомыми коридорами, каждый миг ожидая шумного переполоха. А еще понятия не имел, насколько велика Цитадель и где в ней находится император. Если только он и вправду здесь жил…

«Будь я императором, где бы я поселился?» – спрашивал он себя.

Ответ был очевиден: на самом верху. Ни один император в здравом уме не стал бы жить в подвальных глубинах, рядом со зловонными, да еще и подтопленными тоннелями. Так что всякий раз, когда возникал выбор, Рийс шел вверх. Правда, выбор предоставлялся редко. Цитадель как будто намеренно направляла пришельца вниз. Коридоры оказывались наклонными и кончались если не тупиковыми проходами, так темными лестницами, уводившими опять-таки вниз. Примерно через час бестолковых блужданий он оказался определенно ниже того уровня, где начал путь.

Проскользнув в никем не охраняемые двери, Рийс оказался в огромном пустом зале. Здесь горело множество факелов, но воздух оставался сырым и холодным. Помещение было круглым и не только высоким, но и, так сказать, глубоким: вдоль стен вилась широкая лестница, спускавшаяся к далекому полу. Стоя на самом верху, Рийс посмотрел вниз. Судя по всему, единственный выход был именно там, где по полу будто стлался зябкий туман. Рийс замотал головой. Спускаться туда ему до смерти не хотелось. Он тихо вышел тем же путем, которым вошел.

Он-то думал, придется прятаться от слуг и уворачиваться от солдат, примерно как раньше, когда он незаметно следовал за Амитой во время ее ночных вылазок. Однако Цитадель выглядела совершенно безлюдной. Нигде ни звука – только предательски громкий стук его сердца да еще дыхание, тревожившее неподвижный воздух. Рийс часто останавливался, вслушиваясь, не шевелится ли вблизи что-нибудь живое. Спустя некоторое время он поймал себя на том, что стал ждать звуков жизни с нетерпеливой надеждой.

Он двигался узким и опять-таки сырым коридором. Здесь пахло несвежим мясом и застоявшейся водой. «Подходящее местечко для мертвецов», – сказал он себе и вдруг осознал, что жутко боится. Борясь с отчетливым побуждением удрать, он вытащил меч. Скрежет металла и ощущение жесткой кожи в ладони ободрили и воодушевили его.

А потом он услышал посторонний звук. Неторопливый такой, мягкий, скользящий. Он раздавался где-то дальше по коридору, где в промежутках между стенными факелами залегла кромешная тьма.

Поняв, что невольно затаил дыхание, Рийс заставил себя потихоньку выдохнуть. Потом шагнул вперед с мечом наготове.

Его глаза различили в темноте неподвижную тень, и он испытал облегчение. Гулон! Рийс перевел дух и почувствовал, как рассеивается судорожное напряжение. У него на пути стоял всего лишь гулон. Время от времени он встречал гулонов на улицах Города. Этот, правда, был очень крупным, гораздо крупней всех, каких он видел прежде. Морда зверя находилась почти на уровне его плеча. А на шее красовался широкий золотой ошейник. Словно у комнатной собачки какой…

Гулон взирал на него жутковато-разумными, почти человеческими глазами. Длинные ресницы, казалось, подрагивали в сыром воздухе. Зверь не двигался с места.

– Брысь! – чуть не со смешком сказал ему Рийс. Поднял меч и сделал еще шаг вперед, хотя настоящего намерения обижать животное у него не было. – Брысь с дороги, паршивец!

Гулон стоял на прежнем месте, нимало не впечатленный угрозой. Рийс было решил протолкнуться мимо него, но задумался: а вдруг цапнет? Зубы-то у гулонов есть – или как? Может, проще убить настырную тварь, да и дело с концом? Однако зря убивать не хотелось, и он стоял в нерешительности. Гулон рассматривал его золотыми глазами, странно похожими на человеческие.

Потом зверь приоткрыл пасть и издал негромкий звук, похожий на младенческий плач. Его дыхание отдавало вонью сточных тоннелей. Рийс содрогнулся. Он опустил руку с мечом и все же решился проскочить мимо гулона. Сделал шаг к стене… Зверь одновременно с ним подался в ту же сторону.

Рийс усмехнулся. Поиграть со мной хочешь? Ну что ж, поиграем…

И тут гулона точно с цепи спустили. С невероятным проворством он рванулся вперед – и его челюсти сомкнулись у Рийса на горле…

* * *

В пещерах глубоко под Цитаделью полчища крыс прекращали вечный поиск еды и разбегались в разные стороны, пропуская отряд вторжения. Люди медленно продвигались вперед. Хотя дорога сделалась более ровной и твердой, люди все равно были вынуждены идти по щиколотку в скользкой грязи. Солдаты изо всех сил осторожничали: по правую руку текла целая река густой жижи. Запах стоял совершенно невыносимый. Наделенные крепкими желудками, не подверженные морской болезни, смеявшиеся в плавании над товарищами – теперь страдали в свой черед. Едва ли не каждый вынужден был останавливаться и блевать прямо рядом с тропой.

Они несли с собой порядочное количество воды. Индаро загодя предупредила, что путь будет долгим, как бы нутро опасно не пересохло.

Устало переставляя ноги, она двигалась замыкающей. Неожиданно солдаты притихли, и отряд постепенно остановился. Индаро тоже посмотрела вперед. Сердце упало.

Здесь русло потока делало изгиб к югу. Соответственно, половодья нанесли с внешней стороны изгиба громадную кучу всякого мусора. Поди разбери, долго ли все это здесь провалялось – час или год. И поди перелезь. Ничего не получится.

Индаро посмотрела на другой берег потока, в этом месте недостижимый. Он был удобным и плоским – шагай не хочу.

«Надо было там пойти», – подумала Индаро.

Джил прокашлялся.

– Вперед никак, и реку перейти не получится, – проговорил он устало. – Придется вернуться.

– В смысле, куда, господин? – спросил солдат-петрасси.

– Элайджа? – Джил обернулся к юному проводнику.

– Разных путей очень много. Мы думали, здесь будет удобней всего, но ошиблись. После каждого ливня все в корне меняется. Придется попытать другую тропинку!

– Это должно было рано или поздно случиться. – Индаро напустила на себя такой вид, словно подобная неудача вполне входила в их план. – Вот поэтому мы столько времени на дорогу и отвели.

Один за другим воины стали поворачивать обратно.

– Осторожнее! – предостерег Джил. – Под ноги не забывайте смотреть!

С невидимого потолка на голову постоянно капала вода. Грязь, вконец расквашенная ногами, на обратном пути стала еще более скользкой. Джил знал из опыта: когда приходится возвращаться, всегда невольно спешишь, пытаясь нагнать время. Еще не хватало начать терять воинов прежде сражения!

Времени у них действительно хватало, но Индаро едва не пала духом из-за задержки. Как же ей недоставало верной Дун! В сражениях подруга отличалась редкостным упорством. Теперь, когда ее не было рядом, Индаро чувствовала себя так, словно с ее левого бока сняли доспехи. Покинув Старую Гору, они перво-наперво поехали на ту равнину, где Дун умерла на руках у Фелла. Сообща они похоронили ее, уложив лицом навстречу рассвету. Джил и его люди наблюдали в молчании. Индаро привычно произнесла священные слова, поручая Дун богам льда и огня, а про себя еще и Адуаре, богине павших воительниц; обе подруги ей поклонялись. И вот теперь, шагая сточными подземельями, Индаро мечтала, как однажды ясным днем, когда война будет окончена, она прискачет – возможно, вместе с Феллом – на маленький южный хутор, где, если им повезет, еще живет матушка Дун, и расскажут ей о мужестве дочери, отдавшей ради Города свою жизнь.