Читать книгу "Загадка номера 622 - Жоэль Диккер"

– И куда мы едем?

– Я вот подумываю о Вербье, – сказал Макер.

– О да, Вербье! Куда? В “Палас”?

– Сомневаюсь. Прошел всего год с тех пор, как там убили Жан-Бена.

– Пора уже забыть эту историю. Гони прочь ужасные воспоминания. Ты же не собираешься на всю жизнь отказаться от “Паласа”!

– Я не знаю…

– Ну правда, милый! Там такой льюкс! Мы запремся в номере, разожжем камин и будем любоваться пламенем, сидя на диване.

– Ладно, как скажешь, – согласился Макер.

Сняв пальто, он прошел в гостиную и налил себе виски. Он пил его у окна, глядя, как снег медленно оседает на заиндевелую лужайку. Мысли его блуждали далеко. Он думал об Анастасии. Это часто с ним случалось. Интересно, где она, что делает. Счастлива ли? Он ее разлюбил, но все‐таки любил, несмотря ни на что. Любовь – это навсегда.

Вероятно, по ассоциации с “Паласом Вербье” он вспомнил слова, написанные помадой на зеркале в ванной:

Котенок, я тут.

A.

Он внезапно удивился, почему просто “А”. Все свои письма с Корфу Анастасия подписывала полным именем. Равно как и записку, просунутую когда‐то ему под дверь. И еще он вспомнил одну ее фразу: “Я приехала в Вербье расстаться с тобой, а не для того, чтобы оставлять тебе нежные послания”. Тут он подумал о том, что ему сейчас сказала Арма: “Мы запремся в номере, разожжем камин и будем любоваться пламенем, сидя на диване”.

Они никогда не бывали в “Паласе” вместе. Откуда она знает, что во всех апартаментах есть камин, напротив которого стоит уютный диван? Опешив, он выпустил стакан из рук.

Арма, услышав звон разбитого стекла, бросилась в гостиную. Макер так побледнел!

– Дорогой, что случилось?

– Это ты! – сказал он. – Ты была в “Паласе” в ту ночь, когда произошло убийство! Ты прикинулась моей женой, проникла в мой номер и написала мне помадой на зеркале “Котенок”, как будто тут была Анастасия.

– Ты говорил, что тебе очень нравится этот цвет. Моя парижская кузина прислала мне точно такую помаду. Я пользовалась ею дома, чтобы ты обратил на меня внимание, но ты ничего не замечал. Дописав, я услышала, как открывается дверь спальни, и спряталась в шкафу, оставив помаду на раковине.

– Что ты забыла в “Паласе”?

– Я хотела посмотреть, как тебя объявят президентом. Я так тобой гордилась. Это был твой триумф. Поэтому я и отпросилась – я никак не могла пропустить твою коронацию. Я давно заказала себе номер в дешевой гостинице в Вербье. Потом я узнала, что Анастасия собирается тебя бросить и что ее не будет дома, когда ты вернешься. Тогда я решила признаться тебе в любви. Возле тебя должна быть любящая женщина! Придя в “Палас”, я назвалась твоей женой, и портье, не задавая никаких вопросов, выдал мне второй ключ. В номере было пусто, я написала тебе несколько слов на зеркале и спряталась, чтобы посмотреть, как ты отреагируешь. Но когда ты наконец вошел, я засомневалась. Мне стало страшно, что ты сочтешь меня идиоткой. А потом тебя кто‐то позвал с балкона, и я предпочла не показываться. Я сказала себе, что лучше восхищаться тобой издалека, ведь ты наверняка меня оттолкнешь. Подумаешь, домработница.

Макер был ошеломлен. Он налил себе еще стакан виски и выпил его залпом. Затем спросил с дрожью в голосе:

– Арма, ты стащила золотой пистолет Анастасии?

Она молча посмотрела на него. И расплакалась:

– Я нашла пистолет в сумке, которую она заранее сложила, собираясь бежать с Левовичем, и спрятала в шкафу. Не знаю, почему вдруг я стала рыться в ее вещах, наверно, мне просто хотелось выяснить, куда они едут. Я надеялась найти авиабилет или какую‐нибудь записку. Но обнаружила пистолет и испугалась, что Анастасия вздумала покончить с собой. В то время она была сама не своя, и я вообразила, что она намеревается совершить что‐нибудь ужасное, как в “Румео и Жулетте”. Сначала я планировала избавиться от пистолета. Выбросить его в озеро или еще куда‐нибудь. Но потом побоялась, что меня заметят и примут за преступницу. А вот где‐нибудь в горах, в овраге, его никто не найдет. Поэтому я взяла его с собой в Вербье.

– Арма, – ужаснулся Макер, – это ты убила Жан-Бенедикта?

– Нет! Клянусь тебе, я не убивала его.

– Так что же ты сделала, черт возьми! – прикрикнул на нее Макер, понимая, что она чего‐то недоговаривает.

– В субботу днем, когда я пряталась в твоем номере, я слышала, что ты говорил о Тарноголе. Я знала, что из‐за него у тебя сплошные неприятности и что он может все так подстроить, что тебя не выберут. Входя в номер с балкона, ты сказал, что убьешь его. Но я не хотела, чтобы ты оказался в тюрьме. Ты бы там не выжил. Ты бы все потерял и в конце концов совершил бы самоубийство! Я не могла этого допустить. Надо было действовать. Я бы тысячу раз предпочла, чтобы меня осудили вместо тебя. Я подумала, что это знак свыше: раз я нашла пистолет и захватила его с собой, значит, мне суждено пустить его в ход. Пришло время доказать, как сильно я тебя люблю. Озарить твою жизнь своим отчаянным поступком! И тогда бы все об этом узнали! Я бы все сказала судье и присяжным, обо мне бы написали в газетах. Разве это не самое великое признание в любви? Из простой домработницы я превратилась бы в грозную влюбленную женщину! В Бонни-Мстительницу! Я чувствовала, что настал поворотный момент в моей жизни. И вот в шесть вечера, смешавшись с толпой банковских служащих, я зашла в бальный зал. Пистолет лежал в моей сумке, и я решила, что как только на сцене появится Тарногол, я в него выстрелю. Ради тебя, любовь моя! Но видно, я очень нервничала, поэтому взяла коктейль с водкой, чтобы набраться храбрости. Я выпила несколько бокалов подряд, ну а как же, я все‐таки собралась убить человека. Только мне стало дурно. Вскоре после того, как члены совета вышли на эстраду, меня вырвало. Когда приехали врачи, я выползла из зала, ведь мне надо было выкинуть пистолет, прежде чем я отключусь и его у меня обнаружат. Я дотащилась по коридору до окна и забросила его в заснеженные кусты. В ту минуту мне не пришло в голову, что снег рано или поздно растает. Я вообще ни о чем не думала. Отделавшись от пистолета, я потеряла сознание. Очнулась я уже в больнице Мартиньи.

Вконец растерявшись, Макер выгнал Арму из дома и заперся в будуаре. Уставившись на визитку лейтенанта Сагамора, он схватил телефон.

•

– Но вы ведь так и не вызывали полицию, – сказала Скарлетт, сидя в гостиной Макера. – Почему?

Прежде чем ответить, Макер встал и открыл ящик запертого на ключ комода. Он вынул оттуда папку и вручил ее нам.

– Я предпочел сам все проверить. Вот справка о госпитализации Армы в ночь убийства. А также заключение врача, который ее осматривал. Я сохранил их, полагая, что эта история может в один прекрасный день всплыть на поверхность.

Скарлетт просмотрела документы:

– Тут указано, что Арму положили в больницу в субботу, 15 декабря, в 20.15, и выписали только в понедельник утром. Отравление оказалось довольно серьезным, и она все это время пролежала под капельницей.