Читать книгу "Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том II: В Палестине (1919–1942) - Владимир Хазан"

Но я не верю, что исторически укоренившееся отношение к нам, евреям, как к народу может измениться посредством революционного декрета.

Наша история знает периоды и страны, где евреи жили очень хорошо, а затем плохо. Вот такой мы специфический анормальный народ, потому что мы живем в специфических анормальных условиях, и до сих пор с нами может произойти все что угодно.

Самые маленькие народы получают в России национальную политическую и территориальную свободу, признание и самостоятельность.

Мы тоже должны получить национальное признание в странах галута и нашу национальную, политическую самостоятельность в нашей собственной стране, в Эрец-Исраэль.

Только так могут быть организованы наша внутренняя еврейская жизнь и отношение к нам других народов.

Если мы сейчас потеряем головы, забудем о себе, то мы потеряем все. И произойдет величайшее преступление в нашей истории.

Да, то, о чем я говорю, это сионизм. Но сионизм без партийных интересов. Сионизм – не прерогатива сионистов. Они патента на Израиль не получали.

Это касается всех нас, всех евреев. Все евреи «свободные граждане» всех стран в этом заинтересованы.

Время не ждет.

Комитет конгресса на своем очередном заседании должен повести себя ответственно в соответствии с запросами времени.

Конгресс должен быть свободным, живым, достойным, самостоятельным и суверенным.

Все вопросы, которые конгресс сочтет нужными поставить, должны быть на нем обсуждены. И конгресс необходимо срочно созвать. Чтобы не было такого же позора, как с конгрессом для «правых»…

* * *

Возможно, некоторые члены Исполкома конгресса посчитают, что в связи с освобождением русских евреев их задача выполнена и поэтому им в конгресс-движении уже больше нечего делать.

Это их право, и они могут выйти из него. Но обязанность тех, кто остается, как бы ни было мало или велико их число, пойти дальше и энергичнее, чем до сих пор, с созывом конгресса.

Еврейская армия[55]

Война!

Великое стихийное несчастье.

Еще одна страна, еще один великий народ втянут в нее.

Еще кровь и горе, и страдания, и нужда. Дух войны, тень смерти уже заполняют и великую Америку, ее широкие и красивые улицы, ее далекие города и местечки, и села, и поля.

Бьют барабаны; гулкий ритм тяжелых шагов; бесконечные очереди, бесчисленные толпы самых юных, красивых, здоровых сыновей, в серых шинелях, с черными ружьями. Идут на непонятную мировую войну убивать и быть убитыми…

Раненые, покалеченные и больные, они заполняют эти улицы и эти города. И в траурных одеждах, бледные, изможденные матери, сестры, жены, невесты и сироты, маленькие сиротиночки, будут замещать и свидетельствовать о тех, кто уже не может вернуться…

Большая катастрофа. Стихийная и неизбежная.

Человечество само еще проходит по неизвестным путям и к неизвестным целям.

Только через меч и кровь во взаимной борьбе противоположных национальных и социальных сил рождается новая и лучшая человеческая жизнь.

Жестокий путь, варварское средство, которое наши поколения не в силах изменить.

Так было до сих пор. Так это и сейчас.

Как в древние, символические, мистические времена, личность с радостью и верой приносят в жертву общему делу. Личность приносит на алтарь будущих поколений свое имущество, свое счастье, свою жизнь.

Личность страдает, общество выигрывает и платит личности сознанием и признанием, что ее жизнь и ее силы были использованы для прекрасного здания будущего человечества.

Будущие поколения будут продолжать возводить это здание.

И горе и страдания наших поколений будут жить в них, и их стремление быть лучше и величественней они будут черпать в нас.

Две большие силы воюют сейчас.

Демократия и свобода, с одной стороны, и средневековый деспотично-деградирующий монархизм – с другой.

Еще сильна милитаристская Германия. Однако еще сильна свобода освобожденной России, свободной Америки и их свободных партнеров.

Война завершится тогда, когда в Берлине будет прокламирована немецкая республика, когда свергнутый всевластный Вильгельм II со своими другими «божьей милостью» коронованными друзьями будет ждать решения своей судьбы, как этого ждет сейчас бывший всесильный Николай – последний.

Тогда свободные народы с другими свободными народами договорятся о мире, о дальнейшей организации своей братской жизни.

Народная власть и народные права вместо власти царя и кайзеровских прав.

Во всем мире.

Свобода и равенство для каждого индивидуума, для каждого индивидуального народа, которые могли бы свои собственные национальные силы и сокровища развивать и использовать наилучшим образом для всего свободного человечества.

Эта задача нашего времени, великая честь, которая выпала на долю нашего поколения.

В этом смысл войны – величайшей революции, которую когда-либо переживала история человечества. Величайший катаклизм, завершающий национальное освобождение человечества, которое начнет свое социальное освобождение.

Весь мир, почти все человечество втянуто в войну. Каждая страна, каждый народ стоит на своем посту и исполняет свой долг, платит свою часть долга, и прежде всего кровью.

Это хорошо? Это плохо?

Кто это сейчас может изменить?

Мы, евреи, тоже платим. Дорого и кровью, реками крови. Может быть, больше, чем другие народы.

Но под чужими, не еврейскими именами, за чужие, не еврейские народы.

Наше освобождение уже началось. Наше национальное освобождение, конечно же, настанет.

Но за наше равноправие мы должны будем объясниться, наш оплаченный долг мы должны будем доказать. Мы можем остаться единственным народом, «у которого есть долг». Но нет своей страны. Только мы и наши дети должны будут остаться с печатью позора нашего неисполненного желания, трусости в наше великое легендарное время, если мы не будем договариваться так, как это делают другие народы, бороться за наши собственные еврейские интересы, за нашу национальную свободу и собственную республику в Эрец-Исраэль с собственной еврейской армией.

Поляки, чехи, армяне, арабы… Граждане различных стран то же самое делают, находясь в Америке. Они не боятся того, что их страны и братья находятся под властью Германии, Австрии, Турции…

Они борются за себя, вместе и наравне со всеми. Мы тоже должны это делать!

Такая ясная установка нужна была с самого начала войны. Но наше возбужденная, наболевшая национальная жизнь не давала возможности это осуществить.