Читать книгу "Искра. Небывалое. Любовный роман - Адель Нагая"

Но вот и спасительный поворот - Кир сбросил скорость, и они въехали в сонный и темный поселок. Их коттедж был предпоследний перед лесом: подсвеченный новенькими огоньками по крыше боковой террасы, со смутным силуэтом мерцающей елки в зеркальном окне первого этажа, с венком на двери, и с украшенными елочными игрушками исполинскими кустами можжевельника. Кир остановил машину на подъездной дорожке и, абсолютно не нуждаясь в адаптации к спокойному движению, сразу бодро выскочил наружу, открыл дверцу Искре и протянул ей руку. Она не сразу нашла в себе силы отцепиться от Августа. Тот, поглядывая на Кира с неодобрением, помог ей разомкнуть пальцы и прижал их к своим губам. Искра замерла, глядя как его глаза, направленные на нее, постепенно светлеют и становятся знакомыми ей. Бояться нечего. Она почувствовала, что ее обхватили за талию и буквально потащили из машины: это Кир, потеряв терпение, нырнул за ней в салон. Август отпустил ее руку, вышел из машины с другой стороны и прямиком через газон, утопая в снегу, быстрым шагом пошел к крыльцу - открывать дверь, пока Кир, взяв ее за руку, вел по дорожке – они с Киром словно не желали тратить ни секунды на лишние ожидания.

- Ну вот, ты и вошла наконец в этот дом, - сказал Кир, пропуская ее вперед. Август остановился в дверях и жестом пригласил ее внутрь.

Свет зажегся сам, едва она переступил порог. Она, не разуваясь, оставляя на полу дорожку из снега, прошла через переднюю, заглянула в гостиную, провела рукой по стойке бара, задержалась взглядом на блестящей кухонной поверхности и на кресле перед камином. И пошла дальше.

- Там наверху, - сказал Кир, - две спальни. В обеих трехметровые кровати, по спецзаказу.

Они кивнула, даже не оборачиваясь в сторону лестницы.

- А что там? – она указала на дверь сбоку от камина.

- Там кабинет, - Август смущенно кашлянул, - там не прибрано.

Искра спрятала улыбку за своей ладонью, будто хотела поправить волосы. У Августа – и не прибрано. На это обязательно нужно взглянуть. И она толкнула дверь.

Тут автосвет на работал. Пришлось пройти наощупь, отыскивая включатель у силуэта старинной настольной лампы, стоящей на огромном столе. Она включалась при помощи свисающей из-под абажура цепочки. Комната озарилась скупым зеленоватым светом. Тут было всего одно окно, за которым открывался вид на заснеженный сад, но это было самое лучшее окно, которое она только видела. Оно было большое, расчерченное на квадраты створок, с лежанкой вместо подоконника и с растянутым рядом белым гамаком. Искра закрыла глаза и с улыбкой представила себе картину: Август полулежа на подоконнике читает книгу. А Кир, покачиваясь в гамаке, возится в своем планшете. Было бы место и для нее здесь? Возможно, она бы придвинула вон то кресло-ракушку и протянула бы ноги на лежанку, поверх ног Августа. Тогда она могла бы дотянуться до некоторых полок с книгами и могла бы заглядывать в планшет Кира.

Искра обернулась к двери: они стояли на пороге, в прямоугольнике яркого света. У нее было много сомнений, но только не в том, что случится сегодня. Она ждала это очень долго. Ждала с того момента, когда вообще узнала, что такое может быть в реальности.

- Идите сюда, - прошептала она.

И они вошли, положили руки ей на талию и на бедра, прижались губами - один к шее, другой к виску.

- Ах...

Они зарывались носами в ее волосы, вдыхая ее запах. Они пробовали на вкус соль на ее коже.

Где-то и когда-то, миллион лет назад, она встречала в этом мире других людей, она замечала их и думала о них. Но это было очень давно. С тех пор как она себя отчетливо помнила, она почти что вечность находилась в этом кабинете, в этих объятиях. Когда-то в другой жизни, на ней было платье зеленого цвета. Оно и сейчас лежит у ее ног.

Она подумала, что Август, как всегда, был слишком требователен к себе: тут вовсе не было бардачно. До того как они не пришли сюда втроем.

Жалко было лампу, но она, кажется, не разбилась, когда полетела на пол, небрежно сброшенная рукой Кира вместе с книгами. Она продолжала светить из-под стола своим зеленоватым, словно старый абсент, светом.

- Как ты хочешь? – спросил ее губы в губы Август.

- Как я хочу? – переспросила она.

- Да, - подхватил Кир, захватив губами мочку ее уха, – возможностей много.

- Я еще мало что знаю. Что можно, чего нельзя...

- Можно всё. Пределов нет.

- Тогда у вас ведь есть что-то... любимое?

- Мы любим всё.

- И покажете мне всё?

- Покажем. Научим.

Кир нетерпеливо провел рукой по ее бедрам вниз, за кружево. Август, целуя ей плечи, спустил сперва одну лямку, затем вторую. Она поняла, что хочет коснуться их обнаженных тел тоже и потянулась к пуговицам на рубашке Кира, расстегнула их и прильнула губами к его крепкой груди. Потом она завела руку меж кнопок на рубашке Августа – он словно специально одел именно такую, чтобы снять одним рывком. Это она и сделала.

Две пары рук приподняли ее над полом и уложили на зеленый бархат. Две пары глаз – серых и зеленых – жадно ласкали взглядами ее тело, и от этих взглядов ей было жарко. Август наклонился над ней, слегка встревоженно заглянул в ее глаза.

- Ты хочешь одновременно?

- Конечно.

Они были острожны с ней, словно лишали ее девственности. В каком-то смысле это так и было. Они открывали ей новую себя, новую Искру. Они уже никуда не спешили, когда сперва один, зарывшись в ее волосы, прижимаясь грудью к ее спине, а потом второй, сжав ее плечи и целуя ее губы, вошли в нее. Каждый из них троих чувствовал другого в этот момент.

В кабинете не было зеркал, и они не знали, как бы это выглядело со стороны, они видели только друг друга, без расстояний и искажений. Они были друг с другом. Откровение - вот что это было. Искра, дающая начало их огню.

Это было хорошо, что оба ее любовника давно знали друг друга и свои привычки, ритм и возможности. Ее вовсе не задевало то, как они ведут ее в нужном направлении. Она могла бы наслаждаться этим вечно, вслушиваясь в их дыхание, ловя взгляды. Но когда они, поверх ее плеча, порывисто и жадно поцеловали друг друга, она почувствовала, что даже в этом острожном, неспешном ритме, взорвется уже вот-вот, несдержанно, вздохами, подрагиваниями.

Когда по ее телу побежала дрожь, Кир взял ее за подбородок и в пол-оборота повернул к себе, чтобы видеть ее лицо в последний момент, пока способен различать за сладостной пеленой ее черты. Август, не отрываясь, любовался ею, хватал ртом воздух, цеплялся за ее плечи, вот-вот рискуя провалиться туда же, куда уже улетела она разумом... душой...

На этот раз она не чувствовала себя грязной, это прошло. Она чувствовала себя такой, какой она и должна быть. Для того она и родилась. И то, что ее любовь другая, не такая, как у прочих людей, не важно. Лежа в двойном кольце рук, в хитром сплетении ног, она подумала, что ни за что на свете не позволит кому-то отнять у нее это счастье. Этот бешеный стук сердец в грудных клетках по обе стороны от нее. Это тепло, этот покой. Это счастье.