Читать книгу "Горькие плоды смерти - Элизабет Джордж"

– Да, а ты кто такой, черт возьми?

Томас подумал, что хозяину гостиницы не пристало так разговаривать, независимо от времени суток. Вдруг это потенциальный клиент, который решил осведомиться о наличии свободных комнат в заведении под названием «Морские просторы»? Тем не менее Линли вежливо ему представился.

– Скотленд-Ярд? – переспросил хозяин заведения. – В пять утра?

На заднем плане послышался что-то спрашивающий женский голос.

– Откуда мне знать? – бросил в ответ мужчина и вновь заговорил в трубку: – В чем, собственно, дело?

– Женщина по имени Каролина Голдейкер, – сказал ему инспектор. – Хотя вы, наверное, знали ее как Каролину Гарза.

В трубке воцарилось молчание. Линли представил, как его невидимый собеседник перебирает в голове информацию, как он свесил с кровати ноги и пытается нащупать ими домашние тапки, как рядом с тапками мятой грудой на полу валяется халат… Как он, надев и халат и тапки, вышел из спальни, чтобы жена не слышала их разговор. Потому что ей вряд ли будет приятно услышать, что он скажет, подумал Томас. История-то не слишком красивая…

– Вы слышите меня, мистер Шеридан? – спросил полицейский.

– Слышу. Погодите одну минутку.

И снова молчание. Правда, на этот в трубке раздавалось не то сопение, не то астматическое дыхание заядлого курильщика. Прошло еще полминуты, и Адам так и не заговорил, поэтому Линли снова напомнил ему о себе:

– Мистер Шеридан, вы все еще здесь?

– Да-да, здесь. Теперь можно говорить. Черт. Дождь. Подождите, я сейчас…

В конце концов Адам, похоже, нашел местечко подальше от ушей супруги и от дождя.

– Скажу честно, я думал, что больше никогда не услышу это имя. В чем дело? Что она натворила? – осведомился он.

Этот вопрос нисколько не удивил инспектора. В пять утра из Скотленд-Ярда просто так не звонят – наверняка что-то случилось. Тем не менее весьма показательно, что Шеридан спросил «что она натворила?», а не «что с ней случилось?».

Линли сообщил ему, что хотел бы получить подтверждение истории Каролины, о которой было известно Адаму и которую сам он узнал от Мерседес Гарза. Он не стал ходить вокруг да около, сказав, что хотел бы услышать про беременность, роды, усыновление и шантаж. Вопреки тому, что рассказывала ему Мерседес о неприятном разговоре с этим мужчиной, состоявшемся много лет назад, Шеридан не стал ничего отрицать.

– Няней, вот кем она была. А еще подружкой нашей Рози. И мы с женой подумали: хотя нашей Рози пока нельзя доверить младших сестер и братьев, когда нас с женой не бывает дома, на пару с Каролиной они прекрасно с этим справятся; мы же сэкономим деньги.

Его жена поначалу считала, что обе девочки еще не доросли, чтобы возлагать на них такую ответственность, пояснил Адам, однако по сравнению с Рози Каролина казалась старше своего возраста, и они решили рискнуть. Им нравились эти совместные супружеские вечера.

– Это важно для отношений, говорила жена, – добавил Шеридан. – И я был с нею согласен. В конце концов, у нас было четверо детей, и обычно мы не могли найти свободной минуты, чтобы перекинуться друг с другом даже словом.

Оставив младших детей на попечение старшей дочери и ее подружки, они могли чаще позволить себе уходить из дома, чем если бы им пришлось платить няне. Обычно в этом случае Каролина ночевала у Рози. Но иногда, когда «утром ей нужно было успеть на занятия танцами или куда-то еще, точно не помню, а если честно, то и знать не хочу», Шеридан отвозил ее домой. Именно во время одной из таких поездок у обоих взыграла кровь.

– Она давно посылала мне сигналы, которые мне следовало проигнорировать, – сказал новозеландец. – Но вместо этого я повел себя как последний идиот. Это в мои-то тридцать с гаком лет! Поддался зову тестостерона и… в общем, мы перешли черту.

– И не одну, – заметил Линли.

– Да. Верно. Согласен. Я был взрослым человеком. Я должен был отвечать за свои поступки. Но клянусь вам всем, что есть святого на свете, и могилой собственной матери, она была… Она была как самка животного в период течки. Поймите, мне неприятно об этом вспомнить. Это было давно, и я заплатил за это сполна.

– Вы отсидели срок? По словам ее матери…

Адам усмехнулся.

– Честное слово, лучше б отсидел! Но нет. Меня не привлекали к ответственности. Полиция была не в курсе. Когда ее мамаша прижала меня к стенке, я все отрицал. Она же по какой-то причине не стала настаивать. Но я потерял жену, потерял детей – те до сегодняшнего дня не желают обо мне знать. Не отвечают на рождественские открытки, которые мы с моей нынешней женой посылаем им. Они никогда ее не видели. И это при том, что я заплатил этой шлюшке…

– Насколько я знаю, мистер Шеридан, ей было всего четырнадцать, – перебил его Линли.

– Ей никогда не было четырнадцати, инспектор. Так что да, у нас с ней был роман, и все это время она утверждала, что принимает таблетки. И вот вдруг она забеременела. Я начал давать ей деньги, лишь бы она молчала про того, кто ее обрюхатил. Знаю, тут нечем гордиться, и, честное слово, мне противно это даже вспоминать. Но ее мать каким-то образом узнала. Потребовала, чтобы я перестал давать ее дочери деньги, тогда как сама девица… взяла и рассказала все моей жене. Я ничуть не виню жену за то, что та, взяв с собой детей, ушла от меня. Я это заслужил. И я по сей день, инспектор, не знаю, был ли ребенок или же девица лгала мне, чтобы вытянуть из меня деньги.

– Ребенок был, – сказал ему Томас. – Ее усыновила приемная семья.

– Понятно. Но вы, инспектор, не ответили на мой вопрос. Что она натворила? Почему вы звоните мне и спрашиваете про нее?

– Про Каролину? Нам кажется, кто-то пытался ее убить.

– Пытался? То есть безуспешно? – уточнил Шеридан.

– Именно так.

– Какая жалость! И что? Вы считаете, что это был я? Примчался в Англию аж из самого Веллингтона с мыслью прирезать ее?

– Мы расследуем все возможные версии.

– В таком случае, можете смело вычеркнуть меня из вашего списка. Я вот уже пятнадцать лет носа не высовывал из Новой Зеландии. Если хотите, можете проверить. В наши дни это сделать проще простого. Тем более вам.

Инспектор ему поверил. Если этот человек когда-либо покидал пределы своей новой страны, найти свидетельства этого действительно легко и просто.

И Линли завершил звонок. Шеридан был прав: его имя можно со спокойной душой вычеркнуть из списка. Даже если у него и имелся мотив убрать из кадра Каролину Голдейкер, этот замысел вряд ли был осуществим.

В этом-то и вся закавыка, подумал Томас. Практически никто не мог осуществить того, что, однако, осуществилось: кто-то же подмешал ей в зубную пасту яд! А вот мотивов у разных людей имелось в избытке. Переверни любой камень, и вот он – очередной мотив. Другое дело, сколько людей имели возможность воплотить его в жизнь? Или же… Каролина Голдейкер считает их, полицейских, полными идиотами? Ведь действительно, есть ли лучший способ устранить кого бы то ни было, чем сделать это так, чтобы со стороны показалось, что убийца и есть настоящая жертва, лишь чудом избежавшая своей участи? Да, но тогда они должны найти ответ на вопрос, зачем Каролине понадобилось убивать Клэр Эббот. Потому что ей стало известно, что Клэр брала интервью у ее матери и бывшего мужа? Или потому, что писательница прикрывалась ее именем, когда ради секса встречалась с женатыми мужчинами? Где здесь таилось отчаяние, вынудившее одного человека убить другого?