Читать книгу "Зубы тигра - Том Клэнси"

– Сэм, я плачу тебе вовсе не за догадки.

– Но это реальная возможность, – не отступал Грейнджер.

– Не менее возможно, что беднягу пришила мафия, потому что его перепутали с каким-нибудь мафиози, пытавшимся скрыться с общаковыми деньгами. Но я не стал бы закладывать своё ранчо под такую вероятность.

– Да, сэр. – Грейнджер поднялся и направился к себе.

* * *

В это время Мохаммед Хассан аль-Дин находился в Риме, в номере гостиницы «Эксельсиор». Он работал на компьютере и попивал кофе. Случай с Атефом всерьёз раздосадовал его. Атеф был – увы, был! – хорошим вербовщиком, обладавшим сочетанием интеллекта, убедительности и настойчивости, что позволяло убеждать людей присоединяться к их делу. Он стремился сам отправиться на задание, пожертвовать жизнью и стать святым мучеником, но хотя он, вероятно, был способен на это, все же человек, который мог завербовать новых бойцов, представлял значительно большую ценность для Организации, нежели любой из тех, кто не дорожит своей жизнью. Простая арифметика, которую дипломированный инженер наподобие Атефа не мог не понимать. Что там было – у него за спиной? Если не ошибаюсь, брат, убитый израильтянами аж в 1973 году, верно? Достаточно долгий срок, чтобы взлелеять обиду, даже для его Организации, но такое случалось уже не единожды. Как бы там ни было, Атеф сейчас встретился в раю со своим братом. Для него это, наверно, хорошо, а вот для Организации, безусловно, плохо. Но так записано в Книге судеб, успокоил себя Мохаммед, и, значит, так тому и быть. Борьба будет продолжаться и без него до тех пор, пока не погибнет последний из врагов.

Прямо на его кровати лежала пара клонированных мобильных телефонов, которыми он мог пользоваться, не опасаясь перехвата разговора. Нужно ли поставить Эмира в известность о случившемся? Об этом следовало подумать. Анас Али Атеф оказался уже второй жертвой сердечного приступа менее чем за неделю, причём в обоих случаях умершие были молодыми людьми, что было странно с точки зрения статистики. Однако во втором случае Фа'ад находился совсем рядом с Анасом Али, а это значит, что умерший не был застрелен или отравлен израильским разведчиком. «Еврей, несомненно, убил бы обоих, – сказал себе Мохаммед, – а такой поступок на глазах множества свидетелей оказался бы крайне рискованным». Опять же, Уда больше всего на свете любил валяться со шлюхами, а эта плотская слабость загнала в могилу множество мужчин. Получается, что случившееся вполне может быть достаточно маловероятным совпадением и, значит, недостойно личного внимания Эмира. Он всё же сделал в компьютерном файле пометку об этом парном инциденте, зашифровал файл и выключил компьютер. Теперь, решил он, стоило бы прогуляться. В Риме был очень приятный день. Большинство европейцев сочли бы его слишком жарким, но ему такая погода напоминала о доме. Невдалеке находился симпатичный уличный ресторан с достаточно средней, по итальянским меркам, кухней, но то, что считалось здесь средним, было лучше, чем во многих прекрасных ресторанах других стран. Принято считать, что женщины в Италии полные, но нет, они и здесь страдают от охватившей Запад болезни женской худобы, и многие из них похожи на голодающих детей из западноафриканских стран. Вместо зрелых искушённых красавиц – какие-то мальчики-подростки. Очень печально. Однако он не сел за столик ресторана, а пересёк Виа Венето, чтобы получить тысячу евро из банкомата. Благодаря евро путешествовать по Европе стало гораздо удобнее, слава Аллаху. Эта валюта ещё не сравнялась по стабильности с американским долларом, но, если все пойдёт хорошо, такое может случиться достаточно скоро, его путешествия станут ещё приятнее.

Трудно было не любить Рим. Удобно расположенный, интернациональный по своей природе, полный иностранцев и приветливых людей, готовых кланяться и как угодно раболепствовать при виде наличных денег, как крестьяне, которыми все они и являлись. Хороший город для женщин – таких магазинов, как здесь, в Эр-Рияде не найти. Его мать-англичанка любила Рим, и причины этого вполне очевидны. Хорошая пища, и вино, и прекрасная историческая атмосфера, сложившаяся задолго до рождения пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Множество людей погибло здесь во времена цезарей и по их приказам, одних для развлечения публики резали на арене амфитеатра Флавиев, а других убивали из-за того, что они так или иначе вызвали неудовольствие императора. Во времена империи здесь на улицах, по-видимому, было очень спокойно. Что может успешнее гарантировать общественное спокойствие, чем безжалостное проведение в жизнь законов? Кара за плохое поведение могла грозить даже самому слабому. Именно так было на его родине, и так, он надеялся, и останется после того, как королевская семья будет свергнута – перебита или изгнана за границу, возможно, под защиту Англии или Швейцарии, где люди благородного происхождения, да притом располагающие деньгами, могли надеяться на благосклонный приём и доживать свои дни в лени и комфорте. Мохаммеда и его соратников удовлетворил бы любой вариант. Лишь бы они больше не управляли его страной, поощряя коррупцию, раболепствуя перед неверными, продавая им нефть за деньги и властвуя над людьми так, будто они являлись сыновьями самого пророка Мохаммеда. Этому необходимо положить конец. Его ненависть к Америке меркла рядом с той ненавистью, которую он питал к правителям своей собственной страны. Но Америка была первой в ряду его целей из-за своей мощи, которую использовала в своих непосредственных интересах, а также щедро делилась ею с другими, что делалось тоже для достижения её имперских целей. Америка угрожала всему, что было ему дорого. Америка была страной неверных, покровительницей и защитницей евреев. Америка вторглась в его страну и разместила там войска и оружие, несомненно, рассчитывая в дальнейшем подчинить себе весь исламский мир и управлять миллиардом правоверных в своих корыстных интересах. Как можно сильнее уязвить Америку – такова его навязчивая идея. Даже израильтяне, несмотря на всю свою порочность, не представляли для него столь вожделенной цели. Евреи были просто орудиями в руках Америки, её вассалами, которые выполняли волю Америки, получая взамен деньги и оружие и даже не зная, насколько цинично их используют. Иранские шииты совершенно правы. Америка и есть Великий сатана, олицетворение Иблиса. Она обладает неизмеримой мощью, которую крайне трудно поколебать, но всё же, несмотря на свою закоренелость во зле, остаётся уязвимой перед борющимися за правое дело силами Аллаха и его правоверных.

* * *

«Портье гостиницы „Байеришер“ превзошёл себя», – думал Доминик, осматривая «Порше 911». Сумки братьев поместились в расположенный спереди багажник машины с трудом, пришлось слегка поднажать. Но больше им ничего не требовалось грузить, а эта машина была куда лучше, чем какой-нибудь малолитражный «Мерседес». 911-я была настоящей машиной! Брайан искал карты, руководствуясь которыми они смогут преодолеть Альпы и добраться до лежащей на юго-востоке Вены. И сейчас их не тревожило то, что они ехали туда, чтобы убить ещё какого-то совершенно незнакомого им человека. Они служили своей стране, поскольку их преданность ей требовала от них именно этого.

– Может быть, купить заодно мотоциклетный шлем? – спросил Брайан, усевшись на переднее сиденье, находившееся практически на одном уровне с тротуаром.