Читать книгу "Трагедия 1941 года - Арсен Мартиросян"

Продолжим цитирование: «Угрозы и самые строжайшие приказы не могли привести к успеху, если бы защитники Москвы не ощущали материальную и моральную поддержку населения столицы и всей страны. Источником мужества и стойкости бойцов и командиров в боях под Москвой были отнюдь не страх перед заградительными отрядами и расстрелами, а чувство патриотизма, любовь к Отечеству, высокий моральный дух советских воинов, защищавших свою столицу.

Выстоять под Москвой в 1941 г. позволила вера в победу и справедливость своего дела, заставлявшая воинов сражаться даже в казавшейся безвыходной ситуации. И основную роль в достижении победы в Московской битве сыграл советский солдат, от которого в конечном итоге зависит осуществление всех замыслов и решений командиров. Это солдат, наперекор всему, устоял перед натиском бронированных дивизий врага и сорвал его планы. Это он потом и кровью компенсировал все ошибки, просчеты и недоработки своего командования»[142].

От себя лично хочу сказать следующее: НИЗКИЙ ТЕБЕ ПОКЛОН, ВЕЛИКИЙ СОВЕТСКИЙ СОЛДАТ 1941 ГОДА! БЕЗ ТВОЕГО МУЖЕСТВА И СТОЙКОСТИ НЕ БЫЛО БЫ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ В 1945 ГОДУ!!! А нас, ныне живущих — и подавно!

* * *

P.S. Ещё два слова об отношении Сталина к заслугам Жукова по защите Москвы.

20 июня 1944 г. Председатель Исполкома Московского городского Совета депутатов трудящихся от имени Президиума Верховного Совета СССР вручил в Кремле Сталину первую медаль — «За оборону Москвы». Формулировка указа была такова — «за руководство героической обороной Москвы и организацию разгрома немецких войск под Москвой». Обратите внимание на дату награждения этой медалью — к тому времени награжденные такой медалью военачальники, принимавшие участие в обороне Москвы и в разгроме гитлеровских войск под Москвой, уже не единожды протрезвели после многочисленных возлияний по поводу такой награды. А Сталин ее только-только получил 20 июня 1944 г. И вот именно с этой медалью связан один примечательный инцидент, происшедший на менее известном банкете для высшего командования, который состоялся до знаменитого Банкета Победы. Согласно приведенному в книге «Отцы-командиры. Звёзды на погонах — звёзды на могилах» описанию Ю. И. Мухина, дело обстояло так: «Маршал Жуков находился за одним столом с Верховным Главнокомандующим, но в его персональную честь не было сказано ни слова. Всем присутствовавшим это показалось странным. Старшие военачальники стали знаками подавать ему (то есть Жукову. — A.M.) сигнал на перекур. Жуков попросил Сталина сделать перерыв. Вождь дал разрешение. Сам он курил трубку за столом, а все вышли в курительную комнату. Здесь же командующие войсками фронтов попросили маршала Жукова начать короткое выступление, чтобы они могли продолжить здравицу в честь первого маршала Победы.

Жуков своё выступление-тост начал примерно так: „Если бы меня спросили, когда за всю войну мне было тяжелее всего, то я бы ответил, что осенью и зимой при обороне Москвы, когда практически решалась судьба Советского Союза“.

Выслушав молча эту тираду Жукова, Сталин внезапно оборвал его словами: „Вот вы, товарищ Жуков, вспомнили оборону Москвы. Правильно, что это было очень трудное время. Это была первая победоносная битва нашей армии при защите столицы. А вы знаете, что многие ее защитники, даже генералы, получившие ранения и отличившиеся в боях, оказались не отмеченными наградами и не могут получить их, так как стали инвалидами!“

На этот упрек Жуков ответил так: „Товарищ Сталин, я, как и Вы, тоже не отмечен наградами за эту битву, хотя почти все работники Генерального штаба награждены орденами Ленина (Шапошников, Антонов, Ватутин, Штеменко и другие). Вполне допускаю, что мною допущен в этом деле просчет, и мы поправим это“.

Тут Сталин ударил кулаком по столу так сильно, что хрустальная ножка высокого фужера обломилась, и красное вино пролилось на скатерть. Вождь, перебивая Жукова, сказал: „А вместе с тем вы не забыли наградить своих бл…ей“. Наступила гробовая тишина, в ходе которой Сталин поднялся, удалился из-за стола и больше не вернулся».

Миф № 46. Не доблесть солдат и офицеров, и уж тем более не Сталин, выиграли битву под Москвой, а «Генералы» — «Распутица», «Грязь», «Мороз» и «Зима»

Миф возник давно. Едва только «доблестный» вермахт потерпел сокрушительный крах под Москвой. А поскольку надо было хоть чем-то объяснить, почему победоносно докатившись до Москвы, войска вермахта не менее «героически полетели» в обратном направлении — не объяснять же доблестным пинком Красной Армии под зад вермахту, — то возник этот миф. Мол, коварные русские взяли себе в союзники «Генерала Зиму» и «Генерала Грязь». Иногда используются вариации «Генерал Распутица» и «Генерал Мороз».

Климатический идиотизм до сих пор шастает по страницам многих западных и даже некоторых отечественных исследований. Позвольте познакомить с некоторыми образчиками этого идиотизма — обхохочетесь:

«Климат Советского Союза играл главную роль в войне. Он был ключевым фактором. Советы имели на своей стороне генерала Зиму и генерала Грязь». К слову сказать, это из коллективного труда целого сборища американских профессиональных идиотов от Истории.

* * *

Кстати, восхищаться «генералом Грязь» полез и наш современник — не к ночи помянутый пресловутый историк от «шекспироведения» Б. В. Соколов. В своей очередной книжонке «Красный колосс. Почему победила Красная Армия?» (М., 2007) со сладострастным сожалением он пишет: «Но после вяземской катастрофы Красной Армии очень помогла осенняя распутица. Германские танки и автомобили завязли в грязи на сделавшихся абсолютно непроезжими грунтовых дорогах. Немецкие войска не сумели быстро развить успех прежде всего из-за вызванных распутицей трудностей в снабжении и передислокации войск. Распутица в большей мере мешала вермахту, чем Красной Армии, поскольку у немцев была выше степень моторизации… Командующий группой армий „Центр“ фельдмаршал фон Бок с тоской написал в дневнике 25 октября 1941 г.: „…В целом все это удручает. Раздирание на части группы армий плюс отвратительная погода привели к тому, что мы крепко застряли. А русские тем временем выигрывают время для пополнения своих изрядно ослабленных дивизий личным составом и усиления обороны, тем более что теперь в их руках уже большая часть автомобильных и железных дорог вокруг Москвы. Хуже и быть не может“».

Не имея привычки верить таким историкам, как Соколов, тут же стал проверять — ведь дневник фон Бока в России издан. Называется «Я стоял у ворот Москвы. Военные дневники 1941–1945» (М., 2006). И вот первый вопрос к «шекспироведу»: откуда прознали о фельдмаршальской тоске-то?! Ведь фон Бок дневник заполнял, а не лирическое послание. Нет там о тоске ничего! Далее. Мягко выражаясь, запись от 25 октября 1941 г. выглядит иначе: «Однако, если взглянуть на вещи в целом, все это мало что значит. Разделение группы армий и ужасные погодные условия в значительной степени явились причиной того, что продвижение наших войск резко замедлилось. В результате этого русские получили дополнительное время для укрепления обороны и пополнения своих поредевших дивизий. Тем более что большая часть разветвлённой железнодорожной сети вокруг Москвы все еще находится в их руках. И это очень плохо!» Да, фон Бок был заклятым нашим врагом в годы войны. Но это никому не дает право искажать содержание записей в его дневнике! С чего это «шекспироведу» вздумалось править дневники фон Бока?! К тому же явно не понимая, что правка-то оказалась полной ахинеи, если не сказать покрепче. Как можно было додуматься до такой правки, что-де «теперь в их руках уже большая часть автомобильных и железных дорог вокруг Москвы»?! Как это «уже»?! Неужто и вовсе не соображал, что пытался исказить первоисточник на свой извращенный лад?! Ну, так поглядел бы, что написал сам фон Бок — ведь он же ясно, по военному четко указал: «Тем более что большая часть разветвленной железнодорожной сети вокруг Москвы всё ещё находится в их руках. И это очень плохо!» Зачем же так топорно лгать и искажать? Ведь какая-никакая, но разница-то есть, к тому же принципиальная! Врать-то тоже надо умеючи!