Читать книгу "Дух мщения. Битва за Молех - Грэм Макнилл"

То, о чем говорил Хорус, было абсурдом — он не мог вернуться в легион, после всего, что случилось между ними, после всей той крови и предательства.

«И все же…»

Он хотел этого. Глубоко внутри он хотел этого.

— Локен, не делай этого, — произнес Круз, поднимаясь на ноги. — Не слушай его. Он предал всех нас, сделал чудовищами в глазах тех самых людей, для защиты которых нас создавали.

Удар кулака Абаддона отправил Йактона на пол. Красные полосы в его волосах напоминали кровь на снегу.

— Закрой рот, Вполуха, — сказал Абаддон.

— Локен! — закричал Круз, двигаясь вперед на четвереньках.

«…он больше не Вполуха… его голос прозвучит громче, чем чей-либо еще в его легионе».

Локен моргнул, услышав у себя в голове слова Мерсади Олитон.

Нет, это были не слова Мерсади, она принадлежали Эуфратии Киилер.

«Если ты увидишь гниль, намек на порчу, отступишь ли ты от своей упорядоченной жизни, выступишь ли против ради высшего блага человечества?»

Он уже слышал эти слова на борту этого же самого корабля, на жилых палубах, что занимали летописцы. Испуганная, одинокая Эуфратия тянулась к нему, пытаясь предостеречь его от того, что могло произойти, но он отмахнулся от нее, от ее беспочвенных страхов.

— Гарвель, — произнес Хорус. Локен обернулся и увидел, что магистр войны протягивает ему свою перчатку. — Прекрати ненавидеть меня за случившееся.

— Почему это? — спросил Локен. — Ты совершил худшее из возможного: сперва уверил, будто нас любят и ценят, а затем показал, что все это ложь.

Хорус покачал головой, но не убрал протянутой руки. Позади него, поверх лунного лика прошел зубчатый боевой корабль. Нос звездолета был украшен Оком Хоруса, но это был грубый рисунок, похожий на граффити.

— Вернись ко мне, сын мой. Мы можем воссоздать утраченную связь, обновить узы товарищества. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной, пока я заново творю Империум.

Локен оглянулся на воинов, стоявших позади него на коленях. На людей, вместе с которыми он сражался и проливал кровь. Людей, которых он звал братьями в самые мрачные времена. Он посмотрел им в глаза, увидев там непреклонность и многое другое. Рубио стиснул кулаки. Войтек напряг шею, словно машина, вот-вот готовая сорваться с передачи.

Он увидел устремленный на него холодный взгляд Брора Тюрфингра и вспомнил слова, которые тот произнес при их первой встрече.

«Если я сочту, что твои корни слабы, я лично убью тебя».

Он почти незаметно кивнул товарищам и сделал шаг в сторону прочь от трона магистра войны, почувствовав, как туго натянуты узы верности и братства, связывающие его с этим моментом.

Боевой звездолет за окном пересек пространство.

Хорус поднялся на ноги.

Внутрь Двора Луперкаля снова брызнул слепящий свет луны.

Он окружил Луперкаля ореолом, расписал серебром и отбросил на палубу самую темную из теней. Освещенная спинка трона магистра войны добавила тени крылья, как у безликих демонов из жутких книг, что давал Гарвелю Кирилл Зиндерманн.

— Часть меня жалеет, что я не могу этого сделать, сэр, — произнес Локен. — Поверьте, мне хочется тепла, которое приносит участие в чем-то большем. Мне хочется быть частью. Так было между мной и легионом, но вы лишили меня этого, когда ударили в спину. Нас всех.

— Нет, — произнес Хорус. — Гарвель, нет. Это не…

Но теперь Локен не собирался останавливаться.

— Отвернуться от всего, что я знал, оказаться отделенным от легиона, который сделал меня тем, кто я есть? Это был худший миг моей жизни. Он свел меня с ума. Не смерть Тарика и не погребение заживо на Исстване — в конечном итоге, меня сломили разбитое сердце и зияющая пустота.

— Ну так вернись же ко мне, Гарвель, — сказал Хорус. — Ощути это тепло вновь, разве тебе не хочется стать частью величайшего предприятия, какое когда-либо видела Галактика?

— Я уже в нем участвовал, — ответил Локен, отворачиваясь от Хоруса. — Оно называлось Великим крестовым походом.

Рубио кивнул, и Брор Тюрфингр прыгнул через палубу. Его рука была твердой, как лезвие секиры. Он врезался в Гера Геррадона и сбил того с ног. Вместе с ним двигался Войтек. Предводитель луперков отлетел назад и от неожиданности растянулся на полу.

Ударили выстрелы, и по резкому всплеску выраженной двоичным кодом боли Брор понял, что в Ареса Войтека попали. Он почувствовал запах смазки и горячих масел.

Круз и Севериан уже двигались, атакуя Морниваль.

У Брора не было на них времени.

Новые выстрелы. Вопли. Он зафиксировал расположение луперков, но это было несколько секунд назад, и его знание обстановки безнадежно устарело.

— Убей его, Брор, — закричал Рубио. — Он блокирует мои силы!

— Пытаюсь, — проворчал Брор. — Он сильнее, чем кажется.

Лицо Геррадона исказилось от ярости. На мгновение Брор увидел, как внутри извивается темное пламя. Он ударил Геррадона лбом в лицо. Скула вмялась, на рассеченную кожу хлынула омерзительно пахнущая кровь.

Они еще боролись, а кровь уже перестала течь, и порез на щеке Геррадона затянулся сам собой.

Тот рассмеялся.

— Думаешь, ты можешь мне навредить? Вы, Волки, и впрямь глупцы.

Серворуки Войтека прижали одну из рук Геррадона, и Брор попытался вытащить его клинок из ножен. Кулак Геррадона с грохотом ударил Брора в живот, расколов броню и выбив из него дух.

Геррадон пинком отбросил его, и Брор выпустил рукоять.

Он пошатнулся, когда в спину ударил заряд из болтера. Еще один разорвал плоть на бедре. Его переполняла боль, однако он снова бросился на врага.

Геррадон схватил его за горло свободной рукой и впечатал в Ареса Войтека. Столкновение было ужасающим. Доспех треснул.

Брор заметил, что за спиной Геррадона что-то блестит. Лунный свет сиял на Ультиме из слоновой кости. Похищенное оружие торчало из заплечных ножен. Он потянулся к нему — слишком далеко. Хватка Геррадона усилилась, выдавливая из него жизнь. Он напряг все мышцы плеч и шеи, его лицо стало лиловым от напряжения.

А потом он увидел это.

Гладий Проксимона Тархона, поднятый над головой, словно дар древних богов Асахейма.

Зажатый в манипуляторной клешне Ареса Войтека.

Серворука всадила клинок в спину Геррадона.

Демон внутри луперка взвыл, упустив контроль над смертной плотью мертвеца. Железная хватка на шее Брора ослабла.

Не слишком сильно, но достаточно.

Брор оторвал руку Геррадона от своей шеи. Он бросился вперед и сомкнул отточенные клыки на плоти луперка.