Читать книгу "Открытие Антарктиды - Фаддей Беллинсгаузен"

Ветер дул тихий от О, нам противный, одинако ж мы поворотили на SSO, ибо сей румб приближал к берегу; в половине четвертого часа дошли вплоть до сплошных плавающих мелких льдов и должны были от оных поворотить, не имея возможности приближаться к берегу. В сие время с салинга видели повсюду мелкий сплотившийся лед, не допускавший до берега на расстояние сорока миль.

Мы почитали себя весьма счастливыми, что ясная погода и небо совершенно безоблачное позволили нам увидеть и обозреть сей берег.

Простирая плавания в больших южных широтах для исполнения воли государя, я почел обязанностью назвать обретенный нами берег – берегом Александра I, яко виновника сего обретения. Памятники, воздвигнутые великим людям, изгладятся с лица земли все истребляющим временем, но остров Петра I и берег Александра I – памятники, современные миру, – останутся вечно неприкосновенны от разрушения и передадут высокие имена позднейшему потомству.

Я называю обретение сие берегом потому, что отдаленность другого конца к югу исчезала за предел зрения нашего. Сей берег покрыт снегом, но осыпи на горах и крутые скалы не имели снега. Внезапная перемена цвета на поверхности моря подает мысль, что берег обширен или, по крайней мере, состоит не из той только части, которая находилась перед глазами нашими. Вид, снятый художником Михайловым, помещен в атласе.

В 6 часов вечера, когда мы еще имели берег в виду, ветер начал крепчать от NO. Мороза было 1°; мы шли в бейдевинд на NtW. В 8 часов сильное действие ветра принудило нас взять у марселей по рифу, а в 10 часов ветер до того засвежел и развел такое волнение, что мы принуждены взять еще по рифу и спустить брам-реи и брам-стеньги.

Шлюпы наши были окружены множеством птиц полярных, пеструшек, дымчатых альбатросов, эгмонтских куриц и других.

18 января. Небо покрылось мрачностью, и по ветру неслись густые облака; волнение было весьма великое. В 2 часа ночи ветер еще скрепчал, с сильными порывами; мы взяли у марселей по последнему рифу. К утру сделалось черезвычайно пасмурно, и выпадал мокрый снег до самого полудня; тогда снег перестал, но пасмурность не уменьшалась. Зрение наше не простиралось далее двух миль. К вечеру ветер несколько стих, мы тогда отдали по одному рифу у марселей.

19 января. Тот же крепкий ветер и пасмурность со снегом продолжались 19-го. В 2 часа пополуночи ветер опять скрепчал, и мы вновь взяли по последнему рифу у марселей. В то время зыбь была весьма велика от запада и производила беспокойную качку. Мы увидели сегодня часть морской травы, называемой гоесмоном.

20 января. Мы шли правым галсом на NO 1/2 О придерживаясь к ветру, который был тихий от SO; небо безоблачно. В полдень широта места нашего оказалась 67°2'50''южная, долгота 76°29'42''западная.

В 2 часа пополудни ветер переменился и задул тихий от NNW. Я взял курс на NOtO 1/2 O в намерении обозреть Новую Шетландию с южной стороны, дабы удостовериться точно ли сей новообретенный берег принадлежит к предполагаемому матерому южному берегу. Находясь в Новой Голландии, я получил от российского полномочного министра при португальском дворе, генерал-майора барона де Тейль фон Сераскеркена уведомление, что по отбытии моем из Рио-де-Жанейро получено известие о новообретенной земле к югу от Огненной Земли.

Примечания достойно, что плавания кругом Огненной Земли простирают уже более двухсот лет, но никто не видел берега Новой Шетландии. В 1616 году голландские мореплаватели Лемер и Шутен открыли между Огненной Землей и землей Штатов[208] пролив, названный именем Лемера. Пройдя сим проливом и обойдя Огненную Землю, они первые сим путем вступили в Великий океан. С того времени нередко суда, обходя Огненную Землю, встречали продолжительные крепкие противные NW ветры и бури и, вероятно, приносимы были близко к Южной Шетландии, а некоторые, может быть, при ее берегах погибли, но не прежде февраля месяца 1819 года сии острова нечаянно обретены капитаном английского купеческого брига Смитом. Он сим обретением обязан неудачному своему плаванию, ибо продолжительные противные ветры приблизили его к берегу Новой Шетландии.

Сегодня лейтенант Лазарев прислал с мичманом Куприяновым кусок морской травы, обросшей ракушками.

21 января. Поутру 21-го, при маловетрии от NW, с великой зыбью от W, мы видели несколько голубых бурных птиц, а в 8 часов за кормой показался пингвин простого рода; до полудня выпадал мелкий снег и шел дождь. В полдень находились на широте 65°28'57''южной, долготе 73°55'30''западной.

22 января. С полудня 22-го ветер зашел от NNO и дул до следующего утра противный, а с сего времени наставший западный свежий ветер разогнал тучи, и снег прекратился. Мы тогда опять направили путь к Новой Шетландии, имели ходу по семи и восьми миль в час.

В полдень были на широте 64°35'15''южной, долготе 71°18'25''западной.

В 6 часов пополудни показалось около шлюпов несколько пингвинов простого рода.

23 января. С полуночи небо было покрыто тонкими облаками, ветер дул благополучный от WSW, мы имели хода по семи миль в час, при приятной теплой погоде; в половине восьмого часа утра, достигнув параллели, на коей предполагали Новую Шетландию, взяли прямо к оной; я весьма сожалел, что мы не имели возможности сделать наблюдения в полдень, ибо путь наш мог нас вести несколько севернее, и тогда при наставшей пасмурной погоде мы бы легко прошли Новую Шетландию, не видав оную. В 4 часа пополудни от густоты тумана зрение наше простиралось только на полмили, что принудило меня привести к ветру и обождать, доколе туман прочистится. По мере густоты тумана ветер стихал, как обыкновенно случается. Я заметил, что во время плавания в туманное время барометр более понижается, нежели при дожде и крепком ветре.

Капитан Кук во втором своем путешествии замечает, что зыбь увеличивается во время тумана. Он говорит: «Вероятно, сие происходит от давления воздуха, наполненного множеством водяных частиц». И нам казалось, что зыбь увеличивалась; но я сего не отношу давлению воздуха на воду, а полагаю, что тогда глаз обманывает, ибо во время тумана обыкновенно ветер стихает, или бывает тихий, и потому судно подвержено большой качке, и горизонт так ограничен, что кроме одной зыби, и то одного вала, ничего не видать, и так глаз должен непременно обмануться, не имея перед собой других предметов, с которыми привык делать сравнение.

В 7 часов вечера густой туман превратился в дождь, и мы могли бы далее видеть, но тогда было уже так поздно, что скоро затемнело; по сему для ночи остались в том же положении, придерживаясь к северу.

В продолжение нашего плавания от берега Александра I до сего места пеструшки, голубые бурные птицы, дымчатые и белые альбатросы с бурыми крыльями нас ежедневно окружали во множестве, изредка видны были пингвины и плавающая трава, обросшая черепокожными.