Читать книгу "Коммунизм и фашизм. Братья или враги? - Сергей Кара-Мурза"

В ночь на 30-е руководимые Гитлером части СС начали операцию, вошедшую в историю как «ночь длинных ножей». Все руководство СА, все руководители отделов были уничтожены. Погибли: сам Эрнст Рём, Эдмунд Хейнес, Фриц Риттер фон Крауссер, Петер фон Хайдебрек, Август Шнейдхубер, Карл Эрнст и многие другие. Новым руководителем СА был назначен переметнувшийся на сторону Гитлера Виктор Лютце, не имевший никакого политического веса.

Одновременно был арестован и убит Грегор Штрассер. Но Гитлер нанес удар не только по левым. Он припугнул и правых. Были убиты: генерал Курт фон Шлейхер и его жена, ближайший помощник Шлейхера генерал Фердинанд фон Бредов, руководители католического движения Эрих Клаузенер, Адельберт Пробст, Герберт фон Бозе, идеологи папеновского «клуба господ» Вальтер Шотте и Эдгар Юлиус Юнг, автор марбургской речи фон Папена. Пытались убить (а может быть, просто запугать) крупнейших деятелей Веймарской республики — Франца фон Папена, Генриха Брюнинга, Готтфрида Тревирануса, Вильгельма Грёнера. Всего было уничтожено 1184 человека (по другим данным, раз в десять меньше). Среди убитых были также несколько коммунистов и эсэсовцев.

Интересно, что и после гибели Эрнста Рема в рядах СА действовала левая группа, так называемая «Колонна Шерингера», издававшая свой бюллетень «Красный штандарт». Эта группа имела тесные контакты с военно-политическим аппаратом КПГ (а может быть, и была инспирирована им), во главе которого стоял бывший офицер кайзеровской армии Ганс Киппенбергер.

Одновременно с разгромом левого руководства НСБО и СА Гитлер принял контрмеры и против излишне поспешных и радикальных действий левых в области управления экономикой. Придя к власти, многие национал-социалистические функционеры из штрассеровского крыла начали активно вмешиваться в дела крупного капитала. Это делали Отто Вагенер, Андриан фон Рентельн, Готфрид Федер, Вальтер Дарре и другие. Например, Вагенер пытался диктовать Объединению германских работодателей свои законы. Рентельн, став президентом Объединения торговых палат, начал кампанию против крупных универсальных магазинов. Гитлер решительно пресек эти попытки, что не помешало ему в будущем расширить свой контроль над экономикой, делая это более гибко. Была проведена чистка среди функционеров НСДАП. Почти 20 % из вступивших в партию до 1933 года (в Берлине — свыше 50 %) были сняты со своих постов. До конца года почти 80 % партийных функционеров было рекрутировано из тех, кто вступил в партию после 1933 года. Была проведена чистка национал-социалистического союза студентов, особенно его организаций в Берлине и Галле.

Таким образом, мы видим, что и в первой половине 30-х годов в рядах НСДАП шла ожесточенная борьба между двумя линиями в ее руководстве, каждая из которых делала упор на первой или второй части словосочетания «национал-социализм», условно говоря, между «фашистом» Гитлером и «социалистом» Грегором Штрассером. В лице последнего мы видим сторонника национально ориентированного государственного социализма, абсолютизирующего идею пролетарского государства, идею власти. Нам могут возразить, что подобная концепция социализма не имеет ничего общего с «интернациональным марксизмом» коммунистов, которому присущи якобы как раз антитоталитарные, антиэтатистские позиции. Однако пусть нам покажут пример осуществления коммунистами такого социализма. Да и вообще, после исключения «троцкистов» и «правых» (тоже весьма относительных плюралистов и демократов) из ряда коммунистического движения и их полного провала на политической арене говорить об «интернациональном марксизме» в коммунистическом движении следует достаточно осторожно.

Почему же Штрассеры проиграли в своей борьбе? Почему обаятельнейший гигант, оратор, высокоодаренный и многознающий Грегор спасовал перед нелепым «богемским ефрейтором»? Думается, ответ надо искать в присущих Гитлеру свойствах харизматического лидера, которые вовремя почуял своим художническим чутьем Геббельс, сделав выбор в феврале 1926 года. Этот «харизматический источник власти» обеспечил Гитлеру победу во всех фракционных конфликтах.

Что мы имеем в виду? После национальной катастрофы Первой мировой войны в Германии проходил тяжелейший структурный кризис, затянувшийся в результате событий 1923 года и после небольшого периода экономического подъема перешедший в великий экономический кризис конца 20-х — начала 30-х годов. В результате всех этих событий произошла утрата нормальных социальных связей, классовой определенности, осознания общности интересов и, как следствие, утрата интереса к конкретным, то есть прагматическим целям. Люди находились в состоянии фрустрации, они лишились своего «я», потеряли самоуважение. Таких людей легко мобилизовать и объединить харизматическим лидерам, выдвигающим свой гигантский, утопический миф. Этот миф становится новым «я» для человека, который находит в нем положительную самооценку.

Главная трудность заключается в том, чтобы найти наиболее адекватную ситуации и национальным особенностям страны форму мифа. Учитывая исторически сложившийся в Германии этатизм и связанный с ним высокий уровень патернализации общества, сделать это было несложно. Но вставал вопрос о том, какую — классово-пролетарскую или национально-шовинистическую — окраску должен носить миф. Здесь речь, главным образом, шла о привлекательности этих двух форм для тех или иных социальных групп (пусть и находящихся в аморфном состоянии вследствие кризиса, но не утративших полностью политические пристрастия). Так как Грегор Штрассер действовал на Севере и Западе Германии, где традиционно высок уровень индустриализации, и главную его опору составляли рабочие, естественно, ему был ближе первый вариант мифа.

Однако Гитлер сделал ставку на средние слои. И не только потому, что они преобладали в Баварии. Он понял, что лишь средние слои могут выполнить роль гегемона, повести за собой и буржуазию, и рабочих, и крестьян, и рейхсвер, и домохозяек, и безработных и т. д., наиболее адекватно совместить интересы всех этих групп. Он верно нащупал главную точку, по которой следовало бить, — Версальский мир и, таким образом, придал мифу черты «святого дела». Кроме того, будучи художественно одаренным человеком, он идеально подходил на роль лидера — ведь тоталитарные движения всегда квазиартистичны, а его неполноценность в искусстве (провалился на экзаменах в Академию художеств) укрепила в нем фанатизм и самоуверенность.

Другим тоталитарным движением, чрезвычайно близким, родственным революционному национал-социализму Отто Штрассера и пытавшимся также играть самостоятельную роль в радикальном движении (наряду с КПГ и НСДАП), был национал-большевизм. Как известно, Первая мировая война привела к краху авторитарную кайзеровскую империю. Страны Антанты — страны западных демократий (Англия, Франция и США) — победили. Однако, по меткому замечанию Леонида Люкса, «следствием этой победы было восстание против Запада, протест против присущих Западу ценностных ориентации, заявленных с небывалым для подобных движений радикализмом».

Национал-большевизм как идеология, политическое движение и сообщество зародился в Веймарской Германии. Он являлся своеобразным синтезом германского правого национализма, уязвленного унизительной Версальской системой, французской оккупацией и еврейским «доминированием» в политике и экономике страны, с революционным пролетарским социализмом. Национал-большевизм стремился под красным флагом социальной революции и ориентации и в военном союзе с Советской Россией решить национальные проблемы Германии.