Читать книгу "Тайна двух реликвий - Дмитрий Миропольский"

– Зеркало вправду магическое? – с почти детской непосредственностью спросила Клара.

– Его принято так называть, – уточнил Сакс. – Это ритуальный предмет средневековых ацтеков. Каменный. Около семи дюймов в поперечнике… – Ладони доктора как будто обхватили десертную тарелку. – Толщиной в палец. Чёрный полированный обсидиан. Вещь довольно редкая, и всё же таких зеркал в музеях мира больше дюжины. Но это не то зеркало, которое сэр Джон использовал в исследованиях.

– А где то? – спросил Одинцов.

– Неизвестно. В тысяча восемьсот сорок втором году коллекцию Хораса Уолпола распродали потомки. Зеркал сэра Джона там было два. Они походили друг на друга, но первое действительно служило для опытов, а второе – просто индейский сувенир. Их купили за хорошие деньги, двенадцать фунтов. Покупатель пожелал сохранить своё имя в тайне. Во время Первой мировой войны декоративное зеркало оказалось у нас в музее. Настоящее магическое зеркало исчезло… Могу я задать вам вопрос?

– Да… Конечно… Пожалуйста! – вразнобой ответили Одинцов, Ева и Мунин, а Клара кивнула за компанию.

– Чем вызван ваш интерес к Джону Ди?

Вместо ответа Одинцов выудил из кармана фамильный перстень и передал Саксу. Ещё в Кёльне он отыскал в Интернете изображение герба сэра Джона с описанием: «На червлёном поле шествующий настороже золотой лев с лазоревым языком и когтями»…

…а сейчас перстень разглядывал Сакс, поднеся к самому носу. Даже если раньше тончайшие детали печатки покрывала разноцветная эмаль, определить это могла только экспертиза. Краски давно стёрлись. Печатка целиком была золотой, с золотым львом на золотом щите, рядом с которым посверкивал чёрный камень.

– Да, это герб Джона Ди, – подтвердил он. – Обратите внимание: композиция напоминает одновременно герб Ричарда Львиное Сердце, герб семейства Арундел и элементы герба Великобритании.

– Семейство Арундел? – переспросила Ева, услыхав незнакомое имя, и учёный пояснил:

– Старейший графский род Англии… Давайте не забывать, что сэр Джон – потомок ярлов Уэльса и сорок лет провёл при королевском дворе. Правда, изображение должно быть цветным. Красный фон – это символ бесстрашия, мужества и крови, пролитой за правое дело. Голубой цвет когтей и языка означает верность и честность. Но когти – это ещё и оружие, поэтому лазурь говорит о воинской славе. Золотая львиная шкура – символ благородства, величия и могущественной власти. Что же касается камня…

Джон Ди считал символом Вселенной додекаэдр – правильный двенадцатигранник. И у камня в перстне Одинцова было именно двенадцать граней.

– Я не ювелир, – продолжал учёный, двумя пальцами поворачивая перстень перед глазами, – но разбираюсь в тайных знаках. Если камень настоящий, это чёрный сапфир. То есть он тёмно-зелёный или тёмно-синий, но цвет настолько насыщенный, что кажется чёрным. И вот… видите?

Вся компания придвинулась ближе. Мунин чуть не ткнулся носом в руку Сакса.

– Загораживаешь свет, – по-русски процедил сквозь зубы Одинцов.

Мунин неохотно убрал голову, и все увидели, как на поверхности камня играет звезда с двенадцатью лучами.

– Красиво, – шепнула Клара.

– Такие сапфиры считаются самыми ценными, – сказал Сакс. – Им приписывают магическую силу. Откуда у вас этот перстень?

– Фамильная реликвия. Передаётся из поколения в поколение, – ответил Одинцов.

– Хм… – На лице учёного впервые промелькнула эмоция. Он явно был озадачен. – Это в высшей степени интересно. Вы позволите сделать снимок?

Получив разрешение, Сакс несколько раз щёлкнул камерой смартфона и вернул перстень Одинцову.

– Что вам кажется интересным? – спросила Ева.

Сакс ответил не сразу. Он убрал очки в футляр, положил его во внутренний карман пиджака и лишь после этого начал:

– Сэр Джон оставил в дневнике запись о явлении архангела Михаила. Это было четырнадцатого марта тысяча пятьсот восемьдесят второго года…

Очередная знаковая дата привлекла внимание троицы. Мунин сжал руку Клары. Как и его товарищи, он снова почувствовал особый трепет исследователя, идущего в нужном направлении. Четырнадцатого марта, в день числа «пи», нынешней весной началась эпопея с Ковчегом Завета, которая не раз приводила троицу на грань жизни и смерти, а теперь долгим путём через полмира привела в Лондон.

– Меч архангела внезапно сделался огненным, и в пламени возникло кольцо, – продолжал Сакс. – Архангел сказал, что это кольцо власти над миром, и что после царя Соломона его никто не видел, а теперь оно принадлежит Джону Ди.

– Это же выдумка? – спросила Клара. – Про архангела…

– Я просто цитирую сэра Джона, – ответил невозмутимый Сакс. – Как мы знаем, власти над миром он не получил, даже если и пытался овладеть магической силой кольца. А само кольцо, судя по документам, принадлежало семье ещё как минимум два поколения. Сэр Джон завещал его своему сыну Артуру, а тот – своему, тоже Джону. В завещании Артура говорится: «Джону Ди, моему младшему сыну, оставляю сто фунтов и золотой перстень-печатку с гербом и сапфиром». – По лицу бультерьера снова пробежала тень. – Теперь приезжаете вы, интересуетесь Джоном Ди, показываете мне перстень с его гербом и сапфиром – и говорите, что это ваша фамильная драгоценность, которая передаётся по наследству… Очень странная и жестокая шутка.

Одинцов недоумённо пожал плечами, а Ева спросила:

– Почему вы считаете это шуткой, а не просто совпадением?

– Потому что младший Джон Ди появился на свет в России, когда Артур Ди жил и работал в Москве.

50. Про знакомства и взаимосвязи

Француз позвонил Одинцову ровно в семь вечера.

– Я Лондоне, – сказал он. – Когда и где мы сможем увидеться?

– Простите, мне сейчас неудобно говорить. Я перезвоню в течение часа, – ответил Одинцов, и для этого были основания.

Расставшись с доктором Саксом, компания вернулась в отель. Ни хранительница Острожской библии, ни сердитый учёный не упоминали Ковчег Завета или Урим и Туммим, но сказанного хватило, чтобы Ева выстроила логическую цепочку в нужном направлении.

На мысли о Ковчеге наводил Иван Грозный – своими знаками об Иеремии, которые он подавал через Джерома Горсея. Знаки предназначались Джону Ди: царь очень хотел видеть его в России. Для такого желания могло существовать множество причин, не связанных с Ковчегом и камнями. Но перстень указывал, что потомки Джона Ди связаны с бароном Одинцовым. А потомки барона, раскрывшие тайну Ковчега Завета, теперь выясняли, какую тайну скрывают Урим и Туммим. Судя по файлам группы «Андроген», тайна священных камней была связана с алхимией. Руководитель группы Зубакин составил «Примерный план» алхимических опытов по созданию Философского камня. Эту технологию зашифровал на Изумрудной скрижали Гермес Трисмегист, а Джон Ди был великим алхимиком и главным продолжателем дела Гермеса.