Читать книгу "Цена мечты - Надежда Федотова"

И пытаясь унять дрожь в ногах, вдруг поняла: что-то не сходится. Крис, Нейл и его отец, ложь, на которую пошел папа ради нее, все это ужасно, и это ее рук дело, но причем тут дядя Астор? За что мама «вычеркнула» его из своего сердца? О каком «унижении» шла речь? Почему он женился, если не любит свою жену, — и чем тут повинна она, Кассандра?

Брови девушки медленно сошлись на переносице. Она подняла руку, смахнула с ресниц непрошеные слезы и посмотрела на дверь. Потом — на часы. Крис, конечно, давно уже спит, но она была на свадьбе дяди вместе с родителями, и она, кажется, упоминала ведь что-то такое, «неправильное»… Что? Кассандра нахмурилась еще больше. Оглянулась на распахнутое окно, потом бросила взгляд на дорожный сундук — и, прихватив со столика свечу, решительно выскользнула из комнаты.

* * *

В спальне старшей сестры было темно и тихо. Младшая, осторожно просунув голову в щель двери, прислушалась. Потянула на себя витую ручку, перешагнула через порог и подняла подсвечник повыше. Кристобель спала. Длинные каштановые локоны разметались по подушке, пушистые ресницы сомкнуты, на лице совсем детская, безмятежная полуулыбка… Жаль будить, подумала Кассандра, любуясь сестрой, и вздохнула. Жаль. Но надо. А Крис простит, она такая же, как Нейл, она все и всем прощает.

Девушка плотно прикрыла за собой дверь, подошла к постели и, поставив свечу на прикроватный столик, склонилась над спящей.

— Крис, — негромко позвала она. — Крис!

Та шевельнула головой, сминая подушку, но глаз не открыла: у старшей дочери барона всегда был крепкий сон. Кассандра, забравшись с ногами на кровать, требовательно потрясла сестру за плечо:

— Крис! Ну же, Крис, проснись! Просыпайся, я тебе говорю!..

Кристобель, с трудом приоткрыв склеенные сном тяжелые веки, вяло моргнула. Болезненно сощурилась от света, прикрыла глаза рукавом и зевнула в ладошку:

— Кэсси? Что такое?.. Что ты тут делаешь?

— Мне надо у тебя спросить кое-что, — торопливо проговорила сестра. — Пока я не уехала. Ты там была, ты должна знать, что папа имел в виду…

— Папа? — ничего не понимая, Кристобель села в постели. — Кэсси, ведь ночь! Это не может подождать до завтра?

Кассандра ожесточенно помотала головой.

— Ладно… — подавив новый зевок, сдалась старшая. — Все равно ты уже меня разбудила. Так что там папа? Что ты хотела про него спросить?

— Не про него, — сказала Кассандра. — Про дядю Астора. Ты была на его свадьбе, и она тебе не понравилась — почему? Потому что дядя не хотел жениться, да?

— Кэсси! — залившись краской, сконфузилась сестра. — Что ты такое говоришь!

— Я знаю, что. Так, значит, не хотел? Его заставили?

Кристобель широко раскрыла глаза:

— Да что на тебя вдруг нашло, Кэсс? Как можно заставить мужчину жениться?.. Конечно, дядя Астор сам этого желал! Я говорила совсем про другое, вовсе не про него… А он, если хочешь знать, ни секунды не думал над вопросом жреца! Сразу сказал, что согласен, тот едва договорить успел!

Младшая сестра, натужно сопя, закусила губу. Помолчала. И прищурилась:

— Крис, а на ком он женился? Кто она такая? Как ее зовут?

Та задумчиво сдвинула брови.

— Имя… Кажется, Эмилия… Нет, погоди! Лавиния. Точно, Лавиния эль Виатор. Но чего ради тебе ни с того ни с сего это понадобилось? Я не понимаю, Кэсс, и мне…

Она, растерянно умолкнув, с тревогой подалась вперед, увидев, как вдруг остекленели широко раскрытые глаза сестры.

— Кэсси? Все в порядке?..

Та медленно покачала головой. Эль Виатор. Герцог эль Виатор — глава военной школы Даккарая. И эта Лавиния, стало быть, его дочь, ведь Крис говорила, что она много моложе дяди. «А он женился на ней лишь для того, чтобы меня взяли на курс. Он, папа — они боялись, что я свяжу свою жизнь с магом, и поэтому согласились на Даккарай, ведь чародеям туда вход заказан. А я ни разу не видела живого дракона вблизи. Навряд ли я поступлю, даже с папиными деньгами — так они думали… И дядя Астор решил действовать наверняка».

— Кэсси! Да что с тобой?!

Кассандра моргнула.

— Ничего, — пробормотала она. Впутывать во всё это Крис у нее не было ни малейшего желания. Довольно и остальных: мамы, папы, Нейла, дяди, его жены… «Много моложе» — это, интересно, сколько? Ей лет двадцать или еще меньше? А дяде Астору почти пятьдесят, он для нее, наверное, совсем старик, и, конечно, она тоже его не любит. «Значит, и ей я испортила жизнь», — подумала Кассандра. А потом, взяв себя в руки, взглянула на сестру:- Извини, Крис. Не обращай на меня внимания, это просто нервы… Завтра ведь уезжать, и потом Даккарай… я сама не своя сейчас! Ты ведь меня простишь, правда?

Она заискивающе улыбнулась. Потом крепко обняла растерянную сестрицу, чмокнула ее в щеку и сползла с кровати:

— Ты спи! И не сердись, ладно?

Кристобель оставалось только кивнуть. Младшая повела себя странно, явившись к ней среди ночи, но сейчас уже все было вроде как в порядке, да и причины Кэсс назвала весомые. Она ведь никогда не уезжала одна так далеко от дома. Кристобель, вспомнив, что и ей самой это вскоре предстоит, ободряюще улыбнулась:

— Я не сержусь, Кэсси, ну что ты! Я же понимаю… Беги спать. Мы еще попрощаемся завтра.

Та кивнула. Забрала подсвечник, послала старшей сестре от порога воздушный поцелуй и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Спальня вновь погрузилась во тьму. Кристобель улеглась обратно на подушки и, устроившись поудобнее, закрыла глаза. Перевернулась на бок, потом на другой. Перебитый сон не хотел возвращаться. «А все-таки, с чего вдруг Кэсс вспомнила про дядю? — мелькнула непрошенная мысль. — И еще эти вопросы…» Она подложила ладонь под щеку. Конечно, дядю Астора никто не заставлял жениться, это совершенно ясно. Но, пожалуй, даже хорошо, что Кэсс не стала больше расспрашивать о их новоиспеченной тетушке!

Кристобель была девушкой наивной и доверчивой, жизнь и людей мерила по себе, однако даже ей трудно было отделаться от смутного ощущения, что минувшая свадьба больше напоминала похороны. По крайней мере, в отношении невесты: бедняжка, казалось, вот-вот лишится чувств! Конечно, с одной стороны это объяснимо, такой особенный день, волнение, и все же… За весь вечер маркиза ни разу не взглянула на супруга. А когда молодожены прощались с гостями в холле, и Кристобель следом за матерью подошла к невесте, чтобы еще раз ее поздравить, и коснулась ее руки, она невольно вздрогнула — пальцы новобрачной были холодны, как лед. «Б-благодарю», — запинаясь, прошелестела Лавиния Д’Алваро в ответ на пожелание счастья, но в глазах у нее при этом стояла полнейшая безысходность. Совсем как у Кэсс пару минут назад. Или и то, и другое ей просто почудилось?..

Глава ХХХ

В стародавние времена Даккарайскую пустошь называли Золотой Чашей — хотя и по сей день в отдаленных горных селениях, глухих, почти что совсем вымерших, ее величали именно так. Огромная, со всех сторон окруженная кольцом скалистых гор, она и впрямь напоминала чашу, а сплошной ковер дикой вилоры, устилающий ее сверху донизу, довершал сходство: медно-красный зимой, ярко-зеленый весной и в начале лета, к августу он наливался чистейшим золотом, так сияя под солнцем, что в ясный полдень было больно глазам. И редкий путник, измученный долгой дорогой в горы, перебравшись через перевал, не замирал на тропе, позабыв, как дышать — до того прекрасное являлось вдруг ему зрелище. Медоносная вилора, столь же ослепительная в своей цветущей поре, сколь и неукротимая, не ограничивалась одной лишь землей: она цеплялась за камни, оплетала упругой сетью скалистые уступы, прорастала сквозь мельчайшие трещины, стремилась вверх, все выше и выше, к самому небу. И с августа по ноябрь, куда только хватало взгляда, трепетало под ветром живое горячее полотно, бросающее вызов солнцу — ни земли под ним не было видно, ни покрытых вековыми морщинами скал, даже жмущиеся к подножию гор поместья и окружающие их деревушки словно бы растворялись в мерцающей желтоватой дымке. А над всем над этим ярко синело небо, вот-вот готовое пролиться густой лазурью в драгоценную чашу: всем сокровищницам мира не вместить столько золота, никогда и ничему не затмить великолепие Даккарая!..