Читать книгу "Маг поневоле - Иван Алексин"

Не забыли. Гонда как раз остановился посреди дороги, натужно хватая губами воздух, как за спиной раздалось приближающее рычание. Не отстанут, твари! Юноша чуть не заплакал, вглядываясь в чистую пока ещё дорогу. Неужели вот здесь сейчас всё и закончится? Ну, уж нет! Гонда вновь побежал, отлично понимая, что надолго его уже не хватит. На дороге спастись у него шансов нет. Нужно в дом забежать, может спрятаться удастся. Хоть какая–то, да надежда. Хуже уже точно не будет!

Юноша затравленно завертел головой по сторонам, чувствуя, как не смотря на все старания неумолимо падает скорость. Развалины слева точно не подойдут! Там и стен то почти не осталось! Справа? Дом почти целый, но жутью от него такой несёт, что даже под страхом смерти туда не сунешься. Нужно бежать дальше! Вот только сил уже нет! И рад бы поспешить, да к ногам будто жернова привязали и в боку страшные рези начались. А это что за избушка к стене особняка, будто гриб к пеньку прилепилась? Гонда в первую секунду не поверил своим глазам. Сердце, болезненно сжавшись от появившейся надежды, пропустило удар. Справа, метрах в ста впереди стояла изба. Добротная такая изба. В такой и отца–наставителя не стыдно было бы поселить. Дубовые стены с парой больших стеклянных окон с резными ставнями по бокам, добротная, покрытая новой дранкой крыша с коптящей серым дымком трубой, окованная по краям железными полосами дверь. Конечно, на фоне сохранившихся двух и трёхэтажных особняков, домик смотрелся убого и странно, но Гонде сейчас было не до того. Он есть, и в нём можно укрыться. И это главное. Собрав волю в кулак, юноша из последних сил ускорился. Сзади торжествующе взвыли. Значит чудовища уже рядом, коль добычу увидеть смогли. Только не оглядываться! Натужно хрипя, Гонда буквально ударился всем телом в массивную дверь и отчаянно замолотил кулаками. Та сразу приоткрылась, словно неведомый хозяин поджидал незваного гостя у порога.

— Чего тебе? — буквально просверлил юношу недобрый взгляд из–под густых бровей. — Ступай отседова! Я побирушкам не подаю!

В отчаянии Гонда мёртвой хваткой вцепился руками в начавшую закрываться дверь. Хотел что–то сказать, но вместо слов смог выдавить лишь невнятных хрип.

— Эк тебя разобрало, — серые колючие глаза вгляделись в юношу повнимательнее. — Ну, входи, коль пришёл, — незнакомец отступил вглубь сеней, давая возможность Гонде протиснуться следом. — Может, и сгодишься на что–нибудь.

* * *

Сознание возвращалось медленно, с откровенной неохотой, словно битюг с натугой тянущий неподъёмную телегу. И вместе с сознанием возвращалась боль. Не сильная, но противная, тягучая какая- то, будто разжёванная жвачка на ковровой дорожке. Я разлепил опухшие веки. Сплюнул на землю густую, замешанную на спёкшейся крови, слюну. Потянулся к глазам рукой. Замер на мгновение, осмысливая результат. Всё же протёр глаза, растирая по краям роговицы набившуюся в них пыль и с недоумением уставился на сковывающие руки обручи, связанные между собой тонкой серебристой цепочкой.

Ну, вот и персональными наручниками обзавёлся! А что ты хотел? Как–никак местного жреца угробил, душегуб окаянный! Как ещё самого на месте следом за Никонтом не пришибли!

Неожиданно для себя я тихо захихикал, чувствуя, как в душе нарастает злорадная радость. Не ожидал Никонт для себя такого поворота. Никак не ожидал! А кто бы ожидал? Чтобы какой–то недошлёпок амулеты зачарованные в труху искрошить мог. В одно мгновение! Да тут такого и от бывалых колдунов не ждут. Недаром Тимофей испуганным зайцем из–за спины жреца отскочил! Да и Ратмир, судя по всему, проникся. Сразу на обе руки наручи покорности нацепил. Вимсу со Ставром помнится и по одному за глаза хватило.

Окончательно придя в себя, я, наконец–то, огляделся. Судя по всему, с дороги меня отволокли на обочину, в скопление крупным каменных плит отвалившихся от очередного разрушенного дома. Возле одной из таких плит меня и посадили, прислонив к ней спиной. До поры. Чтобы значит, своими делами заниматься не мешал. Во всяком случае, рядом со мной никого не было. Судя по приглушённым голосам Ратмир и компания чем–то занимались на невидимой отсюда дороге, решив на время оставить меня в покое. Я криво усмехнулся.

Доверчивые какие. И опаски у них нет, что сбегу!

Перевёл взгляд на ноги и усмехнулся ещё раз, только интонация у этой усмешки была другая.

Ага. Сбегу. Как же. Эти сволочи на ноги точно такие же браслетики нацепить не забыли. И хоть цепочка между ними и тонюсенькая, что–то я сомневаюсь, что смогу её порвать.

Я подёргал ногами, проверяя свои сомнения на практике.

— И не пытайся даже. Работа, конечно, дрянная. Ни изящества тебе, ни красоты. Но силы в эти наручи вбухали изрядно.

Я посмотрел направо, прижавшись щекой к холодному плоскому камню. Рядом, оседлав словно норовистого скакуна небольшой соседний валун, сидел Толик. Сгорбившаяся фигура, поникшие плечи, печальные потухшие глаза. Одним словом, вселенская скорбь во плоти.

— Ну и откуда ты тут взялся, собственно говоря? — спросил я скорей для проформы, на самом деле, почему то совсем не удивившись. — Я вроде кольцо на палец не одевал. Сомневаюсь, — скосил я глаза на разодранный край тулупа, куда я колечко в своё время зашил, — что оно вообще у меня осталось.

— Правильно сомневаешься, — тяжело вздохнув, согласился со мной айхи. — Его тот долговязый недомаг себе забрал. Аж затрясся весь, как увидел! Громиле с мечом пять золотых отступными заплатил, другому недомагу гор золотых наобещал, но колечко себе прибрал. И сразу на палец свой скрюченный нацепил! — наябедничал мне коротышка. — Я было обрадовался. Думал, что хоть на нём душу отведу. А он откуда–то про «слёзы айхи» знает. И хоть бы поговорил для начала по–людски! — глаза Толика наполнились слезами. — Я и сделать ничего не успел, а он как вдарит! Знаешь как больно?!

— Не знаю, — я демонстративно отвернулся от айхи и стал более внимательно рассматривать наручи. Может, получится, как то снять? Заявление духа ещё не повод отказываться от попыток. Он и соврёт — не дорого возьмёт. — Но душевно за тебя рад. Надеюсь, он этим заклинанием почаще будет пользоваться. Ратмир — дядька жёсткий. У него не забалуешь!

— Безумец твой Ратмир! — моментально соскочив с камня, бешено заорал мне прямо в ухо Толик. — Безумец и самоубийца! Он сейчас там “ Отрицание жизни» готовит! И где только заклинание асуров раздобыл на мою голову! И ведь даже слушать не хочет, что оно и для самого создателя опасно! И сам сгинуть может, и других погубит!

— А тебе то, что о других за печаль, Толик? — окончательно уяснив для себя, что снять наручи в физическом плане не получится, я решил взглянуть через изнанку. Увы. Пространство, обычно кишевшее магическими кляксами, было пусто, только наручи тускло замерцали холодным матовым цветом. Не обманул, значит, Вимс во время наших посиделок в подвале. До магических потоков мне не добраться. Печалька. — И ты не ответил на мой вопрос, — огорчённо вздохнув, я вновь развернулся я к духу. — Почему я тебя вижу, коль кольцо не на моём пальце?

— Так частица ауры Инсора, которую ты натянув кольцо получил, никуда не делась, — пожал плечами дух. — Воздействовать друг на друга теперь не получится, но поговорить, если новый хозяин кольца неподалёку находится — почему нет? Ты бы лучше подумал о том, что дальше делать будешь.