Читать книгу "Поездом к океану - Марина Светлая"

- На сегодняшний день они в этой точке, как и планировали, - заговорил де Тассиньи, и из-за стены голос его звучал глухо. – Ровно здесь, укрепленный пушечный форт. Видите?

- Я эти карты изучил вдоль и поперек, Антуан. Ничего нового вы мне не покажете.

- Сегодня их атаковали с севера. Нам сообщают о крупных потерях. Но главное – эта высота уже точно наша. Оттуда хорошо просматривается дорога. Вот и пытаются выкурить.

- Это мы должны атаковать, а не нас, - проворчал Анри. – Вьетов отбросили?

- Да, пока да. Но это не решает основной проблемы. Они вернутся с бо́льшими силами, и толку от пребывания в форте не получится.

- А это, братец, неважно. Тут важно другое. Теперь мы знаем наверняка, что Ван Тай здесь. Вот два населенных пункта, которые, наверняка, подпитывают их силами, и больше деваться некуда. Горы образуют естественный заслон, перевал, который сложно преодолеть на тяжелой технике, они чувствуют себя неуязвимыми. Но наше предположение с самого начало было верным. Тут расстояние… сейчас я помечу… Вот. Километров тридцать, не более. А теперь смотрите левее, на запад. Вот сюда.

- Да смотрю, смотрю. Черт, у вас есть, чем горло промочить? Я сегодня накричался в штабе, жаль вас не было. Вы бы оценили этот балаган.

- Коньяку?

- Нет, не настолько радикально. Воды.

- Минуту. Вы пока ознакомьтесь.

Снова застучали шаги. Аньес часто дышала. Плеск в кухне. Аньес задышала еще чаще, чувствуя страшную сухость во рту. А потом сжала пальцами виски, будто бы это могло помочь унять ее волнение. Ей и самой отчаянно хотелось пить. Выйти к нему и попросить? Нет, иначе не выдержит и спросит, а спрашивать про Ван Тая нельзя.

 Потом Юбер вернулся в кабинет. И в ту же секунду Антуан, будто пребывал в сильнейшем возбуждении, выкрикнул:

- Откуда у вас эти данные?! Если все и правда так, то это полностью меняет наши шансы, Анри! С чего вы все это взяли?

- Все и правда так, - снова прозвучал голос Юбера, куда спокойнее и увереннее, чем де Тассиньи. – Готов дать голову на отсечение, хотя лучше все же провести разведывательную операцию – голова мне еще дорога. Я изучал последнее время аэрофотосъемку интересующей нас области. У Риво в архиве есть занятные кадры этого участка гор и в частности данного перевала. Глядите. Видите эту платформу? Это не похоже на природный ландшафт, а вполне рукотворная, сформированная человеком взлетно-посадочная полоса. Я думаю, еще при японцах. Предположительно гравиевая, грунтовая не достаточна, на асфальтированную нужно время, и она слишком заметна, да и стальную обнаружить не мудрено. В данном отношении гравий выглядит естественно, и если бы  не этот единственный снимок, я бы не рискнул предположить, что здесь у них аэродром. Самолет явно летел очень низко, раз вышла такая четкость. Какова вероятность, что именно сюда не доставляют им вооружение и все прочее?

- Да нет такой вероятности! Наверняка они используют этот плацдарм для помощи банде Ван Тая.

- А теперь представьте себе, что будет, если прямо сюда мы посадим наши самолеты. Вот, здесь часть наших людей. Они в форте с этой стороны. Вот здесь – мы занимаем их позицию, на что они не рассчитывают. И можем использовать ее ровно с теми же целями – для подпитки армии и как плацдарм для переброски парашютистов. Ван Тай снова придет к форту, это неизбежно. Пока мы его занимаем, они там не хозяева. И если в этот момент не просто отразить нападение, а, к примеру, прямо им на головы спустить десант – благо их собственный аэродром запросто дает такую возможность... загнать их вот... глядите... Тут горы образуют котел и отсюда так легко не выбраться. Здесь их и утопить. И даже если уйдут живыми, дорогу мы отобьем. Что скажете, а?

- Что вы щелкаете задачи, как орешки. И этот поддался... черт... вы соображаете, какого значения проблему, возможно, сейчас решили.

- Догадываюсь, Антуан. Но только без реальных действий все лишь теория, она ничем не подкреплена, - Юбер говорил очень спокойно, но в его интонациях проскальзывало что-то похожее на самодовольство. Или может быть, это ей так казалось сейчас. Впрочем, он имел право. Наверное. Судя по голосу де Тассиньи – определенно имел.

- Вы сможете сейчас повторить все это генералу Каспи? Он сегодня разразился тирадой насчет того, что де Латр слишком торопится и нас это до добра не доведет. Я по собственному скудоумию возразил, что его промедление в сорок первом и сорок втором едва не обошлось ему слишком дорого[2].

- Мне, право, любопытно, что вы по этому поводу выслушали, - рассмеялся Юбер, и от его смеха за стеной Аньес вся сжалась. Ее натуральным образом подбрасывало на месте. И, чтобы хоть как-то успокоиться, она повалилась на кровать, обхватив себя руками и повторяя раз за разом, как маленькому Роберу: «Тихо, тихо, все пройдет».

Но ничего не проходило. Голоса звучали еще некоторое время. Но теперь она воспринимала их так глухо, будто бы слова свои мужчины за стеной говорили в подушку. Потом, всего на мгновение, Юбер заглянул в комнату, как если бы собирался ей что-то сказать, да так и замер на пороге, решив, что она спит. И Аньес подумала, что так лучше. Хорошо, что легла. Не придется ничего придумывать.

После дверь закрылась совсем, а еще через некоторое время хлопнула и входная, а она вдруг поняла значение его недавно оброненной фразы: «Если я в Париже, то под рукой». Да, конечно. Его нарочно поселили здесь, недалеко от Отеля де Бриенн, ведь под рукой он – и днем, и ночью. Полное и безраздельное владение Министерства национальной обороны, которое она ненавидела в эту минуту, как ненавидела и Юбера.

И так бесконечно любила, что страшно было заглянуть внутрь – ее бы смело и от любви, и от ненависти, и потому она сосредотачивалась на внешнем.

Но, господи, насколько было бы легче и проще, окажись он булочником. Простым пекарем, как его черноволосый, нестареющий отец.

В квартире стало темно и очень тихо. От тишины закладывало уши и отчетливо слышался звон в голове, впрочем, возможно, это все еще не выветрилось вино. Сколько же она его выпила? А он? Уехал в штаб, к Каспи или куда там еще – после всего что было здесь? Просто так взял и уехал? Не стал ее будить, не сказал ни слова. Развернулся и ушел в ночь, туда, где не до сна. Оставив ее один на один с выбором.

А ведь если бы был рядом, возможно, она остановила бы себя, ничего не начав.

В одиночестве – у нее не получалось остановиться.

Аньес сползла с постели и зажгла в комнате лампу. Его спальня оказалась очень светлой, и это ее удивило. Мебель в мягких кремовых тонах. Под ногами – бежевый паркет. Белоснежные портьеры. Какая-то очень женская комната, совершенно не подходящая ни ему, ни любому человеку его профессии или склада характера. Она вышла отсюда без больших сожалений и, сдерживая себя, направилась на кухню. Пить ей все еще хотелось. Набрав воды в найденный стакан, она, жадно и шумно глотая, опустошила его. Набрала второй, сделала несколько глотков и выплеснула остаток.