Читать книгу "Ганнибал. Кровавые поля - Бен Кейн"

Аврелия с Публием на руках вышла его встретить. К счастью, ребенок наконец смолк. К горлу молодой женщины подкатила тошнота, но она с трудом с ней справилась. Муж и жена молча приближались друг к другу. Когда Аврелия подошла совсем близко, она увидела, что Луций плачет.

– Они потерпели поражение, да? – произнесла она вслух немыслимое – то, о чем думала все утро, с того самого момента, как услышала крики и плач. – Ганнибал победил?

Луций механически кивнул, словно его опоили наркотиками.

Если б Аврелия не держала на руках Публия, она упала бы.

«Спокойствие, ты должна сохранять спокойствие», – сказала она себе.

– Расскажи.

– Сразу после рассвета у ворот города появились два посланца, которые потребовали встречи с магистратами. Затем было сделано заявление на Форуме. Сразу поползли слухи, но мне удалось поговорить с одним из магистратов. Он разумный человек, поэтому его изложению событий можно доверять. Два дня назад пришла очередь Варрона руководить армией. Он был полон решимости начать сражение, хотя Павел хотел подождать, чтобы найти более удобное место, – монотонно заговорил Луций. – Варрон форсировал реку Ауфид и построил свои легионы единым целым. Армия Ганнибала стояла напротив. Наши солдаты атаковали врага по центру, кавалерия поддерживала их с флангов.

Варрон намеревался разбить гуггов одним могучим ударом, а потом уничтожить остатки рассеявшейся вражеской армии. Наша кавалерия должна была прикрывать пехоту с флангов. Однако все пошло вопреки планам. Всадники Ганнибала атаковали с двух сторон. Им сразу удалось обратить римскую кавалерию в бегство, а союзная кавалерия не смогла оказать сопротивление жутким нумидийцам Ганнибала. Мы обладали таким огромным преимуществом в пехоте, что это не должно было иметь значения – в теории. Беда состояла в том, что у Ганнибала имелся общий план сражения, а Варрон не смог его предвидеть.

Самые слабые войска Ганнибала находились в центре; он выстроил их так, что линия фронта оказалась выгнутой в нашу сторону. Когда сражение началось, враги стали медленно отступать. Но когда легионеры продвинулись вперед и оказались на одном уровне с солдатами Ганнибала, он отдал приказ своим флангам, где находились ветераны-ливийцы, атаковать легионы сбоку. Одновременно основные силы его кавалерии напали на нашу пехоту сзади.

Аврелия похолодела.

– А где была наша кавалерия? Кавалерия римлян?

– Ее отбросили или уничтожили. – Луций посмотрел ей в глаза. – Мне очень жаль, Аврелия.

Отец! Гай!

Ей пришлось опереться о колонну, чтобы устоять на ногах. Однако взгляд мужа оставался твердым, и это позволило ей сохранить хладнокровие.

– Продолжай. Я хочу знать все. Каковы наши потери?

– Никто не знает наверняка. После захода солнца один из трибунов послал группу всадников, чтобы они рассказали Сенату, что произошло. Судя по всему, Варрону удалось добраться до Венузии с несколькими тысячами легионеров. Другие отправились в Канузий. Кроме того, легионеры разбежались в разные стороны. Пройдет много дней, прежде чем удастся подсчитать потери.

– Сколько солдат мы потеряли? – повторила Аврелия.

– Тридцать тысяч, возможно, больше, – тихо ответил Луций. – Так думают вестники.

У Аврелии закружилась голова. Ей вдруг показалось, что кто-то сильно ударил ее в живот.

– Значит, Квинт мертв. – Она больше не могла контролировать свои чувства. Прижимая к себе Публия так, словно его хотели у нее отнять, женщина разрыдалась. Испуганный ребенок тут же присоединился к матери. Луций шагнул к ней, но она отмахнулась от мужа. – Как боги могли так со мной поступить? – закричала она. – Сразу забрать трех самых важных людей в моей жизни? Будь они прокляты за свое вероломство! Будь они прокляты за то, что никогда не слушают наши мольбы!

– Аврелия! Нельзя говорить такие вещи! Это навлечет на нас несчастья… – Луций пришел в смятение.

– Несчастья? – закричала Аврелия. – Какие несчастья могут быть хуже того, что ты мне сейчас рассказал? Вот что я думаю о богах! – Она с яростью сплюнула на пол.

И почти сразу пожалела о сказанном. Но было уже поздно.

– Молчи, жена! Возьми себя в руки, или я это сделаю за тебя. – Вены на шее Луция покраснели и стали точно натянутые веревки. – Ты меня поняла?

Аврелию ошеломила сила его гнева.

– Да, – прошептала она.

– Возвращайся в свою комнату и займись моим сыном. В этом состоит твоя задача, а не в том, чтобы призывать гнев богов на мою семью и дом.

Рыдающая Аврелия сбежала от его ярости. Какое безумие заставило ее произнести такие слова? Она – всего лишь человек, приговоренный принимать то, что уготовили для нее всемогущие божества. Бессмысленно бросать им вызов, к тому же это может лишь испортить ей жизнь. Однако какая-то часть ее сознания продолжала повторять: разве может быть еще хуже? Отец мертв. Квинт мертв. Гай мертв. Наша армия уничтожена. Она никогда об этом не узнает, но и Ганнон наверняка убит. И теперь Ганнибал и его армия смогут сделать с Республикой все, что пожелают…

Публий зашевелился в ее руках, у нее дрогнуло сердце, и Аврелия вернулась к реальности. Это маленькое существо – самое драгоценное из всего, что было и есть в ее жизни. Она беззвучно начала молить богов о прощении. Пожалуйста, не отнимайте у меня ребенка. Простите мой грех, я совершила его, погрузившись в глубины отчаяния. Никогда больше такие слова не слетят с моих губ. Я принесу вам щедрые жертвы. Аврелия молилась долго и искренне – как никогда прежде в жизни.

И только после того, как женщина закончила молитвы и уложила в постель спящего Публия, она позволила себе вспомнить о своем горе. Аврелия легла в постель и разрыдалась в подушку; ей ужасно хотелось, чтобы Луций пришел ее утешить, но надежды было мало, и она окончательно исчезла, когда прошли часы. Элира осторожно вошла в спальню, но Аврелия, недовольная тем, что это не Луций, накричала на нее и приказала больше не возвращаться. Не помогли ей и мысли о Ганноне. Он был нереальной мечтой, она знала, что им больше не суждено встретиться и она никогда его не увидит.

Прошло время, слезы высохли, но не из-за того, что ей стало лучше – просто у нее не осталось больше слез. Когда она вышла из спальни с красными глазами и чувствуя себя ужасно усталой, Статилий сказал, что Луций ушел, чтобы узнать последние новости. Доносившийся с улицы плач стал тише, но не прекратился. Аврелия хотела было направиться на Форум, но управляющий смущенно объяснил, что Луций приказал никому не покидать дом до его возвращения.

У нее не осталось сил, чтобы оспорить приказ мужа, позвать Элиру или послать раба к матери. Аврелия молча вернулась в спальню, где Публий снова начал плакать. Окончательно погрузившись в свое горе, она взяла его на руки. У нее мелькнула мысль, что так она сумеет совладать со своей болью, но сейчас это не могло служить утешением. Совершенно обессилев, даже не раздевшись, женщина заснула в своей кровати.