Читать книгу "Игра в имитацию - Эндрю Ходжес"

Тем временем Робин заехал на выходные, их они посвятили обсуждению его нового эссе на тему «Фундаментальная теория» физики Эддингтона. Так вот это эссе Алан оценил намного выше, чем все предыдущие работы Робина. Такая сухая и лаконичная похвала для Робина была ценнее всех наград, ведь его диссертацию в 1949 (которую он писал на королевский грант) Алан так жестко раскритиковал, что что Робин от обиды расплакался.

Эддингтон умер в 1944 году, так и не завершив работу по развитию теории физики только на основе логических умозаключений. Такое исследование а-ля Тьюринг, что встретило много симпатии со стороны Алана, но он уже давно решил для себя, что Эддингтон — «старый пень», поэтому не мог дождаться, когда «Фундаментальную теорию» опровергнут. Робин, который и не догадывался, какое значение имел труд Эддингтона 20 лет назад, нашёл несколько ошибок в его работах, включая ошибку в логических типах. Такая приятная встреча логики и физики.

В общем, жизнь продолжалась. Сибил, тетя Алана, умерла 6 января и оставила ему в наследство 500 фунтов. Будучи последним представителем поколения его отца, она буквально сколотила состояние Тьюрингов. Она оставила 5 тысяч фунтов Миссис Тьюринг, после чего Алан перестал высылать ей по 50 фунтов в год (что он делал с 1949 года).

Когда он слушал трансляцию программы, он решил, что его голос «намного меньше слушает, чем прежде». В среду, 23 января, передачу повторяли. И как тогда выразился Джефферсон, окружающий мир ответил сполна. По прибытии домой Алан обнаружил, что его дом обчистили. На следующий день Алан написал Фреду Клейтону о влиянии астрономии Древнего Мира. Объясняя значение знаков зодиака, он написал:

«Только что мой дом ограбили, а я до сих пор, буквально каждый час, вижу, что пропало что-то еще. К счастью, я застрахован, и из особо ценного ничего не украли. Но в целом ситуация очень тревожная, особенно учитывая, что меня недавно обокрали в Университете. Я уже каждую секунду жду, что мне вот-вот свалится кирпич на голову или еще что случится не менее «приятное».

Украли, впрочем, довольно жалкие предметы — рубашку, столовый нож, пару брюк, туфли какие-то, бритву и компас — даже открытую бутылку шерри. В общей сложности на 50 фунтов. Он написал заявление в полицию, и двое сотрудников приехали снять отпечатки в доме. Алан решил, что это может быть как-то связано с Арнольдом. Обсудив ситуацию с адвокатом, которого посоветовал сосед Рой Уэбб, 1 февраля он написал Арнольду. В письме он напомнил о ситуации с кошельком, и что, вне зависимости от того, правду тот сказал или нет, им лучше прекратить встречи и вообще какое-либо общение. И в каком-то даже детском тоне предъявил Арнольду должок в 7 фунтов. А также добавил, что не пустит на порог своего дома.

Но когда Арнольд на следующий же день 2 февраля позвонил ему, то Алан тут же сменил гнев на милость и принял его у себя. Арнольд долго и упорно доказывал свою непричастность к произошедшему, а потом воскликнул, что пойдет в полицию и ВСЕ РАССКАЖЕТ. Алан продолжил его провоцировать и сказал «делай что угодно», но это была пустая угроза, поскольку положение Алана делала его практически неуязвимым. Особенно по сравнению с положением Арнольда. Выплеснув злость, они продолжили общаться и между ними что-то промелькнуло. Наливая бокал Арнольду, Алан упомянул взлом, и у Арнольда был ответ на это. Он не знал, когда именно это произошло, но точно знал, кто мог это сделать. Поскольку однажды он рассказал своему приятелю Гарри о знакомстве с Аланом, тот (будучи в 21 год уволенным из национального флота) внимательно выслушал Арнольда, пропуская по бокальчику в кафе на Оксфорд Стрит. Общение было довольно бурное и шумное, в ходе которого Гарри предложил обнести дом Алана. И хотя Арнольд наотрез отказался в этом участвовать, он знал, что те не отступят.

По итогу, между Аланом и Арнольдом вновь вспыхнула дружба, очень даже эротического характера. Арнольд опять переспал с Аланом, хотя последнего ночью терзали сомнения: он хотел спуститься вниз и взять бокал Алана, чтобы занести в полицию стакан и сравнить с отпечатками пальцев взломщиков. На утро они вместе отправились в Уилмслоу, и Арнольд ждал снаружи, пока Алан зашел в отделение полиции, где поведал историю о возможных грабителях (ее они сочинили на ходу в отделение, чтобы не подставить Арнольда). Алан не требовал незамедлительного правосудия, но в соответствии с его внутренними принципами, оставить без внимания такую информацию было равносильно пойти на шантаж.

Арнольд со своей стороны пообещал сделать все возможное, чтобы разыскать украденное. И в самом деле, ему это удалось. Спустя несколько дней он написал письмо с информацией о местонахождении вещей Алана, но к этому моменту ситуация в корне поменялась. Во-первых, в Манчестере прогремели траурные колокола — умер Георг VI, в четверг из Кении прибыла новая королева — Елизавета. В аэропорту Ее Величество встречал Уинстон Черчилль, вновь назначенный премьер-министром. Именно в тот вечер, когда начиналась эпоха Елизаветы, детективы кое-что откопали на Алана Тьюринга. Ни один человек не остров. Теперь он по-настоящему влип.

Глава 8

Честь мундира

На дорогах нехоженых,

В тростнике над озерными водами

Я, сбежавший от показной жизни,

От общепринятых норм, развлечений, прибылей, правоверностей —

Ими я слишком долго пытался питать мою душу, —

Ясно увидел я нормы не общепринятые, ясно мне, что моя душа,

Что душа говорящего моими устами мужчины ликует в товарищах, —

Здесь, в одиночестве, вдалеке от бряцания мира,

В соответствии и беседе с пахучими травами,

Естественный (ибо в этом укромном месте могу я раскрыться, как не осмелюсь нигде),

Глубоко ощутил я жизнь, непоказную, объемлющую весь мир,

И, решась, отныне пою лишь мужскую дружбу

И направляю песни в эту необходимую жизнь,

Завещая выносливую, мускулистую любовь, —

В полдень девятого месяца моего сорок первого года

Всем, кто молод и кто был молод,

Я открываю тайну ночей и дней моих,

Я ликую, что не могу без товарищей.

Полиции понадобилось немного времени, чтобы вычислить преступление Алана Тьюринга. Это было неизбежно после того, как он сообщил об ограблении. Полиции удалось найти отпечатки Гарри. Он уже был фигурантом другого дела и сделал заявление, которое отсылало к словам Арнольда о том, что у них с Аланом были «дела» у него дома. Поэтому Тьюринг решил сам во всем сознаться. На допросе присутствовали два детектива Уиллс и Риммер, сам того не ведая, Алан сказал, что специально скрывал личность Арнольда, так как у него с ним была интрижка.

Алан заявил детективам, что Королевская комиссия собирается «легализовать» гомосексуализм. Однако он был не прав. Он даже не понял того, что теперь обвиняемым будет он. Масло в огонь подлило еще и то, как он говорил о своих «пристрастиях», будто он делает правильные вещи.

Детективы не стали интересоваться всей его прошлой жизнью, они лишь сняли его отпечатки пальцев и сфотографировали его, чтобы проверить на наличие судимостей.