Читать книгу "Секретные поручения - Данил Корецкий"

Денис чувствовал, что он возвращается к жизни.

— Возьми бумагу и напиши подробный рапорт обо всем, что ты мне рассказал, — подвел итог Мамонт. — Я завтра же пойду к руководству. Сейчас, правда, за начальника остался полковник Заишный, а он не любит принимать решения… Но после этого теракта все стоят на ушах, дело на контроле в Москве, ему деваться некуда, придется шевелиться…

Мамонт выругался.

— Вот дожили! Все рвутся в начальники, а ответственности боятся! Должность любят, а решения принимать не хотят! А ведь дело начальника как раз и есть в том, чтобы принимать решения и нести за них ответственность!

— Кстати о начальниках, — сказал Денис. — Фамилия Байдак вам что-нибудь говорит?

Мамонт усмехнулся.

— А как же. И Дмитрия Павловича знаю, и сына его Родика…

— Так вот, именно Дмитрий Павлович заинтересован в том, чтобы меня убрать. А его сынок якобы эти дела устраивает…

— С прачечной вряд ли… Тут другой уровень. Спецы. У нас таких нет. Видно, пригласили из Москвы или еще откуда…

Да уж. Спецы действительно высококлассные. Он вспомнил лицо и фигуру девушки из прачечной. И красивые. Только…

— А если бы я не пошел стирать?

Мамонт пожал плечами.

— Тогда бы дом твой взорвали. Пли прокуратуру. Или троллейбус…

— Прокуратуру не станут. Там их друзья заседают.

Теперь замысловато выругался Денис.

— Получается, по закону их никак не прищучить. А если с ними так поступить, как они делать привыкли?

— Серьезные спецслужбы так и действуют. ЦРУ, МОССАД… Они для борьбы с терроризмом используют методы террора. И получается очень эффективно!

— А что… А что, если и мне так попробовать? Со всей этой бандой?

Мамонт посмотрел внимательно: шутит или нет? И не понял. Но откуда у пацана специфические возможности?

— Попробуй, — в тон Денису — то ли в шутку, то ли всерьез сказал он. — Надо только террориста хорошего подобрать.

— У меня есть, — спокойно сказал Денис.

* * *

Курлова привезли ровно в семнадцать, как Денис и заказывал. Один конвоир вошел и осмотрел кабинет, выглянул в окно, недовольно покачал головой. Потом еще двое ввели обвиняемого. Они все были недовольны: скоро конец рабочего дня, а тут пока допрос, пока обратная дорога, процедура передачи… Хорошо, если домой к восьми попадешь.

— Снимите с него наручники, — распорядился Денис.

Недовольство усилилось. Здоровый лоб, совершивший опасные преступления, которому нечего терять. Но со скованными руками как он подпишет протокол?

Старший конвоя расстегнул кобуру.

— Драться с таким бычарой никто не будет, — хмуро сказал он. — Дернешься — застрелю сразу!

Звякнули наручники. Арестованный с облегчением потер запястья.

— И выйдите в коридор! — приказал Денис.

— Так не положено, — возразил старший и нахмурился еще больше.

— Плевать мне, что у вас положено, а что — нет, — буднично сказал следователь. — Ваше дело охранять, вот и охраняйте как хотите. А мое дело допрашивать. Вы мне мешаете, к тому же можете услышать такое, что потом вас самих сажать придется.

Такой тон сержанты и прапорщики понимают очень хорошо.

— Харитонов, быстро вниз, под окно! — распорядился старший, и все трое скрылись за дверью.

— Отсюда тебя должны отвезти в общий изолятор, — без предисловий сказал Денис. — Сейчас вас сколько в камере?

— Двое, — угрюмо отозвался Курлов.

— А там по шестьдесят. К тому же один мой обвиняемый ни с того ни с сего вскрыл себе вены… И вообще по этому делу уже несколько человек скоропостижно скончались. Кто повесился, кто пропал без вести…

— Хочешь от меня избавиться? — процедил Курлов. — Я же говорил, меня Агеев втянул во все. Если бы не он, я работал бы в какой-нибудь газете или у отца на фирме…

— Агеев в командировке. Но через день-два вернется. Он, сучара, меня выдал. Тут на собрании меня стукачом обзывали, перед всеми. Может, и на тебя в «Визирь» он капнул.

Курлов скрипнул зубами. Сейчас он не был похож ни на журналиста, ни на секретного сотрудника ФСБ — отпетый уголовник, убийца. Денис подумал, что каждый человек похож на того, кем в действительности и является.

— Родька сказал, что через ментов меня найдет. Так и получилось. Если на общую переведут, мне не жить…

— Да, Родька со своим отцом большую кашу варят.

— Доварятся!! — зубы скрипнули сильнее. Ненависть так и била из Курлова. — Если я выскочу, я их всех урою!

Денис внимательно смотрел на собеседника.

— А если я тебя выпущу? В конце концов мы делали одно дело…

— Выпусти! Я же не виноват… Если бы не эта гнида… Я б его своими руками…

— Тогда слушай и запоминай…

Через десять минут Денис закончил инструктаж, осторожно подошел к двери и бесшумно повернул ручку замка. Потом поманил Курлова за собой в фотолабораторию, отпер дверь черного хода, выпустил его в вечерние сумерки, вернулся назад, положил на пол стул, разорвал несколько протоколов, разбросав обрывки по кабинету. Потом вылез следом и запер дверь снаружи.

* * *

Мамонт вышел из кабинета Заишного в состоянии бешенства. Полковник сделал вид, что вообще не понимает, о чем идет речь. Какое отношение взрыв в прачечной имеет к Холмсу? Или Холмс к взрыву в прачечной? Даже если он там и находился, то это чистая случайность. Почему они должны рассматривать роковое совпадение как покушение на офицера госбезопасности со всеми вытекающими последствиями: спецсообщением в Москву, отчетом о причинах ЧП, докладом о результатах его расследования? Когда результатов нет, то лучше не высовываться. Взрыв и взрыв.

Может, сумасшедший, может, самоубийца, может, несчастный случай… За это тоже задницу надерут, но не в такой же степени, как за глупые фантазии! Зачем самим накликать на себя неприятности…

И ко всему остальному, связанному с Петровским, Заишный отнесся с напускным непониманием: человек работает следователем прокуратуры, вот и пусть работает.

Может быть, обстоятельства изменятся, и он окажется востребованным…

— Скорей всего его убьют в ближайшее время! — с интонацией, недопустимой в обращении с начальством, сказал Мамонт. — У него даже пистолет отобрали!

— Ну почему сразу «убьют»? — раздраженно ответил Заишный. — Ничего такого убийственного он не раскопал. Обычное кумовство, взаимные услуги — сейчас этим никого не удивишь… И за это еще никого не убили. А пистолет… Он еще никому не помог. Я сам никогда его не носил.

Да, и, о, начальника Управления ничего «не понимал». Очень удобная и всегда выигрышная позиция для него самого. Он «не понимал», что Петровский брошен на растерзание тем самым свиньям, которые вернулись к своим корытам.