Читать книгу "Крысолов - Иван Тропов"

Вряд ли… Эта спятившая сучка любит крупных зверей, парнокопытных. Но они мясо не едят…

Ах да, у нее же есть баскеры. Там были одни самцы, кажется. Но почему бы не быть и одной сучке? Для дома, для семьи…

Стас поежился.

И постарался говорить сладко. Сладко-сладко:

– Всю жизнь мечтал. Чтобы только я и две милые дамочки. Одна из которых с двумя улыбками. Нет, почему с двумя? Это в том старом клипе было две, а у нашей домохозяйки улыбок будет три…

У Бавори вырвался звук, похожий даже не на крик и не на вопль – какое-то рычание с всхлипом. Руки слетели с руля, метнулись к Стасу.

Но на этот раз Стас не отвернулся и не сжался. Смотрел на дорогу.

Где-то на востоке простокваша чуть расступилась и из нее вынырнуло солнце. Словно чтобы улыбнуться – на­последок…

И в его лучах впереди на дороге блеснули машины. На левых полосах замер какой-то старый грузовик, потертый и грязный. Справа, забравшись одним колесом на тротуар, легковая. Что-то белоснежное, сверкающее в розовых лучах солнца.

Левее грузовика разделительные бортики отрезали от встречной полосы. Справа у тротуара тоже не проскользнуть – автобусная остановка.

Бавори тоже заметила солнечные зайчики. Взглянула в лобовое стекло. Замерла.

Стас почти физически почувствовал, как она принимала решение. Заняться экзекуцией или управлять машиной. Несущейся точно на ту беленькую…

Глаза смотрели на дорогу, а скрюченные пальцы висели в воздухе, все еще тянулись к шее…

Затем ноги вжали тормоз, а руки рванулись на руль.

Вихляя и визжа покрышками, “итальянка” остановилась. В каких-то пяти метрах от бампера белоснежного “пежо”.

За лобовым стеклом виднелся лишь подголовник пассажирского кресла, зеркало заднего вида, а вместо руля и водителя – полоса из трех пластиковых прямоугольников. Большая планшетка, разложенная до предела и установленная прямо на приборный щиток, закрывала почти все лобовое стекло. То ли водитель читал новости, то ли смотрел что-то развлекательное. Ноль внимания. Кажется, даже не заметил, что чуть не погиб миг назад.

Бавори опять не то взвыла, не то зарычала. Рванула крышку бардачка, выдернула оттуда пистолет и вылетела из машины. Обежала капот “итальянки”, наискосок рванула к капоту “пежо”, обходя машину со стороны водителя. Левой рукой дернула дверцу, правой уже впихивая туда руку с пистолетом…

По ушам ударил грохот.

Бавори отбросило от машины. Снова грохот – и еще один невидимый удар ей в живот, от которого Бавори согнулась пополам. Упала.

В окне “пежо” планшетка пришла в движение. Ее очень аккуратно складывали. Наконец отложили на боковое сиденье, и показалось лицо и огромный лоб, переходящий в выбритый череп.

Из машины вылез Чистюля. Шагнул к Бавори. Вышиб пистолет из ее руки, потом, очень аккуратно, носком ноги перевернул ее с бока на спину.

Поглядел.

Наконец сунул свой пистолет куда-то под плащ. Осторожно пихнул Бавори носком, снова перевернул на живот, нагнулся и провел рукой по поясу ее кожаной куртки. Что-то нащупал и выщипнул из пояса, словно блоху.

А может, блоха и есть. Электронная.

Точно. Чистюля достал маленькую коробочку, в каких хранят маркеры, и что-то положил туда. И пошел наискосок, через дорогу к “итальянке”, заходя слева.

Забрался на водительское сиденье. Повеяло чем-то свежим и ягодным, какой-то северной ягодой.

– Чего дурака-то валял? Зачем злил ее так? Вы там, – Чистюля кивнул головой назад, – чуть на дом не налетели, как кобель на сучку… Боялся, что я не получил письма? Или думал, не успею – не найду? Зря. На Чистюлю можно рассчитывать…

Письмо? Какое еще письмо?

Стас молча глядел на Чистюлю.

Рассудок нашептывал, что стало только хуже – Чистюля ведь на Графа работает. А у Графа счетов к нему еще больше, чем у Бавори. Дело даже не в двух сожженных фермах. Граф начнет пытать, где секвенсор. А секвенсор…

Секвенсор теперь у “друзей” Арни. Но рассказать об этом Графу… Про разумную мартышку? Которая следит за новостями? Умеет пользоваться планшеткой? Обвела Крысолова вокруг пальца? И которая на самом-то деле командует всеми крысами Старого Города?..

Не поверят. Ни за что. И значит, стало только еще хуже. Потому что Чистюлю не доведешь до белого каления, как Бавори. Этот довезет к Графу. И там уж мало не покажется…

Но это – рассудок. А внутри, где-то на уровне живота, растягивался, исчезал тугой комок. И где-то за всеми этими рассуждениями крепло ощущение, что мир перестал быть пропастью, в которую можно только падать…

Почему-то Чистюля располагал к себе. По всему выходило, что сейчас он должен работать на Графа, но почему-то не верилось, что Чистюля потащит его к Графу.

Или хотелось, чтобы верилось?..

– Будешь? – Чистюля достал коробочку с жевательными подушечками.

Стас кивнул. Немного никотина синапсам не помешает. Плетутся, как лягушки, на которых два состава разгружали…

Попытался протянуть руку, но протянулись обе. В на­ручниках.

Чистюлю это не смутило. В его пальцах уже была не только коробочка с жевательными подушечками, но и что-то блестящее. Не то ключ, не то отмычка. Наручники упали вниз.

Чистюля вручил Стасу коробочку с жвачкой и кивнул вниз:

– Ноги вытяни.

Стас прижался к двери со своей стороны, развернулся, как мог, чтобы Чистюля достал и до скованных лодыжек.

Упали и вторые наручники. Стас наконец-то уселся нормально. Покрутил запястьями. Вытряхнул из коробочки пару подушечек.

Рот наполнился чудным ароматом той северной ягоды. А может, и не ягоды, может, это память плутует… Но хорошо.

То ли от этой свежести, то ли от никотина, но в голове посвежело. Еще бы понять, что в мире творится. На Графа Чистюля работает? И просто прикидывается добрячком, чтобы проще было выпытать про секвенсор?

Или свою игру ведет?

И еще – о каком письме речь…

Чистюля прищурился, разглядывая Стаса. И вдруг ухмыльнулся. Самым мальчишеским образом.

– Так это не твое письмо?.. Эх ты, дрессировщик! – Чистюля, ухмыляясь, помотал головой, словно не мог поверить. – Так вы что же, так и не вскрылись с этой мартышкой? Так до самого конца и не понял, кто это?

Сотрясаясь в беззвучном смехе, Чистюля опять помотал головой, отказываясь верить.

– Эх, Крысолов, Крысолов… Я-то решил, что ты все понял и вы с мартышкой вскрылись. Письмо-то было от твоего имени, твоей электронной подписью зашифровано…

Стас скрипнул зубами.