Читать книгу "Распад - Брюс Стерлинг"

Оскар взял на себя хлопоты по устройству персонального визита четы Бамбакиас в Буну. В связи с остановкой военных действий казалось маловероятным, чтобы Хью начал швырять свои бомбы с краской.

Тем временем бешеная страсть к строительству в Буне не утихла. Напротив, отмена ракетной тревоги освободила людей от оговорок, что они занимаются этим, чтобы оградить себя от газовой атаки. Тысячи людей работали на строительстве, имея гарантированное питание, и крышу над головой, и всю возможную поддержку, какую можно было найти в Сети. В городе был строительный бум. Одна группа энтузиастов строила гигантскую пластиковую конструкцию размером с Эйфелеву башню. Они называли это сооружение «Маяк космической истины». Другие любители довели до логического конца идеи геодезических конструкций и воздушных перекрытий и строили аэростаты. Это были огромные саморасширяющиеся герметичные пузыри, и если удавалось подсоединить к ним по кабелям пьезоэлектрическую мускулатуру, то они могли отрываться от земли и зависать в воздухе.

Оскар не мог сдержать свое восхищение этими чудесами. Он чувствовал, что Лорена и сенатор также получают удовольствие. Бамбакиас выглядел намного лучше — он буквально светился, хотя, возможно, еще принимал лекарства, — однако пережитый стресс наложил неизгладимый отпечаток на Лорену. Она отяжелела, с трудом передвигалась, выглядела замкнутой и в присутствии мужа обменялась с Оскаром только несколькими восклицаниями.

Из них двоих говорил только Бамбакиас, однако это не было похоже на его обычную пространную риторику.

— Отель хорош, — заметил он. — Вы отлично справились с отелем. Учитывая местные ограничения.

— О, мы все в восторге от отеля. Я до сих пор в основном ночую там. Но его нельзя сравнить с тем, что сейчас строится в городе.

— Они строят неправильно, — поджал губы сенатор.

— Ну, они ведь любители.

— Это хуже, чем любители. Они не следуют спецификациям. Используют не сертифицированные и не тестированные материалы. Все эти тенты и пилоны в комбинациях, не прошедших испытания, — большая часть их просто разрушится.

— Ну конечно, сенатор, — но они возвели их всего за несколько дней! Позже они научатся строить и построят что-нибудь еще.

— Надеюсь, ты не ожидаешь, что я приму на себя ответственность за это. Я послал тебе эти схемы, но я никак не ожидал, что они будут реализованы. Раз я утратил свою интеллектуальную собственность, то я не несу ответственность за то, как ее эксплуатируют другие люди.

— Конечно же нет, сенатор! Была война, чрезвычайное положение… Знаете, тут есть одна хорошая сторона. Это, конечно, временные постройки, и все сделано не в классических формах, но они пользуются чрезвычайной популярностью!

Бамбакиас немного посветлел лицом.

— Вот как.

— Людям, которые живут в этих сооружениях, нет никакого дела до архитектурных изысков. Большая часть из них много лет попросту не имела крыши над головой. На них произвело огромное впечатление, что архитектура кочевников может быть такой замысловатой.

— Это не архитектура кочевников. Это мультимас-штабные сооружения для чрезвычайных ситуаций.

— Очень интересное уточнение, Элкотт, но позвольте мне называть это именно так: архитектура кочевников.

— Ты бы прислушался к нему, дорогой, — слабо прошептала Лорена. — У Оскара инстинктивное чутье на такие вещи.

— Чутье! — недовольно сказал Бамбакиас. — На инстинктах можно прожить всю жизнь, если не собираешься жить долго. А как долго здесь все это останется, Оскар?

— Это? — деликатно переспросил Оскар.

— Ну, все, что здесь творится. Что это вообще такое? Политическое движение или просто большой уличный комитет? Это явно не город.

— Ну… трудно сказать точно, сколько зто продлится…

— Возможно, тебе следует более тщательно это обдумать, — заметил сенатор. Было видно, что ему не хочется все это обсуждать, скорее он выполняет печальный долг. — Ты же понимаешь, я важный член

Сенатского комитета по науке. И мне довольно трудно объяснять коллегам, что здесь происходит.

— О, я так скучаю по Сенатскому комитету, — соврал Оскар.

— Видишь ли, ход вещей здесь напоминает мне развитие Интернета. Это старая компьютерная сеть, возникшая в американской научной среде. Все было очень просто и распространялось повсеместно — не было никакого централизованного контроля. И обернулось все это самой большой в мире машиной по нелегальному копированию. Китай обожал Интернет, они использовали его против нас. Они разрушили наше экономическое благосостояние. И даже тогда Сеть не исчезла — она просто стала подпитывать все эти бродячие группы — кочевников и диссидентов. Неожиданно они сумели вновь создать мощную структуру, и наконец, когда Президент также принял их сторону… кто знает. Ты улавливаешь параллели? Это тебе что-то говорит?

Оскар чувствовал себя все более и более неловко.

— Ну, я никогда не утверждал, что все здесь происходящее не имело прецедентов в прошлом. Самый большой секрет креативности — это понять, как вы сами скрываете свои источники.

— Ты украл эти идеи у Хью. Ты хочешь выступить под маской Хью?

— Элкотт, такая тактика проверена веками!

— Оскар, Хью — диктатор. Разве не понятно, что такое «экономика престижа»? Это когда все опирается в основном на инстинкт. Они проводят все свое время оказывая друг другу маленькие добровольные услуги. И за это друг друга уважают. А потом кто-то выскакивает из этой среды и становится большим племенным вождем. Тогда они вынуждены выполнять то, что он прикажет.

— Ну… это сложно. Но да, в целом так.

— И им нет никакого дела до остальной Америки. Совершенно.

— Ну, в общем, для этого все и задумывалось.

— Я имею в виду, что у них нет никакого способа общаться с остальным американским обществом. Они не умеют общаться даже друг с другом. У них нет никаких законов. Никакой конституции. Никаких легальных установлений. Никакого Билля о правах. У них нет никакого способа общения с другими, кроме устрашения либо опустошения. Когда один из них в Сети натыкается на другого, из другого клана, то они начинают смертельно враждовать и убивать.

— Иногда.

— А сейчас ты создал им условия, когда две группы осознали свой взаимный интерес. Научное сообщество — это вторая группа людей, живущих вне государства, вне обычной экономики. Одни жаждут освобождения от преследований, другие — от тягот обычной жизни, и обе эти группы полностью лишены чувства ответственности за других людей. В действительности мы, другие люди, уже не ждем от них ничего. Мы не надеемся больше, что наука приведет нас в рай или даже просто улучшит нашу жизнь. Наука попросту добавляет сложностей к уже существующим и приводит к еще большей нестабильности. И мы уже не надеемся на бездомных. Мы никак не можем их использовать или сделать более терпимыми, обеспечив более дешевой пищей или кибер-окружением. А ты теперь свел эти группы вместе, и они образовали настоящую коалицию.