Читать книгу "Беглый огонь - Петр Катериничев"

Начнем сначала. На любой секретный объект проще пройти по совершенно легальным бумагам, и такие бумаги у заинтересованных лиц есть. А это значит, что прибывшая охрана призвана оградить сделку от не-предвиденных, случайных неприятностей. Вроде меня. А охрана внутренняя вынуждена будет ознакомить новых хозяев с купленным добром: нужно же им знать, в какое гэ они зарывают свои денюжки на этом «поле чудес»!

Стоп! Как там у классика? «Там поле чудес в Стране Дураков!» Ну да! А ведь покупатель – из умников будет! Из породы отличников! А потому не нужно ему будет вывозить из цеха-лаборатории ни секретных документов, ни дискет, ни сейфов, ни-че-го! Он привезет сюда мозги! Ученых умников с близорукими взглядами и повадками придурков, ориентирующихся в реальной жизни хуже зачуханных параноиков! Зато всякие научные формулы, постулаты и прочие ноу-хау запоминающих мгновенно, быстрее и надежнее лазерных дисков и навороченных процессоров. Остановить их и заставить забыть все после такого «ознакомления» можно только пулей. Но на то и миллиарды, сотни миллиардов долларов в игре, чтобы головы их поберегли. Особенно на обратном пути, напичканные бесценной информацией. Да, как выражался Сиплый из «Джентльменов удачи», это вам не мелочь по карманам тырить! «Шизофреники вяжут веники, параноики рисуют нолики…»

Вывод: необходимо сделать все, чтобы ознакомление «трудящихся» из дальнего зарубежья с цехом-лабораторией не состоялось. Совсем. А это значит, что пора готовить комитет по торжественной встрече. Ну и парад физкультурников, конечно. Причем командовать парадом буду я.

Глава 63

Как известно, любое торжественное мероприятие начинается с аккредитации. В тишайшем Покровске скандальных газет нетути, все тихо сопят в две дырочки, оживляясь исключительно на местечковых выборах согласно прейскуранту. Но никаких здешних фотокоров и борзописцев я созывать и не собираюсь. Просто нужно сделать так, чтобы столичные – сами наехали. Так сказать, экспромтом. А всякий экспромт хорош тогда, когда хорошо подготовлен. Просматриваю справочник, выискивая телефоны местных партайгеноссе. Потом раздумчиво гляжу сквозь ветровое стекло вдаль, настраивая свой бестолковый менталитет на соответствующую волну. И только потом тискаю кнопочки захваченного с боем мобильника.

– Здравствуйте. Покровское отделение «Демократического альянса», – поприветствовал меня мелодичный голос секретарши. Я сразу представил себе вполне юное создание модельного типа, тихо скучающее за включенным компьютером с надоевшими видеоиграми.

– Здравствуйте, – доверительно-срывающимся на шепот голосом произнес я. – Прошу соединить меня с главным.

– Вы имеете в виду Игнатия Валериановича?

– Можно его, только побыстрее. Дело конфиденциальное и весьма срочное.

– Как о вас доложить?

– Как о защитнике свободной России, – дрожащим от собственной значимости голосом произнес я. Не без пафоса и со вкусом.

– Минуточку, – с плохо скрываемой иронией ответила барышня и оставила меня слушать бессмертный шлягер негритянского фольклора: «Когда святые маршируют».

Полагаю, от чистых шизофреников здесь уже основательно отвыкли; новая волна «демократов» весьма отличается от истеричных хапуг первого поколения предприимчивостью и сообразительностью и мелочь по карманам и сусекам бывших первых секретарей не тырит; но по губернским партячейкам по сию пору зависли не самые удачливые из гайдаровских прорабов; надеюсь, хоть один искренний столпец демократии в организации остался. Ну а, судя по легкой иронии в голосе, барышня-секретарь достаточно умна, чтобы соединить меня именно с таким и не отвлекать босса Игнатия Валериановича от дел значимых и денежных.

– Вас слушают! – услышал я в трубке.

– Игнатий Валерианович?

– Нет. Это – Константин Климов!

Произнесена имя-фамилия была с таким подъемом, словно обладатель его был здешним Доренко, никак не меньше.

– Так вы тот самый Климов? – с не меньшим энтузиазмом переспросил я.

– Да, это я, – со скромной ленинской простотой подтвердил собеседник.

Ну что ж, с честолюбцами всегда приятно иметь дело: «ему немного подпоешь, и делай с ним – что хошь!»

– Я рад, что трубку взяли именно вы… – произнес я на иссякающем подъеме и добавил на полтона ниже: – Себя я по понятным причинам назвать не могу… Но я надеюсь, вы известите общественность…

– О чем именно? – отозвался Климов.

– Оголтелая военщина готовит чудовищную провокацию. Она гонит наших детей на убой, а теперь…

– Не могли бы вы выразиться поконкретнее?

Похоже, я пережал. Собеседник заподозрил во мне чистого шизоида. Этого мне не нужно.

– Я о заводе «Точприбор». Вы же знаете, что это за люди…

– Да-да, я вас внимательно слушаю…

– Так вот: завтра будет реализовано соглашение между Министерством обороны и красными директорами, входящими в известное вам объединение… – Ну должно же быть в славном Покровске хоть какое-то объединение директоров-производственников! – Вы понимае-те, чем это грозит городу? Вы понимаете, чем это грозит демократии?

Ну а дальше я плел вообще не пойми чего, зато – вдохновенно: уж таковы люди, им чаще не важен смысл, им важнее тон, эмоциональный настрой собеседника. Ну а если в речи встречаются знакомые, пусть ничего и не значащие словеса, типа «военщина», «демократия» и «угроза»…

– Да-да-да…

– Пользуясь бомбардировкой Ирака, наши ястребы активизировались. Большего я сказать не могу. Как и назвать своего имени. Но это в наших силах: уберечь город и страну от милитаристской красно-коричневой заразы! – Вот эти слова я произнес почти визгливо, задышал часто, словно переводя дух, закончил: – Вы должны приехать и убедиться сами. Это все весьма серьезно. Весьма.

На этой оптимистической ноте я оборвал разговор. В башке навязчиво крутилась строчка из шлягера шестидесятых: «Парни, парни, это в наших силах – землю от пожара уберечь…» Ну а неведомый мне господин Климов должен сейчас чувствовать обеспокоенность. Чего я и добивался. В городе должно произойти нечто, а он этого не знает! Значит, начнет звонить. Ну что ж, сделаем так, чтобы муть была гуще. Что-что, а слухи живут и достигают чудовищных размеров только потому, что множеству людей хочется показать свою исключительную осведомленность и тем подчеркнуть свою личную значимость.

Следующий звонок был к «зеленым». Этим было сообщено, что завтра на территорию «Точприбора» будет завезен жуткий газ «FQ», который и захоронят на заводской свалке в опасной близости от жилья мирных горожан. Кто говорит? Говорит Москва!

Светло-коричневые узнали от незнакомца – обладателя сдержанного служилого баритона, патриота и офицера, пожелавшего остаться неизвестным, – что клятые сионисты и масоны Лившиц, Дымшиц и примкнувший к ним Кашперович готовятся запродать гордость Отечества – завод «Точприбор» в волосатые руки ожидовленных янкесов. А для этого готовят провокацию. С дымом и копотью. При поддержке местных демократов, особенно этого Климова. Приходите, поглядите, остановите.