Читать книгу "Паутина Лайгаша - Дмитрий Браславский"

Я сделал вид, что не обратил внимания на явную угрозу, таящуюся в его словах.

– А если бы победил ты?

– О, – Ворон оживился, – тогда Аши… Впрочем, какая разница. Ладно, иди. Я желаю тебе лишь одного: никогда в жизни не пожалеть о своем выборе. Хотя бы потому, что ты все равно пожалеешь о нем. После смерти.

Я хотел было ответить, что знаю о вечных душах куда больше, чем он думает, но бог уже исчез. Внезапно, как и в тот раз.

А я вышел из грота. Клены вокруг него уже окутались разноцветной листвой, словно наперебой торопились похвастаться новым одеянием.

Передо мной стояла она. Я хотел опуститься на колено, попросить прощения. Хотя нет, ей не за что было меня прощать.

– Мир и Двэлл, слушайте нас.

Богиня произнесла эти слова серьезно и торжественно, но глаза ее смеялись. Она даже не заставила меня приносить новую Клятву.

– Твое сердце всегда служило мне, какой бы символ ни украшал твои доспехи.

Это были ее последние слова. Я снова остался один.

Опустив глаза на медальон, я увидел, что и он не изменился. Однако отныне я мог носить его по праву.

Изменился я сам. Веденекос, иерарх Ордена Айригаля исчез вместе со своим богом. А клены что-то успокаивающе шептали Ленталу, легату лангера Ашшарат.

Наверно, Зеленая Дева не ошиблась. Я не мог не вернуться к ней.

Поначалу меня влекло чистое любопытство. Шар позволял наблюдать за каждым шагом талиссы. Слышать разговоры друзей, видеть их лица.

Но я не замирал от ужаса, когда замирали они. Не смеялся вместе с ними. Их сражения, их мечты, их тревоги – они не были моими.

И тогда я решил, что разобраться в секрете талиссы можно лишь идя с ней рядом. Оказавшись среди них, став почти одним из них.

Я ошибался. Понять талиссу нельзя, ее нужно почувствовать. А для этого мало быть рядом – надо стать ее частью.

Друзья принимали, но не слишком любили меня, в этом не было тайны. Да только и я не мечтал связать себя с кем бы то ни было столь тесными узами.

Ведь талисса – даже не дружба. Может быть, больше, чем дружба. Может быть, нечто совсем иное.

Я бы не назвал Терри другом Макобера. Соратник, единомышленник? Не то, не совсем то, да и слова какие-то казенные. Брат? Уже ближе. Наверно, талисса – это действительно братство.

В ее основе не обязательно лежит любовь. Но всегда – доверие. Полное, безграничное доверие каждого каждому. И ощущение себя частью единого целого.

Нити, связывающие талиссу, столь же прочны, сколь и незримы. Братство. Не прощающее измен, хотя практически и не знающее их. Ибо, если верить Бэх, лишь искренность каждого позволяет создать талиссу.

Братство, созданное по воле богов или даже демиургов. Что ж, они могут гордиться своими детьми.

Но я – другой.

Нетрудно было предположить, что Бэх станет меня проверять. И все же на ее вопрос я ответил правду:

– Я прошел Посвящение ей, когда мне было шестнадцать.

Конечно, я не был паладином Дарующей Жизнь. Но за последнее время мне пришлось сменить столько ролей, что и эту я мог сыграть не хуже любой другой.

Чистая случайность едва не разрушила весь мой план. Четыре года назад Кадтрист служил стражником в альдомирском Лазоревом храме. Я не сомневался, что он выдаст меня талиссе, и кинжал, убивающий на расстоянии, пришелся весьма кстати.

Мне еще повезло, что не пришлось в открытую столкнуться с Рыжей Молнией. Когда-нибудь, если Бэх будет интересно, я расскажу ей, как мы с Пээ познакомились. Очень романтическая история…

Пожалуй, Пээ была для талиссы едва ли не самым серьезным противником, не то что Денетос. Услышав вчера, что чародейка помогала готовить завтрак незадачливым грабителям, я, как и Айвен, тут же поспешил проверить, нет ли в нем яда.

Яда не было. Нам повезло, что Пээ так и не полюбила убивать.

Что действительно оставалось для меня загадкой, так это смерть Айвена и его чудесное возвращение. Той ночью, когда он в первый раз покинул талиссу, на арбалетчиках были плащи, которые некогда носила в Нетерте личная гвардия Кхарада.

Совпадение? Или действительно одному Кхараду под силу возвращать к жизни мертвых?

Сложнее всего оказалось не подать вида, что мне известно куда больше, чем талиссе. Хорошо, хоть я не стал заранее изучать карту Лайгаша…

Откровенно говоря, я вообще не думал, что зайду с талиссой так далеко. А в итоге сам себя загнал в ловушку: я не хотел убивать людей Айригаля и не мог бросить Бэх в беде.

Уже не мог. Как не мог больше врать ей, называя себя паладином Ашшарат.

Трудно сказать, когда я окончательно осознал это. Наверно, на постоялом дворе, когда понял, что Бэх для меня дороже славы, дороже власти, дороже могущества, которые давал пост иерарха. Мне незачем было помогать талиссе проникнуть в Лайгаш: я мог получить оттуда все, что угодно, не покидая Альдомира.

Бэх… Не сомневаюсь, что если бы Ворон рассказал остальным иерархам, что заставило меня от него отречься, они тоже лишь усмехнулись бы.

Из-за какой-то женщины… Еще месяц назад я думал бы так же, как они.

Но Бэх и не была «какой-то» женщиной. Она была той женщиной, ради которой я готов пожертвовать всем. И, видят боги, это не просто красивые слова, которые легко произносить в пятнадцать лет, не имея ничего за душой…

И тут я услышал Зов. Бэх прочла письмо. И сделала свой выбор.

Она могла сохранить мою тайну, сказав друзьям, что мне внезапно пришлось их покинуть.

Она была вправе рассказать им, кем я был на самом деле. И больше мы никогда бы не встретились. Веденекос тихо оставил бы пост члена синклита. А талисса продолжила бы путь к сокровищам Лайгаша.

И все же она позвала меня.

Я подчинился воле кольца. Бэх сидела на том же месте, где я оставил ее. Только глаза покраснели от слез.

– Ты решила?

Глупый вопрос. Но она ответила, словно слабое лесное эхо:

– Я решила.

Я опустился на траву рядом с ней. Мы оба молчали: самое главное уже было сказано.

– Ты отказался от своего бога?

И все же она не до конца верила, что я действительно сделаю это ради нее.

Я кивнул.

– И приобрел помощь богини. Своей богини. Так что я больше не тот всемогущий паладин на белом коне, в которого ты влюбилась. Мне доступно не так уж и много. Особенно здесь.

– Я не влюбилась…

Ровный спокойный голос. Мое сердце остановилось. Неужели я ошибся?! Она никогда не говорила в открытую о своих чувствах.