Читать книгу "Мила Рудик и Чаша Лунного Света - Алека Вольских"

Он сделал мягкий и красноречивый жест рукой — как будто намеревался вежливо проводить ее к выходу.

— Уходи и не оглядывайся, — серые глаза Многолика мелькнули странным блеском и, понизив голос, он добавил: — Забудь о Чаше и сохрани себе жизнь…

Он предлагал ей то, над чем она сама только что ломала голову, но Мила даже не шелохнулась. Она совсем не хотела умирать. А сердце от страха колотилось в груди, как попавший в капкан зверек. Но если она сейчас уйдет, значит, Горангель умер зря. Об этом она никак не могла забыть. И эта мысль не давала ей сойти с места…

Она не уйдет. Она останется. И будь что будет.

Мила увидела, как с лица Многолика стерлось выражение отеческого добродушия. Оно стало холодным и непроницаемым, как бездушная маска, а глаза яростно сверкнули.

— Я знал, что ты не уйдешь, — сказал он. — Ты не поддалась искушению сохранить свою жизнь. Только что ты выбрала свой час, чтобы умереть. И этот час настал… прямо сейчас.

С довольным оскалом он выставил вперед руку, но Мила не стала дожидаться, что будет дальше. Сдаваться так легко она не собиралась. Взмахнув палочкой, Мила громко выкрикнула:

— Агитацио Вулканус!

Из палочки вырвалась яркая струя, и в тот же миг вокруг Многолика вспыхнуло оранжево-красным светом огненное кольцо. Языки пламени тянулись к нему, но он смотрел на них без страха. Мила хорошо помнила слова Альбины о том, что огонь — неуправляемое и опасное существо. Но для Лукоя Многолика, князя Воранта, это, очевидно, было не так. Он ничего не боялся, и выходка Милы его только разозлила.

— И это все, на что ты способна!? — гневно воскликнул он, искривив свое красивое лицо в приступе ярости. — Это то, чему учат своих наследников маги, — ни в коем случае не переборщить. Вместо того чтобы устроить пожар, который камня на камне не оставит, мы чиркаем спичкой! Ну что ж, я преподам тебе настоящий урок и покажу всю мощь огня. Жаль, что этот урок станет для тебя последним…

Огненное кольцо вокруг Многолика исчезло, и Мила почувствовала, как свело ее руки и ноги. Она не могла пошевелиться, а палочка, зажатая в оцепеневшей руке, бесполезно болталась вдоль тела. Она точно видела, что «нечто», удерживающее ее тело в обездвиженном состоянии, исходит от стальных глаз Многолика. Ему даже не нужна была волшебная палочка, чтобы Мила почувствовала себя ничуть не сильнее тряпичной куклы — глупой тряпичной куклы, которую сейчас бросят в камин с весело играющими языками пламени.

— Вулканус Тоталус! — воскликнул Многолик и хриплым зловещим шепотом, растекающимся по воздуху, словно смертельный яд, добавил: — Сподуменос…

Его рука молнией выстрелила в сторону Милы. Она понимала, что сейчас умрет, но ей ничего не оставалось делать, как смотреть на летящую в ее сторону струю огня, оторвавшуюся от пальцев Многолика. Что-то больно ударило ее в грудь. Мила сильно зажмурила глаза. От боли она ничего уже не понимала, только чувствовала, что упала на пол.

Она должна была уже ничего не ощущать, кроме боли, а вместо этого услышала безумный вопль. Она открыла глаза, пытаясь хоть что-то разглядеть, но ей мешала кромешная чернота в глазах и жгучая боль в груди.

Но когда пелена на глазах начала спадать, Мила увидела Многолика… Она увидела его тело, охваченное огнем. Его глаза были полны удивления… почти как у Горангеля, когда он умирал… а руки раскинуты в стороны.

— НЕ-Е-ЕТ! — страшно крикнул он, и Миле показалось, что от этого крика задрожали стены и потолок. — ЭТОГО-НЕ-МОЖЕТ-БЫТЬ!!!

Звук его голоса был просто невыносим, и Мила, скривившись, зажала уши руками. Она смотрела, как огненная масса металась из стороны в сторону, заглатывая, как хищный зверь, плечи и шею того, кто прежде был ее учителем. Языки огня уже лизали его лицо, когда пылающее тело замерло на месте, и яркие рыжие волосы слились с пламенем. Огонь вспыхнул разноцветными искрами, внутри мелькнуло что-то похожее на хвост огненного смерча, и в тот же миг пламя стало заметно таять в воздухе.

Потолок над головой у Милы задрожал с новой силой, и она услышала совсем рядом чьи-то шаги. Огонь почти потух, и на пол посыпался серый пепел…

В тот момент, когда от Многолика осталась только горка такого пепла, Мила подумала, что он ошибся во второй раз, когда сказал, что сегодня она умрет. Потому что она вовсе не собиралась сегодня умирать, как бы ему этого не хотелось.

— Мила, ты в порядке? — крикнул взявшийся непонятно откуда Ромка.

Он опустился рядом с ней на колени, с недоверием и ужасом поглядывая на горсть пепла на полу.

— Кажется, да, — ответила Мила, прижимая руку к груди. — Только ужасно больно ударило…

Ее рука наткнулась на что-то твердое и круглое. Потянув за веревку, Мила со странным чувством удивления и непонимания вытащила из-за пазухи большую сургучную печать — Черную Метку Гильдии.

Она опустила глаза и увидела, что на груди, там, где висел ее странный талисман, остался ожог, неправильной формы красный круг — очертания Черной Метки. Так вот, значит, куда ударило заклинание Лукоя Многолика! В это невозможно было поверить, но ничего другого не оставалось. Каким-то образом, каким-то невероятным образом сургуч отбросил огненное заклинание Многолика, предназначенное ей, Миле, обратно к Многолику. Это она должна была сгореть и превратиться в пепел, но…

ЧЕРНАЯ МЕТКА ГИЛЬДИИ СПАСЛА ЕЙ ЖИЗНЬ!

— Это что — он? — поежившись, спросил Ромка и кивнул в сторону горки пепла.

Мила ответила слабым кивком, как в бреду замечая, что стены словно бы ходят ходуном.

— Как ты освободился? — спросила Мила.

— Клетка просто развалилась. Я ничего не делал, — ответил Ромка, с опаской глядя по сторонам. — Слушай, по-моему, нам нужно поскорее убираться отсюда, тебе не кажется?

Мила проследила за его взглядом и заметила, как по потолку поползли крупные трещины, а черная драпировка, отрываясь от стен, падала на пол.

— Чаша! — воскликнула Мила и, подскочив, бросилась к постаменту.

Чаша все еще стояла там, но свет ее притух и слабо мерцал, падая на мраморный пол робкими лунными бликами. Мила взяла Чашу в руки и повернулась к Ромке.

— Как нам выбраться отсюда? — спросила она, очень надеясь, что Ромка что-нибудь срочно придумает.

— Пошли назад, — предложил Ромка. — Если паучья ловушка отказала, значит, и все остальные должны тоже…

Он схватил Милу за руку, и они побежали к одностворчатой двери, ведущей в черно-белый клетчатый коридор. Они были уже почти у цели, когда свод с шумом и треском рухнул прямо у них перед глазами, и камни завалили проход.

— И что теперь? — воскликнула Мила, крепче прижимая к себе Чашу.

Они с Ромкой стали оглядываться вокруг в поисках выхода, и Ромка вдруг вскрикнул:

— Смотри! Лестница!

В дальнем углу залы Мила действительно увидела веревочную лестницу, поднимающуюся куда-то вверх. Наверное, эта лестница вела в одну из четырех квадратных башен. Но задумываться так ли это, было некогда: стены и потолок трещали по швам; трещины возникали то тут то там.