Читать книгу "Берегиня - Руслан Валерьевич Дружинин"

обычно. Ксюша подошла к шкафу и взяла с полки кубик. Она не трогала головоломку с тех пор, как поругалась с Кощеем; но все слои перемешаны, хотя она твёрдо помнила, что оставила кубик собранным на два слоя.

В спальню заходил Кощей и прикасался к кубику? Вот бред!

– Замуты какие-то… – положила Ксюша головоломку обратно и пошла снова к постели. Но по пути вдруг остолбенела: рисунка с планом Башни на стене не было! Ксюша так привыкла к нему, что среди остальных просто не замечала!

А вот это уже не шутки! Кощей что-то подозревает? Он рылся в её комнате? Украл план? Ксюша оглянулась на камеры под тёмными колпаками. Будь она на месте Кощея, то конечно бы уничтожила всякую вещь, способную облегчить захват Башни, даже кривой детский рисунок! Кощей наверняка заподозрил о чём-то, или подсматривает за ней в городе.

Ксюша схватила пустой рюкзак, побежала на ближайший склад продовольствия, нагребла там еды под завязку и бегом вернулась в аккумуляторную. Перуница зарядилась на сорок один процент, но ждать больше нельзя. Ксюша схватила свой комбинезон и хотела сразу его натянуть, но вдруг оцепенела. Осторожно, двумя пальцами, она сняла хорошо видный на серебряной ткани волос. Рыжие волосы она видела только однажды, когда перерывала мусор на тайной квартире. Может быть волос попал оттуда, хоть прошло столько лет? Или она подцепила его на Скиперской вышке в Гареме? Да, наверняка в Гареме, где жили Птахи – подцепила и не заметила.

– Чё ещё за чичигага… – пробормотала она, но сейчас ей было совсем не до чужих волос. Она оделась, подключила аккумуляторы к поясу, защёлкнула шлем, но рюкзак с продуктами решила оставить – заберёт вечером, по пути домой, чтобы к складам не подниматься. Сейчас же ей надо как можно скорее попасть на Каланчу к Клоку.

*************

Скорбь и Карга попытались отбить Каланчу Скипера и наказать отморозков. Но взять штурмом готовую к обороне Вышку – это тебе не на бензовозе втихую под Шестёры подкатывать. После замеса, перед Каланчой осталось лежать с десяток убитых загонщиков. Когда же вспыхнула Перуница, бригады Центральных поскорее откатились на соседние улицы.

По всему было видно, что Центральные только прощупывают Раскаянье, и едва ли пойдут на серьёзный штурм. Но и это ещё не всё.

С утра к Клоку пришёл крышак Луши – Чегмыз, и подкинул ему мыслишку не воевать, а объединиться. Каланча Луши стояла всего в паре улиц от Скиперской Вышки, банда у Чегмыза теперь была в два раза меньше, но на сходняке его мысль, что надо бы со Взлётными договариваться, Верста и Халдей зарубили; да и слушок о том, что Клоку помогает Динамо, в стороне не остался: нахрапы Чегмыза на Каланче забарагозили. Вот и пришлось ему на поклон к Клоку пойти. Ко всему этому, Чегмыз поверил, что на одной Каланче Клок не остановится и всему Центру вломит.

Но Клок-то больше и не хотел! Захваченная Каланча башку ему не вскружила. В бригадах Крысюков и Карги столько загонов, что они легко раздавят его даже с Лушей и Динамо.

Клок прохаживался по Тузам своей новой Вышки, поблёскивал Посвистом на груди, и говорил Ксюше:

– Со сходняком перетереть надо. Центр передеребанить на новое: Карге с Крысаёпами пусть как раньше крышуется – не облезут, а нам – точки Скиперские, и от Луши шмат: так с Чегмызом сбазарились.

– И дальше чё? – покосилась Ксюша на тёмное пятно в том самом месте, где раньше пытали Фаныча. – Ты Халдею и Версте на хрен не нужен, ты для них гнилой пассажир. И сольют тебя, как только у самих от жопы отляжет. Им интересы твои – до вороньего хера, они тебя скорее в дерьме утопят, чем Каланчу обсидеть в Центре дадут.

Клок прижал Посвист с кабаньей фигуркой к нижней губе и внимательно слушал. Он и хотел, и боялся попереть против Центра, разговор-то на Взлётке сначала шёл только об одном Скипере! Клок обсиживался местным князьком со своей крепостью в Центре и загородными угодьями на Кольце. Скоро и мизга к нему из подвалов потянется, и загоны с нахрапами из других банд перебегут. Сил подкопить, и может тогда…

– Па-алевно, – протянул он, покусывая свисток. – Каланчи Крысоедов и Карги отжимать – это те, бикса, не Фаныча чепушилить. А чё если конкретные рамсы замутятся? Зима жопу прищемит: загонам на Вышке жрать чё-то надо, и хрючила у нас не набарыжено… нет мазы Взлётным с Центральными до зимы друг друга в бетон заколачивать.

– Кого зима без топлива жопу прищемит, так это Скорбным с Каргой.

Клок от души заржал: сам так думал. Весь город без его топлива вымерзнет. Но и в Центре эту тему давно срисовали. Вот почему Раскаянье всегда было самым слабейшим из всех.

– А чё, Ксюха, если загон с Центра по дубаку к нам на Каланчу побежит? Без войны разжиреем и весной Каргу с Крысаёпами развальцуем?

Нет, слишком долго: Ксюшу такой расклад не устраивал. За зиму Клок десять раз передумает ей помогать, и Халдей с Верстой так укрепятся, что из Центра их годами не вышибить. Значит победит тот, у кого людей больше, запасов до одури, и у кого нервы крепче. И вот с последним у Клока точно полный голяк.

– Ты чё, самый захарчёванный, типа? Или Карга со Скорбью без палева в Центре почилят, пока мороз им сраку не прищемит? Или чё надо – сами подрежут.

Подловатое выражение сползло с лица Клока, как шкура с ошпаренной крысы.

– Халдей с Верстой очко надорвут, все бригады угробят, но Взлётку у тебя из лап выдерут. Не за Вышку Скиперскую кости класть будут, не на улицах мордохаться, а за топляк. Они сколько пацанов вчера на Кольцевых кинули? Бригаду, и лопанулись? Сдрефили, думаешь? Им все пацаны на Взлётку нужны! Вот возьмут топляк, тогда и тебя за жопу схватят, и плакала твоя Каланча, и амба всему Раскаянью!

Клок тяжело засопел.

– Потянула ты меня на блудняк, падла! Чилил бы себе на Взлётке, не шухарился, теперь Центру глотку рви за своё!

– Если тормознёшь, будешь со сходняком базары тереть – кончат тебя, и всю братву твою передавят, – Ксюша с коротким шипением стравленного воздуха отстегнула свой шлем и подошла к Клоку глаза в глаза. – Мочить их надо, всех Центральных мочить.